Анатолий Терещенко - Обречённый рейх и Россия. Мифы и факты

« Мне кажется, все плохо названные «коллаборанты», не искавшие личных выгод, рассуждали одинаково: с любой немецкой оккупацией после войны мы бы справились, даже без особого труда, в течение нескольких лет, а с большевизмом не справились до сих пор, не справимся никогда ».

Л.Т. Осипова в «Дневнике коллаборантки» писала:

«… Прости меня, Господи! Я не враг своему народу, своей родине. Не выродок. Но нужно смотреть прямо правде в глаза: мы все, вся Россия, страстно желаем победы врагу, какой бы он там ни был. Этот проклятый строй украл у нас все, в том числе и чувство патриотизма …»

И возникает логический вопрос: «Так с кем же вы воевали — «с проклятым строем», «с большевизмом»? Нет, вы воевали со своим народом, убивая его в окопах, на позициях, в лесах, в городах и селах, а потом казня в гестапо и полицейских околотках.

Но эти мотивы сотрудничества с оккупантами, конечно же, бессмысленны. Большинство россиян называли их «сделкой с дьяволом», «элементарным предательством», «огнем по своим»…

Существовали и другие враждебные Советской России силы:

— Русский корпус в Сербии из белого офицерства, жившего в Югославии;

— Казачий стан из казаков, которых немцы считали не славянами, а потомками готов — арийцами;

— 15-й казачий кавалерийский корпус СС под руководством майора РККА Ивана Кононова;

— Боевой союз русских националистов — коллаборационистская антисоветская организация, созданная по инициативе немецких спецслужб весной 1942 года в лагере военнопленных в городе Сувалки, и другие.

Существовали так называемые «хиви» — добровольные помощники вермахта, набиравшиеся из местного населения на оккупированных территориях СССР и советских военнопленных.

Существовали коллаборационисты на территории Крыма и Кавказа, с оружием в руках воевавшие с частями РККА и народными мстителями на стороне немецких захватчиков.

Итак, торговали — веселились, подсчитали — прослезились: ни вермахт, ни его добровольные помощники-предатели не столько власти, сколько своего народа победы над Советской Россией не дождались. Она их всех раздавила и силой, и мощью, и гневом…

Это была все-таки страшная война и люди, не выдержавшие моральных и физических нагрузок и под воздействием других факторов — ранения, контузии, отсутствие боеприпасов, попадали в плен. Их считали предателями. Разве это предательство соизмеримо с тем, когда без войны три партийных функционера — Ельцин, Кравчук и Шушкевич — не только пошли на предательство своей страны, но тайно развалили ее в Беловежской пуще в декабре 1991 года в угоду англосаксам. Они опозорили, унизили и оскорбили мать-Родину — Великую Русь.

Слово Кравчуку:

« Когда Беловежские соглашения были подписаны, Ельцин рванулся к телефону, чтобы позвонить в США Бушу. Вот его первые слова предательства: «Господин Президент, Советского Союза больше нет !» Нам неизвестно, что ответил янки.

И после этого этому предателю власть ставит памятник и создает ему музей «Ельцин-Центр» с намерением открыть филиалы. Эти действия вне рамок понимания поголовного большинства российского народа. История еще скажет свое громкое справедливое слово. Ждать не долго…

В Киевской стратегической оборонительной операции РККА участвовали войска Юго-Западного фронта (ЮЗФ) под командованием генерал-полковника М.П. Кирпоноса в составе шести общевойсковых армий: 37, 38 и 40-й, вновь созданных в составе ЮЗФ, 21-й Центрального фронта, 6-й и 12-й Южного фронта. В боях с захватчиками воевала также Пинская флотилия под командованием контр-адмирала Д.Д. Рогачева.

С немецкой стороны боевые действия вели группа армий «Юг» под командованием фельдмаршала Рундштеда, 1-я танковая группа Клейста и 2-я танковая группа Гудериана, выделенная из группы армий «Центр», нацеленной на Москву.

Гитлер обосновывал свои действия в отношении Украины и взятие Киева военно-экономическими соображениями. Сталин это знал и помнил уроки российской истории времен войн Петра I со шведами и Александра I с французами. Соответственно, и Карл ХII, и Наполеон, когда они почувствовали слабость тылового обеспечения, стали искать пути выживания в южных направлениях России. Гитлер попытался повторить намерения своих исторических предшественников, понимая, что без захвата территорий, богатых ресурсами, напрасно ожидать быстрого триумфа и победы над СССР.

Итак, командующий 2-й танковой группой генерал Гейнц Гудериан по указанию Гитлера направил свои силы в сторону небольшого районного центра Лохвицы Полтавской области, расположенного между Киевом и Харьковом. Этот город являлся также целью другого гитлеровского военачальника — командующего 1-й танковой группы генерала Эвальда фон Клейста, танки которого после победы над русскими в котле под Уманью продолжили упорствовать в наступлении.

Когда командование ЮЗФ в ходе опроса «языков» стало понимать, что противник меняет планы по наступлению силами группы армий «Центр» на Москву и нацелился на взятие Киева и далее планирует наступление на юг в сторону Крыма и Кавказа, оно усилило деятельность разведывательного отдела (РО) фронта.

Большую помощь в этом деле оказывали командующему ЮЗФ генерал-полковнику М.П. Кривоносу и его штабу, возглавляемому генерал-майором В.И. Тупиковым, военные контрразведчики. С первых дней войны начальник Особого отдела фронта комиссар ГБ 3-го ранга генерал-лейтенант А.Н. Михеев организовал и направил за линию фронта несколько разведывательно-диверсионных групп (РДГ). Именно они вместе с военными разведчиками РО фронта полковника Бондарева быстро прояснили ситуацию о перенацеливании гитлеровцами наступательного вектора с востока на юг Советского Союза. Подробно о работе РДГ ЮЗФ и военных контрразведчиков автор описал в своей книге «С Лубянки на фронт».

Начальник штаба фронта Тупиков, смелый и знающий свое дело генерал, буквально вросший в сложившуюся обстановку, объективно докладывал информацию командованию Юго-Западного направления (ЮЗН), за что подвергался обструкции. Одну из последних шифровок о необходимости отвода войск ЮЗФ на новые рубежи он показал Михееву.

— После того, что я написал, вы можете арестовать меня, — честно, без бравады заявил он руководителю военной контрразведки фронта.

— Я не прокурор и не следователь… Мы с вами делаем одно важное дело — защищаем Родину. Это наш долг, который мы должны как можно лучше исполнить. Исполнить до конца, — заметил чекист.