Вальтер Скотт - Письма о демонологии и колдовстве

Рассеянный профессор не продолжил своего расследования далее — до глубины, на которую проник отважный солдат, из уст которого личный друг автора получил следующее описание аналогичной истории.

Капитан К*** был коренным британцем, но воспитан в Ирландской бригаде [39] Ирландцы составляли до трети британской армии времен империи; существовала даже поговорка, что империя была завоевана ирландцами, управлялась шотландцами и валлийцами, а выгоды приносила англичанам. Собственно Ирландская бригада была выделена в отдельную войсковую часть в 1792 г. и получила название «Ирландской католической бригады». Это подразделение, состоявшее из 6 полков, несло службу за пределами Великобритании и было своего рода английским Иностранным легионом. . Он был человек безграничного мужества, которое проявилось в необыкновенно отчаянных приключениях в первые годы французской революции, и несколько раз привлекался королевской семьей к выполнению очень опасных поручений. После смерти короля он вернулся в Англию; это произошло после следующего события.

Капитан К*** был католиком и, по крайней мере в то время, когда с ним случилось несчастье, искренне выполнял все обеты своей религии. Его исповедовал священник, бывший духовником и у многих высокопоставленных лиц на западе Англии; он был капелланом в храме, располагавшемся в четырех милях от того места, где жил капитан К***. Приехав однажды утром навестить этого человека, его подопечный с сожалением обнаружил, что тот очень страдает от опасной болезни. Он уехал в большом опасении и даже страхе за жизнь своего друга, и это чувство навеяло ему много других болезненных и неприятных воспоминаний. Они занимали его до того часа, когда он собрался ложиться в постель, и тут он, к своему удивлению, увидел в комнате фигуру исповедника. Он окликнул его, но не получил ответа — только глаза воспринимали появление этого человека. Решив довести дело до конца, капитан К*** пошел в сторону фантома, казалось, постепенно отступавшего перед ним. Таким образом, тот обошел вокруг кровати, потом, казалось, опустился в кресло и остался там в сидячем положении. Чтобы окончательно удостовериться в существовании призрака, капитан сам сел в то же кресло, убедившись таким образом, что это наверняка была иллюзия, тем не менее, если бы он узнал, что его друг умер примерно в то же самое время, он затруднился бы правильно определить это видение. Но так как исповедник поправился и, по словам доктора Джонсона [40] Сэмюель Джонсон (Johnson, 1709 — 1784 гг.), более известный как доктор Джонсон, — английский лексикограф, автор «Словаря английского языка» (1755) и «Жизнеописаний наиболее выдающихся английских поэтов» ( 1779 — 1781 гг.), признанный современниками образцом литературного вкуса. , «ничего не произошло», этот случай оказался замечателен только тем, что показывает, как этот мужчина с крепчайшими нервами тем не менее не свободен от таких заблуждений.

Есть и другой пример иллюзии той же самой природы, за достоверность которого мы имеем веские основания ручаться, хотя по определенным причинам и не даем имен участников. Некоторое время спустя после смерти известного современного поэта, при жизни занимавшего большое место в умах общества, его друг-литератор, хорошо знакомый с покойным, в сгущающихся сумерках осеннего вечера читал одну из публикаций о привычках и взглядах выдающейся личности, которой больше не было с нами. Как читатель он наслаждался тесной дружбой с покойным и очень заинтересовался публикацией, содержавшей несколько деталей, касающихся его и некоторых друзей. Кроме него в комнате находился посетитель, также занятый чтением. Кабинет выходил в прихожую, довольно причудливо украшенную произведениями искусства, шкурами диких животных и тому подобными диковинами. Когда он отложил книгу и прошел в холл, освещенный луной, то увидел прямо перед собой точное воспроизведение своего стоящего в полный рост умершего друга, воспоминания о котором так сильно подействовали на его воображение. Он остановился на какой-то момент, отметив удивительную точность особенностей одежды и позы знаменитого поэта. Пораженный, однако, этим заблуждением, он не испытал никаких чувств от такой необычайной точности сходства и двинулся в сторону фигуры, по мере его приближения распадавшейся на различные составные части. Зто был просто экран, занятый пальто, шалями, пледами и аналогичными предметами, обычно находящимися в сельских прихожих. Свидетель всего этого вернулся на свое место, откуда он видел все это, и пытался изо всех сил припомнить образ, бывший столь поразительно жизненным. Но это было не в его силах, и человек, который был свидетелем появления призрака, или, более точно, чье возбужденное состояние оказалось причиной его появления, смог только вернуться и рассказать молодому человеку, которого покидал, какую удивительную галлюцинацию пережил.

Есть много причин считать, что примеры такого рода часты среди людей определенного темперамента, и когда такое происходило в раннем периоде развития общества, они почти наверняка считались реальными, хотя и сверхъестественными явлениями. Они отличались от тех, что были у Николаи и других, ранее упомянутых, так как длились очень недолго и не представляли привычного или серьезного нарушения. Явление призрака Мопертюи господину Гледичу, католического священника капитану К***, призрака покойного поэта его другу являются характерными примерами такого рода. Можно сказать, что они имеют аналогию с предыдущими, в которых внезапное и временное нервное возбуждение приводит к серьезной болезни с нервным расстройством. Но даже доказав это, труднее низвести такие моментальные впечатления обратно в их реальную сферу оптических иллюзий, так как они много лучше согласуются с нашей гипотезой о проблесках из будущего мира, чем те, в которых видение продолжается или повторяется часами, днями и месяцами, предоставляя возможность определить на основании других обстоятельств, что симптом происходит из-за расстроенного здоровья.

Прежде чем сделать заключение, что эти наблюдения основаны на обманах чувств, мы должны заметить, что глаз является органом чувств, наиболее значащим для реализации в нашем мозгу образов внешних объектов, и что когда орган зрения поражен на большее или меньшее время и в большей или меньшей степени, его неверное представление о зрительных объектах особенно склонно к созданию таких галлюцинаций, которые мы только что детально описывали. Тем не менее другие чувства или органы, в свою очередь и в меру своих возможностей, готовы так же формировать фальшивые или сомнительные впечатления, вводящие в заблуждение (вместо того, чтобы информировать) ту часть мозга, к которой они адресованы.