Филипп Сэндс - Восточно-западная улица. Происхождение терминов геноцид и преступления против человечества

В апреле 1919 года, когда версальские переговоры приближались к завершению, межправительственная комиссия по делам Польши провела восточную границу Польши. Она стала известна под названием «Линия Керзона» в честь британского министра иностранных дел, и Лаутерпахт сыграл второстепенную роль в подготовке этого решения (хотя никогда об этом не упоминал): он участвовал в работе комиссии как переводчик, поскольку владел языками и знал эти места. «В 21 год Герш был нанят переводчиком и вполне удовлетворительно справился со своими обязанностями», – сообщает его друг {110} 110 E. Lauterpacht. Life of Hersch Lauterpacht. Р. 20. . К тому времени Лаутерпахт говорил на французском, итальянском, польском и украинском языках и был знаком с ивритом, идишем и немецким. Он даже немного освоил английский. «Линия Керзона» прошла восточнее Львова {111} 111 R. F. Leslie, Antony Polonsky. The History of Poland Since 1863. Cambridge University Press, 1983. ; таким образом, город и прилегающие к нему территории, включая Жолкву, оказались в Польше, и власть России на них не распространялась.

Эти события совпали с нападениями на евреев по всей Польше, что вызвало в Соединенных Штатах и в других странах озабоченность: сможет ли только что обретшая независимость Польша гарантировать безопасность немецкому и еврейскому меньшинству? Под сенью Версаля вырабатывался компромисс: Польша получит независимость, если примет на себя обязательства защищать права меньшинств. По запросу президента Вильсона гарвардский историк Арчибальд Кулидж исследовал ситуацию во Львове и Галиции и призвал гарантировать меньшинствам фундаментальные права «на жизнь, свободу и стремление к счастью» {112} 112 Rights of National Minorities. 1919. 1 April; С. Fink, Defending the Rights of Others. Р. 203–205. .

Президент Вильсон предложил составить отдельный договор, чтобы увязать членство Польши в Лиге Наций с обязательством предоставить равные права национальным и расовым меньшинствам. Франция поддержала Вильсона, но Великобритания возражала, опасаясь, как бы не зашла речь о равных правах для прочих групп, в том числе «американских негров, южных ирландцев, фламандцев и каталонцев». Создаваемая Лига Наций не должна брать на себя защиту меньшинств во всех странах, настаивал представитель Великобритании, иначе она «присвоит себе право защищать китайцев в Ливерпуле, католиков во Франции, французов в Канаде, не говоря уж о более серьезных проблемах вроде ирландцев». Великобритания противилась любому умалению собственного суверенитета – попросту говоря, права обходиться с другими народами, как она сочтет нужным, – и тем более международному надзору. И она готова была отстаивать эту позицию даже ценой «большей несправедливости и угнетения» {113} 113 С. Fink. Defending the Rights of Others. Р. 154 (примеч.: 136). .

На этом фоне прибывшие в Париж в марте 1919 года просионистские и национальные еврейские делегации предъявили требования национальной автономии, гарантии языковых и культурных прав, принципов самоуправления и представительства в органах власти. Пока эти вопросы обсуждались, пришло известие, что в 350 километрах к северо-востоку от Львова, в городе Пинске, группа польских солдат вырезала тридцать пять евреев {114} 114 Norman Davies. White Eagle, Red Star: The Polish-Soviet War, 1919–1920. Pimlico, 2003. Р. 47. . Маятник качнулся в другую сторону: участники версальских переговоров подготовили версию договора, предписывающую Польше соблюдение прав меньшинств. 21 мая польской делегации был вручен экземпляр черновика, отражавшего призыв президента Вильсона «жестко защищать» {115} 115 David Steigerwald. Wilsonian Idealism in America. Cornell University Press, 1994. Р. 72. меньшинства. Польское правительство сочло это недопустимым вмешательством в свои внутренние дела. Игнаций Падеревский – знаменитый пианист, возглавлявший польскую делегацию, – обратился с письмом непосредственно к премьер-министру Великобритании Дэвиду Ллойд-Джорджу с возражениями против каждого пункта этого черновика. Не надо создавать «еврейскую проблему», предостерегал он, ни в Польше, ни где-либо еще. Опасаясь, как бы Варшава не отказалась вообще подписывать договор, Ллойд-Джордж пошел на уступки {116} 116 Ясное представление об этом см.: С. Fink. Defending the Rights of Others. Р. 226–231, 237–257. .

Через месяц Версальский договор был подписан. Статья 93 предусматривала подписание Польшей дополнительного договора, который защищал «жителей», отличающихся от основной части населения расой, языком или религией {117} 117 Статья 93 предусматривала: «Польша принимает и соглашается включить в договор с основными союзными и соединенными державами такие условия, какие эти державы сочтут необходимыми для защиты интересов жителей Польши, отличающихся от большинства населения расой, языком или религией». . Союзники оставляли за собой «покровительство» этим меньшинствам, что в глазах Польши было дополнительным унижением, поскольку обязательства распределялись неравномерно: особыми правами наделялись только определенные меньшинства, но отнюдь не все, а в отношении собственных меньшинств державы-победительницы и вовсе не брали на себя никаких обязательств.

Польшу по сути вынудили подписать документ, ставший известным под названием Малый Версальский договор. Статья 4 этого договора наделяла польским гражданством всех, родившихся во Львове и окрестностях, в том числе Герша Лаутерпахта и Леона. Польше следовало принять меры для защиты всех ее жителей «независимо от места рождения, национальности, языка, расы или религии» {118} 118 Договор о защите меньшинств между союзными державами и Польшей. Версаль. 28 июня. 1919. Ст. 4 и 12: www.ungarischesinstitut.de/dokumente/pdf/191906283.pdf. . Меньшинства получали собственные школы, а также религиозные и социальные институты, особые языковые права и свободу вероисповедания. Польский договор о меньшинствах заходил еще дальше: он превращал права меньшинств в «обязательства международного уровня» под защитой Лиги Наций. Любые споры по этим вопросам относились к компетенциям Постоянной палаты международного правосудия, только что учрежденной в Гааге.

Навязанные Польше небывалые условия обеспечивали ряду ее меньшинств международную защиту, оставляя без подобной защиты польское большинство. И это стало бомбой замедленного действия – второстепенный договор, непредвиденное последствие международного законодательства, создаваемого с самыми лучшими намерениями. Через несколько дней после подписания договора о меньшинствах президент Вильсон назначил комиссию для исследования положения евреев в Польше. Комиссию – как считалось, по просьбе премьер-министра Падеревского {119} 119 C. Fink. Defending the Rights of Others. Р. 251. – возглавлял Генри Моргентау, бывший посол США в Османской империи. Маршал Юзеф Пилсудский, глава нового польского государства, яростно возмущался договором о меньшинствах. «Почему нельзя было довериться польской чести? – вопрошал он Моргентау. – Все партии Польши согласились позаботиться о справедливом отношении к евреям, и тут с подачи Америки нас на мирной конференции оскорбляют, предписывая нам эту самую справедливость» {120} 120 Henry Morgenthau. All in a Lifetime. Doubleday, 1922. Р. 399. .