Гай Аноним - Вокруг Апокалипсиса. Миф и антимиф Средних веков [оптимизированный вариант]

Пройдем от Пти-Шатле по Малому Мосту, оставим по правую руку достраивающийся Нотр-Дам, повернем левее и выйдем к замку Консьержери. Замок начал строиться в 1120 году при Людовике VII, дворец Консьержери в Ситэ становился центром королевской власти. В 1187 году Филипп-Август принимает в замке Ричарда Львиное Сердце, в 1193 справляет свадьбу с Ингеборгой Датской, и в королевских грамотах впервые упоминается о «консьерже», получающем жалование за выполнение «малого и среднего правосудия» на дворцовой территории. Кроме того, по свидетельству летописца и врача Ригора (Rigord), Филипп-Август приказал замостить зловонные топи вокруг дворца, запах которых ему докучал. Центр Парижа был окончательно осушен и одет в камень.

Людовик IX Святой (1214–1270) будучи королем добродетельным, не был лишен честолюбия. Он задался целью стать светочем западнохристианского мира и в 1239 г. приобрел святые реликвии Страстей Господних, выставил их во дворце, специально построив для них в рекордные сроки (1242–1248) роскошный реликварий — часовню Сен-Шапель.

В XIV веке при Филиппе Красивом замок Консьержери превратился в самый роскошный дворец в Европе, с элегантной архитектурой и сногсшибательным внутренним убранством, поражавшим великолепием любого гостя. Филипп поручил коадъютору (первому советнику короля) Ангеррану де Мариньи реконструкцию дворца, новый вид которого стал бы отражением королевского величия. Кроме того, перед Мариньи стояла задача сделать замок как можно более просторным, чтобы в нем поместились административные службы. По иронии судьбы Мариньи стал после смерти патрона первым узником внутренней административной тюрьмы Консьержери, откуда и отправился на виселицу.

Вид на Консьержери и Сен-Шапель со стороны острова Жюиф. Великолепный часослов герцога Беррийского, 1410-е гг.

Отойдем от замка Консьержери и направимся на мост Менял, Pont au Change, ведущий на правый берег. Уже тогда мост был застроен зданиями и являлся отдельным городским кварталом со своим прево. Кстати, часть действия знаменитого романа П. Зюскинда «Парфюмер» происходит именно на мосту Менял, там находилась лавка итальянца Бальдини. В отличие от событий романа, здания на мосту не рушились, их своевременно разбирали и перестраивали, предотвращая возможные инциденты.

Мост Менял, Париж, 1756 г. Авторство Теодора Хоффбауэра. Застройка моста сохранялась неизменной на протяжении столетий.

Мы выходим на северный берег Сены и видим перед собой Гран-Шатле — олицетворение судебной власти королевской Франции. Главная, после Лувра и Тампля, крепость правого берега. Построили Гран-Шатле в 1130 году, на месте старой деревянной крепости, но со временем стратегическая ценность укрепления, прикрывавшего мост на Ситэ, была утеряна, и сюда переехал уголовный суд, служба сержантов короля и тюремное ведомство. Снесли Гран-Шатле при Бонапарте, в 1800 году.

Крепость Гран-Шатле, 1800 год. Вид со стороны улицы Сен-Дени. Авторство Теодора Хоффбауэра. Через два года Шатле будет снесена по указанию Бонапарта.

У Гран-Шатле в городе была устрашающая репутация, поскольку главная тюрьма Парижа являлась огромным судебным комплексом со всеми полагающимися службами, от пыточных до городского морга, куда свозили жертв убийств, утопленников или просто неопознанных покойников. Однако какой-то исключительной жестокости в парижском судопроизводстве эпохи Высокого Средневековья мы не наблюдаем.

У нас есть непосредственный свидетель, некий Алом Кашмаре, секретарь суда, трудившийся как раз в Гран-Шатле. До нас дошел его труд «Уголовный регистр крепости Шатле» (Registre criminel du Chatelet de Paris) за 1389–1392 годы — свод, описывающий 107 образцово-показательных судебных процессов, на которых приговор был вынесен 124 обвиняемым.

В России сей уникальный документ малоизвестен (из современных русских медиевистов к нему постоянно обращается в основном исследовательница Ольга Тогоева), хотя полный перевод представлял бы огромный интерес. Создавался «Регистр», вероятнее всего, как пособие по «судебной культуре» — охват тематики в тексте невероятный. Уголовные преступления, проституция, государственные и сексуальные преступления, есть один подробный процесс о колдовстве (рассматривал светский суд, а не инквизиция), оскорбления чести. В довесок имеются протоколы, письма об апелляции, речи обвиняемых в суде, жалобы-кляузы и прочее, и прочее.

После изучения материалов «Регистра» делается, казалось бы, парадоксальный вывод: Высокое Средневековье как таковое по уровню само собой разумеющегося зверства в сфере наказаний вообще и смертной казни в частности далеко отстает от «прогрессивного» Возрождения и Нового времени.

В «Регистр» включены материалы процессов, некоторые из которых заканчивались для обвиняемого высшей мерой. Поскольку суд гражданский, а не инквизиционный, речи о сожжении не идет. И что же мы видим? Ни одной казни «с особой жестокостью» — чтобы обвиняемого разорвали лошадьми или четвертовали, надо было натворить что-то совершенно невообразимое, прежде всего оскорбляющее королевскую власть или Святую Церковь: пример общеизвестен, Уильям Уоллес (1305), а до этого четвертование в Англии применялось и вовсе один раз — в 1283-м так отправили на тот свет Давида, государя Уэльского, оспаривавшего права Лондона на Уэльс. Во Франции в это время столь жестокой казни подверглись только братья д’Онэ, о которых мы уже неоднократно упоминали, но их преступление (прелюбодеяние с дамами королевской крови) вполне проходило по ведомству оскорбления величества.

«Регистр» упоминает исключительно о повешении (для простолюдинов) или отсечении головы (для благородных), и то смертная казнь применялась сравнительно редко — из 124 обвиняемых по «Регистру» на эшафот отправились всего-навсего 9 осужденных, в основном за измену и заговоры. Отдельно заметим, что пятьдесят лет спустя подозреваемого в серийных убийствах, педофилии и колдовстве маршала Франции Жиля де Ре всего лишь прилюдно задушили гарротой, тело даже не сожгли, как предписывал приговор, а стащили с костра и передали родственникам. Преступная мягкотелость или обычная судебная практика?

Вспоминается один любопытный эпизод: в 1470 году английский королевский суд приговорил к смерти Джона Типтофта, графа Вустерского за то, что после мятежа в Линкольншире он начал сажать бунтовщиков на кол по образцу Византии или Трансильвании. Графу Вустеру за поступки, «противные законам королевства», вполне цивилизованно отрубили голову.