Гай Аноним - Вокруг Апокалипсиса. Миф и антимиф Средних веков

Средневековая миниатюра с примерной схемой бани-этюва. Здание на сваях, внизу котел, пар из которого поступает в парные.

Тут говорится не о том, что баня разрешена или запрещена — наоборот, поход в баню по умолчанию считается чем-то само собой разумеющимся. В «Фуэро Куэнки» оговариваются этические нормы и повседневные правила посещения бани. Раздельное мытье мужчин и женщин, посещение бани евреями — учитывается, что в субботу исповедующие иудаизм мыться не могут. Плата за услуги. Штраф за нарушения: понятно, что женщина, заявившаяся в баню в мужской день или ночью, сильно рискует, и в целом, если случится что-то нехорошее, то сама виновата...

В качестве очередной иллюстрации процитируем Лео Мулена, отрывок из книги «Повседневная жизнь средневековых монахов Западной Европы (X-XV вв.)»:

«...В аббатстве Сен-Галль бани располагались рядом со спальней, и в них мылся каждый, кто хотел. Однако час, день и сам процесс мытья были строго регламентированы. Монахам предписывалось раздеваться как в спальне, то есть по правилам целомудрия (чтобы лучше соблюдать эти правила, монахи и стали носить нижнее белье). Им не разрешалось опаздывать в баню. Вымывшись, монахи надевали выданное им чистое одеяние и возвращались в монастырь. Вся процедура проходила под наблюдением старшего брата, „благочестивого и целомудренного“.

Помимо мытья в банях (правила посещения которых, как мы уже видели, были самыми разнообразными), монахам предписывалось мыть руки перед едой и после еды; после сиесты; перед тем, как отправиться на хоры для совершения утрени; после мессы (в аббатстве Флери горячей водой мыли и руки, и ноги); перед тем, как совершить омовение ног тринадцати бедным в Чистый четверг на Страстной неделе.

Сборник обычаев аббатства Бек упоминает слово „умывание“ („ablotorium“) более пятнадцати раз. Существовал специальный удар в колокол, возвещавший о том, что готова вода для умывания (об этом говорится в сборниках Бек и Эйнсхема). У мирян „звонить к воде“ означало время обеда».

Вернемся, однако, во Францию, где банный бум достиг наивысшего расцвета в XIII веке — ничего подобного в бывшей провинции Галлия не видели со времен Древнего Рима с его бесчисленными термами.

Как мы недавно выяснили, в течение аграрной революции Средневековья высвободились колоссальные ресурсы — дров было не просто много, а очень много. По сохранившимся сведениям, в XII— XIII веках цена за тонну дров в среднем составляла около 40 денье — серебряной монеты весом 1,2 грамма, сиречь около 50 граммов серебра. Заглядывая в будущее, скажем, что в период между 1600 и 1800 годом цена за тонну взлетела примерно в 2,5-3 раза, а к середине XIX века и вовсе вчетверо относительно стоимости серебра — последствия Малого ледникового периода и дефицита леса. А уж если учитывать резкое падение доходов населения с наступлением Нового времени, то доступность дров в более поздние эпохи не вызывает ничего, кроме уныния...

Итак, общественная баня во Франции времен Высокого Средневековья называлась «этюв», etuve, что переводится как «водяная парилка», la vapeur d’eau. Абсолютное большинство этювов строились если не по единому образцу, то были весьма друг на друга похожи: в цокольном этаже, подвале или полуподвале устанавливали один или несколько котлов, пар по системе керамических (металл был дорог и быстро ржавел) труб поднимался наверх, в бельэтаж, где располагался непосредственно этюв — прекрасно обогреваемая парная. Кадки с водой для посетителей практически ничем не отличались от тех, что мы видели на гербе города Баден под Веной, в каждой могло разместиться 3-6 человек. Приличия вполне соблюдались — кадку огораживали ширмами или балдахином, что мы можем наблюдать на множестве сохранившихся рисунков из средневековых хроник, где этювы были старательно запечатлены.

Еще у Поджо Браччолини мы видели упоминание о том, что такого рода бани использовались не только для мытья или релаксации, но и как место для общения за стаканчиком вина и легкой закуской. Французские этювы пошли в этом вопросе дальше — если клиенту стало слишком жарко, он мог выбраться из кадки и подняться еще на этаж выше, где были расположены комнаты для отдыха. Там можно было воспользоваться услугами брадобрея, цирюльник мог пустить нуждающимся кровь, существовали и массажисты. Да что массажисты — с помощью восковой маски можно было даже сделать эпиляцию, процедура болезненная, но чего не сделаешь ради триумфа красоты!

Этювы, как общественная парная и своего рода клуб для делового, а то и романтического общения, появляются в XI веке, спустя столетие они становятся обыденностью. Французский врач Нового времени Жан Риолан в книге «Curieuses recherches sur les escholes en medecine de Paris et de Montpellier», опубликованной в 1651 году, приводит сведения, явно вычитанные им в средневековых хрониках:

«...Глашатаи, проходившие по улицам Парижа тринадцатого века, зазывали людей в нагретые паром ванны и бани. Таковых бань было уже двадцать шесть в 1292 году, и с гильдией банщиков были знакомы все горожане. Они были обычным явлением, причем в банях могли отдыхать ремесленники, домашняя прислуга или поденщики, что никого не удивляло и не шокировало».

Мы видим, что этювы являлись предприятиями частными, то есть любой, у кого было достаточно средств для обустройства бани, мог уплатить налог и вступить в гильдию. Разумеется, деятельность регламентировалась государством. Давайте заглянем в Статут LXXIII Парижского регистра ремесел XIII века, составленного прево Парижа Этьеном Буало:

«...Каждый, кто хочет быть банщиком в городе Париже, может им быть свободно, лишь бы работал по обычаям и кутюмам цеха, установленным всем цехом, которые таковы: никто, мужчина или женщина, не выкрикивает и не заставляет выкрикивать свои бани до того, как наступит день, из-за бедствий, которые могут случиться с теми, кто поднимается при этом крике, чтобы идти в бани; ...не должен устраивать из своих домов днем и ночью публичных домов и держать там ночью прокаженных мужчин или женщин, бродяг и других опасных людей; ...не должны затапливать баню в воскресенье или в праздничные дни, когда весь город празднует.

Любой человек своему банщику платит за мытье 2 денье, а если он еще купается, он платит 4 денье; и поскольку иногда дрова и уголь бывают дороже, чем в другое время, и кто-нибудь пожалуется, парижский прево устанавливает подходящую умеренную цену соответственно времени по донесению и клятве добрых людей этого цеха, каковые условия банщики и банщицы обещались и поклялись выполнять твердо и постоянно, без нарушений. Каждый, кто нарушит в этом цехе что-нибудь из установленного, платит штраф 10 парижских су, из которых королю — 6 су, а остальные 4 — старшинам, охраняющим цех, за их труды».