Гвидо Кнопп - История XX века. Тайны, загадки и мифы

На судне находились рабочие с американских баз в Карибском бассейне. Капитан не смог присоединиться к конвою, сопроводительный эскорт обеспечивал только маленький эсминец. Джордж Старки был артиллеристом на корабле эскорта: «Море успокоилось, и все стихло. Мы не подозревали, что встретились лицом к лицу со смертью».

Было 30 июля 1942 года, когда U-166 всплыла на перископную глубину, в 70 км от устья Миссисипи командир Кульман разглядел на горизонте «Роберт Э. Ли». Эсминца он не заметил. Кульман дал команду выйти на огневую позицию. Затем последовала операция, ежедневно повторявшаяся во многих морях мира — пуск торпеды. Было видно, как снаряд движется в воде. Это не осталось незамеченным на пассажирском судне.

«Мы могли разглядеть на торпеде даже винт — четко и ясно. Все разбежались — а я стоял в оцепенении, — говорит Йозеф Винниер, служивший тогда на судне стюардом. — Потом ощутил неожиданный толчок, когда эта чертова штука попала. Показалось, словно судно ударилось в стену…»

На борту началась паника. Подали сигнал СОС. Попадание пришлось в машинное отделение «Роберт Э. Ли». У людей, которые оказались запертыми там, шансов не было. Затем произошла жуткая сцена. «Я видел, что судно тонет. На носу находилась женщина. Все кричали ей, чтобы она прыгала, но она не хотела. — Свидетелем был не только Маршалл Чарлтон, но и Йозеф Винниер: — Эта женщина, замерев от страха, как это было со мной, когда я увидел торпеду, просто не могла разжать руки». Из 400 пассажиров большинство удалось спасти. Но остальным никакой помощи уже не требовалось.

А что же U-166? Здесь хотели убедиться, что судно действительно тонет — и остались на месте. Это была роковая ошибка командира. На эсминце сопровождения, который эскортировал пассажирское судно, увидели перископ и взяли курс на подводную лодку. «Я думаю, лодка не видела нас, когда выпускала торпеду, — предполагает артиллерист эсминца Джордж Старки. — Она поднялась на поверхность и погрузилась, когда мы уже держали на нее курс».

Началась охота на охотника. Эсминец сопровождения сбросил глубинные бомбы, все, что были, и тут произошло то, чего на палубе никто не заметил. Одна из бомб попала в переднюю часть корпуса U-166. Лодку разорвало. Видимо, в последовавшие минуты команду постигла та же ужасная участь, что приключилась прежде уже с тысячами подводников на морях Мирового океана. Разорванная на две части, подводная лодка погрузилась на морское дно — на глубину 1500 м, почти одновременно со своей последней жертвой — «Роберт Э. Ли». Больше сообщений от U-166 не поступало. Лодка и 52 члена ее экипажа отныне считались пропавшими без вести.

Подводники знали: когда-то судьба настигает каждого.

Видимо, на протяжении лета 1942 г. родные узнали о том, что U-166 не вернется. Некоторые не хотели в это верить. «Моя бабушка не поверила, что ее сын не вернется. Она не получила извещения о смерти и всегда говорила, что это неправда — он вернется или он остался где-то за границей, живет там, и однажды даст о себе знать», — рассказала Рот-рауд Хенниг, племянница моториста. Многое годы спустя последняя надежда угасла: «С того дня моя бабушка сменила платья и носила только черное. Никому не удалось уговорить ее перестать ходить в черном».

На флоте нас воспитали исполнять свой долг. Мы сражались за свою родину. Поэтому мы вышли в море.

Сегодня известно, где находится последнее пристанище ее сына; могила в каньоне Миссисипи — это памятник-предостережение против войны.

Закончилась трагическая глава для вдовы Ганса Трауна, старшего помощника командира корабля. «Потребовалось много, много лет, чтобы я на самом деле дала ему умереть. В сущности, я очень рада, что теперь, в конце жизни, я окончательно убедилась, чтобы проститься по-настоящему. Теперь завершилось событие, потребовавшее от меня целой жизни, чтобы справиться с ним», — уверяет Урсула Траун.

Сегодня Маяковское — небольшая деревня в 100 км юго-восточнее Калининграда, а когда-то она называлась Неммерсдорф. 21 октября 1944 года здесь произошла первая резня на немецкой земле, устроенная советскими войсками. Печальный итог: 26 погибших, в том числе женщины, старики, дети. Немецкая пропаганда трубила вовсю. «Зверская жестокость в Неммерсдорфе дорого обойдется большевикам», — негодовала нацистская пресса, предъявляя публике леденящие кровь фотографии убитых, чтобы мобилизовать последние резервы для давно проигранной войны. Неммерсдорф вошел в историю как символ ужаса; стал началом бесчисленных преступлений, совершенных советскими солдатами против мирного немецкого населения при завоевании Восточной Пруссии. Для многих выходцев из Восточной Пруссии «Неммерсдорф» стал частью коллективной памяти; с этим названием связаны душевные и физические травмы целого поколения. «О Неммерсдорфе говорить нельзя», — такова реакция большинства современников, с которыми заговаривали о советском нападении осенью 1944 г. Когда же в 1992 г. газета «Цайт» попыталась провести историческую аналогию: «По сравнению с крахом советской империи, с десятками миллионов убитых за время ее существования, «Неммерсдорф» 1944 года — крохотная точка во вселенной», — стало ясно, что название этого населенного пункта остается предметом многочисленных, большей частью крайне эмоциональных дискуссий. Что заставляет людей сегодня — почти через шесть десятков лет после события, — требовать «мести за Неммерсдорф»? Это подтверждает текст листовки, разбросанной в Тильзите, бывшем пограничном городке Восточной Пруссии. О случившемся в Неммерсдорфе до сих пор выходят публикации, часто непроверенные, о неслыханных преступлениях: изнасилованиях, убийствах, распятиях.

Смерть 26 беззащитных граждан неоспорима. Однако в не опубликованных до сих пор документах тайной военной полиции, с которыми удалось ознакомиться в архиве МИДа, о распятиях в Неммерсдорфе не говорится ни слова, а основываясь на них, можно сделать совершенно иные выводы. Кроме того, удалось разыскать единственную уцелевшую свидетельницу событий в Неммерсдорфе и побеседовать с солдатами, принимавшими участие в боях в восточно-прусской деревне. Их показания позволяют отобразить картину того, что на самом деле произошло в Неммерсдорфе в те октябрьские дни 1944 г.