Игнат Горелов - Николай Бухарин

Критикуя папскую энциклику, направленную против СССР, Бухарин прозрачно намекает на чудовищные последствия сталинской коллективизации. Он писал, что если папы «умерщвляют душу, то почему подобает им называться наместниками Христа? В чем сходство их учреждений? Он некогда сказал, обращаясь к Петру: „паси овец моих“, а что делают папы? Не доводят ли они до голода христиан, истощенных папским грабительством, постоянно сдирают кожу и при стрижке обрезают до мяса свою паству». [326] Бухарин Н. И. Финансовый капитал в мантии папы. М., 1930. С. 13, 19.

Такое убийственное сравнение было слишком очевидно, и Бухарину на несколько лет была закрыта дорога в центральную прессу. Его положение усугубило еще и опубликование за рубежом в 1930 году воспоминаний Троцкого, которые Сталину, конечно, не могли понравиться. По версии Троцкого, Ленин говорил ему в начале гражданской войны: «Если белая гвардия убьет и вас и меня, справятся ли Бухарин и Свердлов?» Троцкий писал, что в 1924 году этот факт вызвал крайнее недовольство Сталина и его окружения. «Сталин, Зиновьев и Каменев почувствовали себя кровно обиженными моей справкой… факт остается фактом: Ленин назвал только Свердлова и Бухарина». Троцкий приводил также слова Бухарина: «Первое качество Сталина — леность. Второе качество — непримиримая зависть к тем, которые знают или умеют больше, чем он. Он и под Ильича вел подпольные ходы». [327] Троцкий Л. Д. Моя жизнь: Опыт автобиографии. Берлин, 1930. Т. 2. С. 60, 184. Вполне вероятно, что эти и другие сведения Троцкий приводил с вполне определенной целью: отомстить Бухарину за его активное участие в борьбе с троцкизмом, разжечь неуемное озлобление Сталина.

Н. И. Бухарин в эти годы часто выступает на заседаниях Академии наук СССР. Так, он произнес речь, посвященную 100-летию со дня смерти Гете. Он приводит стихи поэта, которые символизируют непрестанное движение материи, ее вечную диалектику, и делает жизнеутверждающий вывод:

В то же время устами Гете Бухарин высказывает пессимистические настроения, связанные и с его собственным положением:

Он сделал также доклады, посвященные 50-летию со дня смерти Ч. Дарвина, творчеству Г. Гейне. [329] Академик Н. И. Бухарин. Дарвинизм и марксизм. Л., 1932. С интересом была встречена его большая статья «Учение Маркса и его историческое значение». [330] Памяти Карла Маркса: Сборник статей к пятидесятилетию со дня смерти. 1883―1933. М., 1933. С. 9―99.

В публицистическом творчестве Бухарина видное место занимают очерки и выступления, отдающие дань памяти видным большевикам. Так, в речи на траурном заседании Московского Совета 23 июля 1926 года, посвященном памяти Ф. Э. Дзержинского, он говорил: «Герой Октябрьского восстания, с многолетней каторгой за спиной, с кандальным звоном в своем прошлом, тов. Дзержинский после октябрьской победы стал на одно из самых трудных мест. Он оказался разящим мечом рабочей диктатуры». [331] Бухарин Н. И. Пролетарский якобинец: Памяти Ф. Э. Дзержинского. М.; Л., 1926. С. 3.

В выступлении в Академии наук СССР, посвященном И. И. Скворцову-Степанову, Бухарин так характеризует этого большевика: «Он был необычайно живой, страстный, антиханжеский, антибюрократический человек. Он был верный сын нашей партии, и здесь совершенно верно говорилось, что если у него и были ошибки (а у него были ошибки, как у многих из нас), то он их старался исправлять, и всю его жизнь можно считать жизнью человека, который был и остался до гроба верным сыном нашей великой партии, партии, которая с могучей уверенностью идет вперед, круша все на своем пути, и выйдет в конце концов победоносно и выведет за собой все человечество как величайшая организующая сила. И в передних рядах этой величайшей организующей силы будет постоянно маячить перед нами огромная фигура Ивана Ивановича, о котором мы вспоминаем с весельем, с уверенностью в нашу торжественную громоподобную победу». [332] Вопросы истории. 1988. № 5. С. 83.

В этот период Бухарин много рисует, высказывает свое мнение о творчестве представителей художественной интеллигенции. Он ярко и вдохновенно отозвался о творчестве известного художника К. Ф. Юона:

«Живопись Юона обычно радостна и жизнеутверждающа. Его любовь к ярким цветам, его любовь к животворящему солнцу, источнику жизни, его восторженная песнь свету, божественная игра которого наполняет его полотна, это выражение его неизбывного оптимизма, не того глуповато-наивного оптимизма, который так ядовито был осмеян Вольтером в образе Панглосса, а оптимизма, подкованного глубоким проникновением в закономерности исторического бытия». [333] Бухарин Н. Вступительная статья // Апушкин Я. В. Константин Федорович Юон. М., 1936. С. 5―7.

28 августа 1934 года Бухарин произнес на I съезде советских писателей речь «О поэзии, поэтике и задачах поэтического творчества в СССР». Его появление на трибуне вызвало бурные аплодисменты. В выступлении он дал свое видение творчества крупнейших поэтов страны. В Александре Блоке Бухарин видел «поэта огромной силы», написавшего такие выдающиеся творения, как «Возмездие», «Двенадцать», «Скифы». «Более почвенным, гораздо менее культурным, с мужицко-кулацким естеством прошел по полям революции Сергей Есенин, звонкий песенник и гусляр, талантливый лирический поэт… Песенный строй его поэтической речи, опора на народную деревенскую ритмику, на узоры деревенских образов, глубоко лирический и в то же время разухабисто-ухарский тембр его поэтического голоса сочетались в нем с самыми отсталыми элементами идеологии: с враждой к городу, с мистикой, с культом ограниченности и кнутобойства».

О Валерии Брюсове Бухарин сказал, что он «наиболее близко, совсем вплотную подошел к революции пролетариата». Он дал также высокую оценку В. Маяковскому, А. Безыменскому, М. Светлову, Э. Багрицкому и другим. Особое внимание он уделил Б. Пастернаку, Н. Тихонову, И. Сельвинскому. О Борисе Пастернаке он говорил, что это «один из замечательнейших мастеров стиха в наше время, нанизавший на нити своего творчества не только целую вереницу лирических жемчужин, но и давший ряд глубокой искренности революционных вещей».