Николай Троицкий - Гражданин Бонапарт

Насколько реальным был индийский проект Наполеона и Павла I? Многие современники и последующие историки, включая К. Ф. Валишевского и Н. К. Шильдера, считали его нелепым и неосуществимым [1519] Валишевский К. Ф. Цит. соч. С. 496; Шильдер Н. К. Цит. соч. С. 402. . Сам Наполеон, однако, верил в его реальность: «Если бы Павел был жив, то к настоящему времени вы бы уже потеряли Индию», — говорил он своему врачу-англичанину Барри О’Мира на острове Святой Елены [1520] О’Мира Б. Цит. соч. С 243. . Пожалуй, прав был большой знаток темы С. Б. Окунь, мнение которого об индийском плане Наполеона и Павла поддержали такие авторитетные специалисты, как Н. Я. Эйдельман и уже в наше время О. В. Соколов: «Нельзя не признать, что по выбору операционного направления план этот был разработан как нельзя лучше. Этот путь являлся кратчайшим и наиболее удобным. Именно по этому пути в древности прошли фаланги Александра Македонского, а в 40-х годах XVIII века пронеслась конница Надир-шаха [1521] Афшар Надир-шах (1688–1747) — шах Ирана с 1736 г. В 1737–1739 гг. совершил поход в Индию и захватил Дели. Был убит в результате дворцового заговора. . Учитывая небольшое количество английских войск в Индии, союз с Персией [1522] Персия — до 1935 г. официальное название Ирана. , к заключению которого были приняты меры, и, наконец, помощь и сочувствие индусов, на которые рассчитывали, следует также признать, что и численность экспедиционного корпуса была вполне достаточной» [1523] Окунь С. Б. История СССР. 1796–1825. Л., 1948. С. 86–87; Эйдельман Н. Я. Цит. соч. С. 225; Соколов О. В. Цит. соч. T. 1. С. 62. .

Самый факт дружеских переговоров первого консула Франции с российским императором и даже некоторые подробности их военных приготовлений были известны тем, против кого они готовились, — английским властям. Не забудем: в Петербурге активно, не щадя ни сил, ни денег, работала английская агентура, уже перераставшая в смертоносный заговор против Павла I. Главные участники заговора — три брата Зубовых, их сестра Жеребцова, верховод заговорщиков Пален (этот «Талейран, Фуше, Бернадот в одном лице», по выражению А. Сореля [1524] Цит. по: Эйдельман Н. Я. Цит. соч. С. 186. ) — готовы были умертвить своего государя и ради групповой корысти, и в интересах Англии. «К горлу императора, — читаем у А. 3. Манфреда, — протягивались и длинные руки Уитворта» [1525] Манфред А. 3. Цит. соч. С. 338. . Подчеркну: не пустые руки! Именно через Уитворта английское правительство субсидировало заговор. Недавно О. В. Соколов привлек внимание отечественных специалистов к новейшему и весьма обстоятельному труду английской исследовательницы Элизабет Спэрроу о разведывательной агентуре Англии 1792–1815 гг. во Франции и России. Она неопровержимо доказала причастность «английских агентов и английских денег» к заговору против Павла I [1526] См.: Sparrow Е. Secret Services: British agents in France 1792–1815. Suffolk, 1999 (Secret Services, Assassination of Paul I. P. 223–240). .

По сведениям близкого к царскому двору светлейшего кн. П. П. Лопухина (брата А. П. Гагариной — фаворитки Павла I), Жеребцова получила в Лондоне для главарей заговора «сумму, соответствующую двум миллионам рублей» [1527] Придворная и великосветская жизнь XVIII — начала XIX в. в рассказах П. П. Лопухина // Отечественные архивы. 1998. № 4. С. 63. .

В последние два месяца жизни Павла I, когда готовился индийский проект России и Франции, а казаки уже выступили в поход на Индию, Лондон был охвачен беспокойством, близким к панике. «Тревога почти всеобщая», — докладывал оттуда в Берлин секретный прусский агент [1528] Цит. по: Эйдельман Н. Я. Цит. соч. С. 226. . 2 февраля 1801 г. английский парламент в нервном стрессе заставил короля Георга III уволить в отставку премьер-министра У. Питта Младшего, самого влиятельного в стране политика, обвиненного в развале второй антифранцузской коалиции и внешнеполитической изоляции Англии. Все это побуждало английскую дипломатию и ее агентуру форсировать подготовку заговора против Павла I.

Зато Наполеон в те же месяцы был полон радужных надежд, предвкушая скорый (как предполагалось, по весне) совместный с Россией и губительный для Англии удар по английскому колониализму в Индии. «Все, что он обещал, все, что предсказывал, — писал о нем (имея в виду начало 1801 г.) А. 3. Манфред, — все, все сбывалось, даже раньше, чем можно было ожидать» [1529] Манфред А. 3. Цит. соч. С. 337. . Действительно, переписка Наполеона в январе-феврале, будь то его послания Законодательным палатам от 9 января и 13 февраля или письма Ш. М. Талейрану от 20 или 27 января, брату Жозефу от 21 января, — вся полна оптимизма и воодушевления [1530] См.: Correspondance de Napoléon. T. 6. № 5263. P. 701; № 5310. Р. 735–736; № 5315. Р. 738–740; № 5327. Р. 745–748. . «Россия, Дания и Швеция все более раздражаются против Англии, и Англия — против этих держав», — с удовольствием пишет он Талейрану 4 февраля [1531] Ibid. T. 7. № 5336. Р. 4. .

Правда, объявившийся 3 марта 1801 г. в Париже официальный посланник Российской империи, новый (после уволенного англомана Н. П. Панина) вице-канцлер С. А. Колычев тоже — неожиданно для Наполеона, а возможно и для Павла I, — оказался чуть ли не англоманом, во всяком случае — антифранцузом. Он сразу стал тормозить русско-французские переговоры о союзе, препираясь с Талейраном из-за каждого слова, а то и буквы, даже запятой. Наполеон в сердцах назвал его в письме к Талейрану «наглым и глупым» [1532] Цит. по: Борисов Ю. В. Цит. соч. С. 173. . Но глупость и наглость посланника мало его беспокоили: что ему посланник, если он решал все основные вопросы в прямом и уже вполне дружественном диалоге с самим императором России?..

В общем, март, первый месяц той самой весны, когда Россия и Франция должны были приступить к решающим действиям по фронту от Дуная до Инда, сулил Наполеону и всей Франции успех, необходимый, по словам Наполеона, «для мира и всемирного счастья» [1533] Message au Sénat, au Corps legislative et au Tribunat. 13 février 1801 // Correspondance de Napoléon. T. 7. № 5362. Р. 24. . День за днем проходили для первого консула в приятных заботах и радостном ожидании. В один из таких дней из Петербурга в Париж пришла ошеломляющая весть: император Павел I убит.

Да, в официальную версию о том, что 46-летний, физически здоровый и крепкий монарх умер своей смертью, «от апоплексического удара», и в России и за границей мало кто верил. Иностранная (в частности, французская) агентура дозналась незамедлительно: по свидетельству очевидца, «когда дипломатический корпус был допущен к телу (точнее, к гробу с телом Павла I; покойник лежал в шляпе, прикрывшей пролом его черепа, и с широким галстуком на раненой шее. — Н . Т.), французский посланник, проходя, нагнулся над гробом и, задев рукой за галстук императора, обнаружил красный след вокруг шеи» [1534] Цареубийство 11 марта 1801 г. СПб., 1907. С. 89. . Быстро проговорились и участники заговора, причем, как подметила осведомленная современница тех событий княгиня Д. X. Ливен (сестра первого российского шефа жандармов А. X. Бенкендорфа), «не только никто из заговорщиков не таился в совершенном злодеянии, но всякий торопился изложить свою версию о происшедшем и не прочь был даже в худшую сторону преувеличить свое личное участие в кровавом деле»: мол, спасали Россию [1535] Там же. С. 195. .