Николай Троицкий - Гражданин Бонапарт

Е. В. Тарле считал этот рассказ Бурьенна «точными данными» об «истинных чувствах» Наполеона «в смысле их полнейшей ясности и недвусмысленности» [199] Тарле Е. В. Наполеон. С. 18. , В. Слоон, напротив, считал, что «рассказ этот, подобно всем сообщениям Бурьенна», похож на «выдуманный впоследствии анекдот» [200] Слоон В. Указ. соч. T. 1. С. 127. . Да, Тарле почему-то не учитывал давно закрепившееся в наполеоновской историографии убеждение в крайней предвзятости «злоречивых» мемуаров Бурьенна, которым «нельзя верить», хотя и «нужно читать, чтобы, читая их с осторожностью, искать и находить в них иногда кое-что нужное» [201] Dictionnaire Napoléon / Sous la direction de Jean Tulard. Р., 1999. T. 1. Р. 306; Тюлар Ж. Мюрат, или Пробуждение нации. М., 1993. С. 374. . Главное же, все, что сказано здесь Бурьенном о политических взглядах Наполеона и его настроении в 1792 г., явно противоречит другим источникам, согласно которым Наполеон (как мы уже видели и еще увидим) и до, и после 1792 г. был убежденным антироялистом, республиканцем и даже якобинцем.

10 августа Наполеон стал свидетелем еще более важного исторического события, приведшего к падению почти тысячелетней французской монархии [202] Подробно об этом событии см.: Жорес Ж. Социалистическая история Французской революции. М., 1978. Т. 2. С. 593–601; Кропоткин П. А. Великая Французская революция. 1789–1793. М., 1979. С. 215–217; Mathiez A. Le dix août. P., 1931. . В тот день, как и 20 июня, он услышал гул набата и помчался на площадь Карусель, откуда мог видеть, как вооруженные толпы народа штурмуют королевский дворец Тюильри. Король Людовик XVI и члены его семьи к тому моменту уже перешли из дворца в здание Ассамблеи под опеку Национального собрания. Дворец защищала швейцарская стража. Восставшие парижане перебили ее и обыскали весь дворец снизу доверху, требуя голову короля. В такой обстановке Национальное собрание обратилось к народу с призывом к спокойствию, объявив, что король отрешен от власти, арестован и вместе с королевой Марией-Антуанеттой заключен в тюрьму Тампль. Далее было объявлено, что в ближайшее время от имени народа будет созван Национальный Конвент , т. е. высший законодательный орган, который решит, «какие меры надлежит принять для обеспечения верховной власти народа и царства свободы и равенства» [203] Цит. по: Жорес Ж. Указ. соч. Т. 2. С. 600. .

Разгром Тюильрийского дворца происходил на глазах Наполеона. Он видел, как победители с торжеством выбрасывали из дворцовых окон тела убитых швейцарцев. По его словам, он «мог спокойно наблюдать за всеми событиями дня», но цена этой победы таких, как он, республиканцев, потрясла его, и он с дрожью вспоминал о ней всю жизнь. «После того как дворец был захвачен, — рассказывал он своему окружению на острове Святой Елены, — я рискнул проникнуть в дворцовый сад. Ни одно поле битвы не являло мне впоследствии такой горы трупов, какой предстали передо мной тела швейцарцев, потому ли, что на фоне ограниченного пространства они казались особенно многочисленными, потому ли, что это зрелище было первым моим впечатлением такого рода. Я увидел хорошо одетых женщин, которые предавались отвратительным непристойностям на трупах швейцарцев» [204] Masson F. Napoléon dans sa jeunesse. 1769–1793. Р., 1911. Р. 313–314. .

Здесь уместно сказать о любопытной версии французского историка Ги Бретона. Ссылаясь на целый ряд английских (надо признать, безызвестных) историков и журналистов, он утверждает, что примерно с 22 июня по 7 августа 1792 г. Наполеон находился в Лондоне, где, по косвенным данным, пытался ходатайствовать перед правительством Англии о разрешении поступить на службу в британскую армию [205] Бретон Г. Лукавые истории из жизни знаменитых людей. М., 1992. С. 101–102. . Однако самые авторитетные специалисты-историки, включая англичан В. Скотта, X. Беллока, В. Кронина, Д. Чандлера, не принимают эту версию всерьез и даже не упоминают о ней.

За время, пока Франция сотрясалась на крутом подъеме от монархии к республике, Наполеон тоже карьерно поднялся после недолгой задержки вверх. 10 июля 1792 г. он был восстановлен в списках своего полка, а 30 августа получил из военного министерства уведомление о том, что ему присвоено воинское звание капитана, причем с таким старшинством (от 6 февраля), как если бы он не исключался со службы. «Вдумаемся, — пишет об этом Жан Тюлар. — Ведь это была одна из последних резолюций Людовика XVI!» [206] Тюлар Ж. Цит. соч. С. 48.

Должно быть, Наполеон был очень рад своему повышению в чине. Но первый же его шаг в новом качестве (капитана артиллерии!) шокировал начальство: он попросился во внеочередной отпуск на родину. Во-первых, нужно было срочно взять сестру Элизу из монастырской школы для благородных девиц в местечке Сен-Сир близ Версаля (куда устроил ее «папа Карло»), ибо теперь повсюду начались гонения на всех «благородных», даже не особо знатных. Главное же, Наполеон сам стремился на Корсику по двум причинам: с одной стороны, он спешил повидаться с родными, которые Христом Богом молили его утешить их своим присутствием в столь страшное время нарастания революции, а с другой стороны, ему самому хотелось присмотреться к положению на Корсике и повлиять на него в духе de la France [207] См.: Кирхейзен Ф. Цит. соч. С. 132–133; Кастело А. Цит. соч. С. 76–77; Слоон В. Указ. соч. Т. 1. С. 131–132 и др. .

9 октября 1792 г., получив и на этот раз отпуск, Наполеон вместе с 15-летней сестрой Элизой отправился в путь, к родным берегам. В Марселе случился инцидент, который мог бы иметь для них тяжкие последствия, если бы не хладнокровие и находчивость Наполеона. Их остановила толпа возбужденных, а частью и вооруженных республиканцев. На голове у Элизы была шляпа с пером. Указывая на нее, какие-то ультра из толпы стали кричать: «Долой аристократов!» Наполеон сохранял самообладание. «Мы не больше аристократы, чем вы!» — заявил он и, сняв шляпу с головы Элизы, отшвырнул ее прочь, ублажив тем самым толпу.

Положение на Корсике к осени 1792 г. стало угрожающе нестабильным. Местные роялисты все больше ориентировались на Англию, республиканцы — на Францию. Паскуале Паоли колебался. Хотя он принял новоиспеченного капитана Буонапарте внешне любезно, проницательный капитан почувствовал в настроении «корсиканского Вашингтона» антифранцузский нюанс. Заподозрив недоброе, Наполеон вновь принял на себя командование батальоном Национальной гвардии в Аяччо и возглавил местных монтаньяров , т. е. фактически якобинцев, наиболее последовательных революционеров [208] Монтаньяры (от франц. montagne, гора) — крайне революционно настроенные депутаты Национального собрания Франции, занимавшие в зале заседаний верхние скамьи. Почти все они принадлежали к политическому клубу якобинцев. . Он провел даже подчеркнуто демонстративный осмотр корсиканских укреплений (не на случай ли агрессии со стороны Англии?) и многозначаще, письменно уведомил дирекцию департамента: «Я здесь. Все теперь пойдет хорошо» [209] Кирхейзен Ф. Цит. соч. С. 133. .