Сергей Дашков - Юстиниан

Первая книга против «Трех глав» (545 г.);

Вторая книга против «Трех глав» («Исповедание правой веры», ок. 551 г.);

Догматическое послание александрийскому патриарху Зоилу (между 539–551 гг., не сохранилось);

Послание Пятому Вселенскому собору о Феодоре Мопсуестийском (553 г.);

Трактат против Оригена, адресованный Священному собору (неизвестно какому; обычно его приурочивают к Пятому Вселенскому);

Полемический трактат против произведения в защиту «Трех глав» (ок. 555 г.).

Кроме того, до нашего времени дошли письма, в той или иной степени посвященные догматическим вопросам: десять писем римскому папе Хормизду, письмо папе Иоанну II (8 июня 535 г.), архиепископу Юстинианопольскому Иоанну (до 550 г.), епископу Мопсуестийскому Косме, патриарху Константинополя Епифанию, письмо Пятому Вселенскому собору о папе Вигилии (26 марта 553 г.) и еще два письма, приписываемых императору.

Анастасий оставил своему преемнику обширные накопления. Юстин, судя по всему, не занимался государственными мероприятиями, требовавшими больших затрат, и средства эти большей частью сохранились. Так что деятельному Юстиниану было за счет чего развернуться — и он не преминул этим воспользоваться.

Во-первых, продолжилось восстановление Антиохии-на-Оронте после мощного землетрясения 526 года, когда были разрушены многие общественные и частные здания и погибли тысячи горожан. Не успели восстановительные работы завершиться, как 29 ноября 528 года катастрофа повторилась, и в итоге по велению Юстиниана город фактически возвели заново, переименовав в Феуполис. Императорская чета пожертвовала большие суммы не только Антиохии, но и пострадавшим от ударов стихии Селевкии и Лаодикии. Иоанн Малала сообщает, что на ремонт Лаодикии императорская чета отпустила два кентинария и эти города получили налоговую экскуссию сроком на три года [226] Иоанн Малала . Кн. XVIII. 28, 29. С. 142, 143. Жители этих городов страдали еще от одного бедствия — суровой зимы: развалины и землянки засыпало необычайно сильным снегом. .

Император начал обширные строительные проекты и в столице. Отстроив Сики (район Константинополя на другом берегу Золотого Рога) и приказав починить там стены и театр, он назвал новый пригород Юстинианополем. В течение пары лет реконструировали старый водопровод, соорудили большую цистерну неподалеку от Милия [227] Упоминавшийся ранее стамбульский музей Yerebatan Saray . Воды там немного, но живущим в ней рыбкам хватает. Входной билет стоит относительно недорого, и сегодня любой может полюбоваться грандиозным зрелищем: потолок цистерны поддерживают 330 колонн, многие из которых — сполии, древние детали вторичного использования. Одна из колонн водружена на гигантских размеров античную голову Медузы Горгоны. , закончили бани Дагисфея, начатые еще при Анастасии. Но быстрее всего завершились ремонт и перестройка ипподрома в той части, где располагались императорская кафисма и прилегавшие к ней сенаторские ложи. Свое второе консульство, начавшееся 1 января 528 года, Юстиниан отметил с приличествующим событию великолепием — не только зрелищ, но и места их проведения.

Ко времени Юстиниана это была лишь почетная синекура, но зрелища, сопровождавшие вступление в должность консула, оставались неотъемлемой частью традиции. Согласно установлениям, новый консул должен был издержать на общественные нужды определенную сумму (как правило, в Константинополе она составляла 2 тысячи либр золота). На Западе, где аристократия была богаче (консулы продолжали назначаться в Риме и после низложения Ромула Августула), издержки оказывались выше. Часть издержек консулу компенсировало государство. Император Маркиан, желая ограничить траты «на имидж», предписал консулам «не швырять деньги толпе» [228] Чекалова , 2010. С. 105. , а тратить их не столько на игры, сколько на общественные нужды: строительство акведуков, бань, крепостных стен. И если Феодосий II объявлял себя консулом 18 раз, то консулат Маркиана оказался единичным. Современные исследователи отмечают, что как раз во времена Юстина I и Юстиниана к консулату стали относиться с некоторым пренебрежением и именно на их время приходятся лакуны, когда консул не назначался вовсе [229] Серов , 2013. С. 95, 96. . Сам Юстиниан был консулом четыре раза. В его правление последний раз эту должность в 541 году отправлял Аниций Фавст Альбин Василий, и потом много лет историки именовали годы непривычным образом: «столько-то лет после консульства Василия». Василий остался в истории последним консулом-неимператором; после него высшая когда-то римская магистратура стала лишь титулом, который императоры присоединяли к своему имени по случаю вступления на престол. И дело тут, видимо, не в императорской скромности, а в том, что Юстиниан решил прекратить тратить деньги попусту. Как раз к возвеличиванию себя как носителя высшего титула он был весьма внимателен. Если до Юстиниана придворные патрикианского достоинства, по обычаю, во время приветствия целовали императора в грудь, а прочие опускались на одно колено [230] «Тайная история». XXX. См.: Прокопий . Войны. С. 341. , то теперь все без исключения обязаны были повергаться ниц перед ним, восседавшим под золотым куполом («киворий» или «фастигиум») на богато украшенном троне, и лобызать ему ноги. Это ему, племяннику чуть ли не свинопаса! Аналогичные почести воздавались императрице, чего ранее тоже не было. Прокопий упрекал Юстиниана за то, что, в нарушение римских свобод, он не противился, когда царственную чету именовали «господином» и «госпожой» (правда, в официальных актах слово «δεσποτης», «владыка, господин», василевс не употреблял).

Легендарная традиция связывает Юстиниана с одной из богатейших и образованнейших женщин своего времени Юлианой Аникией (Аницией; ок. 461 — после 527).

Она принадлежала к семье весьма знатной: род Аникиев вел свое происхождение со времен чуть ли не Республики. Ее отец Оливрий был одним из последних императоров Запада, а по матери она состояла в родстве с Феодосием Великим и его царственным потомством.

Юлиану выдали замуж за военного магистра патрикия Ареовинда (консула 504 г.), который, если бы не отказался, мог в 512 г. возглавить мятеж против Анастасия и, в случае успеха, стать императором.

Прекрасное образование сделало Юлиану одной из ученейших женщин, а ум снискал всеобщее уважение. Во всяком случае, она спокойно переписывалась с римским папой Хормиздом. Помимо благ духовных, ей принадлежали колоссальные богатства материальные. Состарившись и овдовев, она стала покровительствовать ученым и церковникам.