Александр Сегал - История эпидемий в России. От чумы до коронавируса

В 1853 г. эпидемии тифов регистрируются в 29 областях и губерниях страны: Петербургской, Виленской, Пермской, Казанской, Костромской, Калужской, Орловской, Пензенской, Курской, Харьковской, Минской, Черниговской, Екатеринославской и в ряде других [622].

Начавшаяся в 1853 г. Крымская война сопровождалась быстрым распространением эпидемических болезней и в том числе тифа. Количество пораженных эпидемиями губерний непрерывно возрастало.

Колоссальные эпидемии были зарегистрированы в действующей армии, о чем свидетельствуют следующие официальные цифры [623].

В Южной армии с 1 ноября 1853 г. по 1 ноября 1854 г.:

С 1 ноября 1854 г. по 1 ноября 1855 г.:

Но, анализируя эти данные, нужно оговориться, что во-первых, они как всякие официальные данные того времени, далеко не полны, а во вторых, представляют собой цифры заболеваемости и смертности не от сыпного тифа, а от тифов вообще.

Однако Н. И. Рагоза на основании сделанных военными врачами многочисленных клинических описаний пришел к выводу, что «…описания дают ясную картину сыпного тифа и позволяют не сомневаться в том, что именно эта инфекция имела место в войсках обеих воюющих сторон в 1854 г., значительно распространилась зимой 1854–1855 гг. и, наконец, обусловила опустошительную эпидемию зимой 1855–1856 гг. [624]

Эпидемия, начавшаяся в Южной армии, быстро распространилась на юго-западную часть России. Огромного размера достигла она в течение героической 11-месячной обороны Севастополя. В осажденном городе свирепствовали поносы, «пятнистый тиф», «Крымская лихорадка», цинга. Вместе с транспортами больных зараза разносилась по всему Новороссийскому краю. Значительно пострадало от эпидемии гражданское население Таврической, Екатерипославской, Херсонской губерний.

Сильно были поражены болезнями и армии противников. Так, французская армия потеряла за время этой войны убитыми и умершими от ран 20 193, а умерло от болезней 75 375 человек. В Британской армии убито и умерло от ран 4602, умерло от болезней 17 580 человек. В Сардинских войсках убито и умерло от ран 28 человек, умерло от болезней 2166 [625]. Вместе с транспортами больных зараза была завезена в госпитали Стамбула и Скутари, где развились большие эпидемии с огромной смертностью [626].

В Кавказской армии в 1851–1852 гг. тиф составлял 3,5 % всех заболеваний с летальностью в 23 %.

Во время скопления войск на кавказско-турецкой границе заболеваемость тифом усилилась, а в Александропольском и Ахалкалакском отрядах возникли большие эпидемии. Заболеваемость здесь достигла цифры 50 на 1000 личного состава. Тифозные больные составляли 1/4 всех больных, поступавших в Александропольский госпиталь (Квятковский).

Летальность при «тифозной горячке» колебалась в больших пределах. В Южной армии она составляла 27,7 % (Н. Я. Чернобаев), в Кавказской – 26,3 % (Годзеевский), в Севастополе в 1854–1855 гг. – 25,9 % (Шрейбер). Летальность от тифа во французской армии достигала 66,6 %.

С началом военных действий увеличилось количество тифозных эпидемий и во внутренних районах страны. В 1855 г. тифозные эпидемии свирепствовали в губерниях Ковенской, Черниговской, Смоленской, Виленской, Минской, Курляндской, Бессарабской, Тверской, Гродненской, Орловской, Волынской, Харьковской, Херсонской, Таврической, Тобольской, Калужской, Могилевской, Иркутской, Вологодской, Лифляндской, Олонецкой, Ярославской, Эстляндской, Полтавской, Московской, Архангельской, Оренбургской и Подольской [627].

В городах Калуге и Пензе сыпной тиф составлял 1/2, в Орле и Курске 1/3, в Харькове 1/4, в Костроме 1/5 всех тифозных заболеваний [628].

В последующие после Крымской войны десятилетия сведения о распространения сыпного тифа в России по-прежнему скудны. Большинство врачей еще не выделяет его из массы тифозных заболеваний.

Только на основании косвенных данных можно предполагать, что ряд эпидемий так называемой «тифозной горячки», описанных в России до 1870 г., были эпидемиями сыпного тифа. К ним относятся эпидемии в Казанской и Пермской губерниях (1858); в Петербурге и Вильно (1859); Киевской, Пермской, Вятской, Симбирской, Ярославской, Вологодской, Тверской губерниях (1860–1862); Казанской, Пермской, Вятской, Иркутской, Херсонской, Черниговской, Киевской, Волынской, Тверской губерниях (1863–1864).

Этот перечень, однако, далеко не полон и в него вошли только эпидемии, характер которых достаточно четко определен наблюдавшими их врачами. Но и он уже позволяет говорить о широком, если не повсеместном, распространении сыпного тифа в России в то время.

Постоянными очагами болезни были крупные города, особенно Петербург и Москва. Характерны следующие данные о количестве заболевших сыпным тифом в Петербурге: 1869 г. – 1804 человека, 1870 г. – 718 человек, 1871 г. – 606, 1872 г. – 794, 1873 г. – 718, 1874 г. – 1475, 1875 г. – 3522, 1876 г, – 786, 1877 г. – 1581, 1878 г, – 8215, 1879 г. – 1962 человека [629].

Крупные эпидемии наблюдались среди рабочих-строителей железных дорог: Курско-Харьковской, Тамбовско-Козловской, Тамбово-Саратовской, Грязе-Царицынской, Московско-Курской.

Большие эпидемии сыпного тифа были в 1869 г. в Киеве (заболело 1144 человека и умерло 166), в 1869–1870 гг. – в Орле, Чернигове, в 1872 г. – в Казани.

Описано много эпидемий и в тюрьмах России.

При появлении заболеваний «тифозными горячками» никаких особых мер для борьбы с ними по существу не принималось.

Указом от 3 июня 1837 г. было предусмотрено, что при получении достоверных известий «… о том, что в селениях оказывается много людей, одержимых одинаковою болезнью, как-то: горячкою, кровавым поносом, оспою, корью, скарлатиною, судорожным кашлем и подобными тяжелыми недугами…», представители местной власти и уездный врач обязаны немедленно выехать на место для освидетельствования больных. В случае если болезнь будет признана «прилипчивой или заразной», для помещения больных отдельно от здоровых требовалось отводить особые дома. «Пользование и лечение больных» возлагалось на уездного врача. Лекарства, «коих в селении достать нельзя», следовало выписывать из ближайших аптек «для крестьян помещичьих на счет помещиков, а для казенных за счет казны» [630].

Если же учесть, что врачей и больниц было очень мало, а эпидемии были обычным явлением, то немудрено, что все предписанное указом в значительной степени оставалось лишь добрым пожеланием. О какой борьбе с эпидемиями могла идти речь, если, например, в Пермской губернии, имевшей 2 212 564 души населения, до введения земских учреждений из 12 (!) положенных по штату сельских врачей на службе состоял один, а небольшие больнички были только в городах.

Даже в Петербурге и Москве описаны случаи, когда во время эпидемии тифа, бездомные больные умирали на улице, не имея возможности попасть в больницу. Так было, например, в Москве в 1865 г., когда «…тифозные вновь переполнили Чернорабочую больницу и даже часто умирали без всякой помощи на улицах, причем существование сыпного тифа было доказано вскрытиями…» [631].