Жан-Клод Болонь - История безбрачия и холостяков

За исключением перечисленных случаев узаконенного безбрачия, предполагалось принимать меры трех типов: благоприятствовать вступлению в брак, поощрять отцов семейства и наказывать бессемейных. Так, законы о чистоте крови препятствовали союзам между отдаленными по положению социальными группами; Август смягчил их, разрешив, например, браки между свободными по рождению и вольноотпущенницами. Правда, сенаторы имели право жениться только на свободных по рождению, а женщины, свободные по рождению, имели право выходить замуж только за себе подобных: свободных мужчин было больше, чем свободных женщин, и римлянину не всегда было просто найти жену в своем кругу.

Второй тип принятых мер предполагал поощрять отцов и матерей семейства после рождения третьего ребенка. Закон предполагал защиту от уголовного преследования, освобождение от опеки матерей, родивших трех детей, возможность на год раньше установленного минимального возраста занимать должности в магистратуре. Сенаторы, имеющие наибольшее количество детей, записывались в верхних строчках списка. Все эти меры создавали вокруг отцов семейства почет и уважение, к которым граждане были особенно чувствительны. Никакого материального поощрения, никаких выплат или налоговых послаблений, привычных в наше время: безбрачие распространялось среди богатых римлян.

На холостяков налагался штраф и, что было особенно существенно, запрет на наследование имущества.

Все завещательные распоряжения по отношению к бездетным отменяются. На холостяков накладывается абсолютный запрет на владение завещанным имуществом, на бездетные пары — половиной завещанного. К ним приравниваются женщины, имеющие меньше положенного количества детей (троих для свободнорожденных и четверых для вольноотпущенниц). Возможно, те же правила распространялись и на вдовцов и разведенных. [61] Интерпретация Жирара (Girard, 1978, p. 928). Согласно Картье (Cartier, 1902, p. 130), solitarius pater (разведенный вдовец с ребенком) не подпадает под действие закона. Разумеется, нельзя предвидеть внезапную смерть супруга, поэтому холостяку, вписанному в завещание, предоставлялось право в течение ста дней вступить в брак, затем имущество отходило к другим родственникам покойного или же в налоговую службу (после принятия соответствующих установлений императором Антонином). [62] Ulpien, Liber singularis regularum , titre XVII, De Caducis , Girard, 1890, t. I, p. 386.

В законе Папия — Поппея были предусмотрены меры, несомненно вдохновленные законами Ликурга. Холостякам на празднествах и играх отводились худшие места, самые же почетные — отцам семейства. [63] Светоний (Suétone, Auguste , 44; 1992, t. I, p. 194) и Марциал (Martial, Epigrammes , V, 41) говорят о сохраняемых званиях для женатых мужчин, что Марциал запрещает евнухам. Молодым неженатым мужчинам и незамужним девушкам запрещалось присутствовать на ночных играх. Однако запрет был снят сенатус-консультом с тех особых игр, которые «можно увидеть лишь раз в жизни» и для которых ритуал требовал «насколько возможно большое число зрителей». [64] Sénatus-consulte de ludis saecularibus , a. 787, éd. C. G. Bruns, Fontes iuris romani antiqui , Mohr, 1893, p. 183 (44). Ночные спектакли были запрещены для iuvenes со времен Августа (Suétone, Auguste , 31; 1992, t. I, p. 172).

Как только был принят закон Папия — Поппея, возникли способы его обойти. Самым уязвимым оказался возраст наследников. Надо было лишь постараться, чтобы наследство досталось мужчинам после 60 или женщинам после 50 лет — с этого возраста они уже не подпадали под закон против безбрачия. Однако такая возможность скоро исчезла: Тиберий провозгласил, что людей, столь долго нарушавших закон, безнравственно внезапно освобождать от ответственности, и сенатус-консультом, получившим впоследствии название Персицианского (по имени Павла Фабия Персика, консула в 34 году), было решено, что запрет на наследование распространяется и на холостяков, перешагнувших заветный возраст. [65] Ulpien, t. XVI, § 3; Girard, 1890,t. I, p. 386 (выбрана форма «Pernicien»).

Другая уловка — обручиться с девочкой 7 лет, что разрешалось, при том что официальное заключение брака возможно было только по достижении 12 лет. И вот в распоряжении холостяка пять лет, в течение которых можно заполучить наследство. Как только родственник, на смерть которого рассчитывали, умирал, деньги можно было припрятать, а помолвку расторгнуть. Подход не всегда бывал настолько циничен, но в любом случае тут было к чему придраться. Август запретил помолвки с девочками до 10 лет и установил максимальный срок в два года между помолвкой и свадьбой. [66] Dion Cassius, 1845, t. VII, p. 485.

Однако и это не помогло: вместо фиктивных помолвок возникли фиктивные браки. Однажды унаследованное имущество не отбиралось, разводы по взаимному согласию производились легко, и вот появились скоропалительные браки, за которыми следовали столь же стремительные разводы. Простота процедуры усыновления также помогала обойти закон. В преддверии выборов или жеребьевки в провинциях получал распространение «досадный обычай» — многие бездетные мужчины фиктивно усыновляли детей, получали, воспользовавшись правом «отца семейства», провинцию или должность, а затем отказывались от усыновленных. Настоящие отцы семейств возмутились и обличили мошенничество перед сенатом. В 62 году был принят указ, в соответствии с которым фиктивное усыновление не дает права занимать государственные посты и даже возможности наследования по завещанию. [67] Tacite, L, XV, chap. 19; 1990, t. IV, p. 150.

Наконец, если нельзя было получить наследство напрямую, оставался фидеикомисс: наследство завещалось другому с обязательством передать его тому, кто не имел права на наследование. Такое установление было некогда принято, чтобы позволить владеть наследством иностранцам, которых римский закон не признавал гражданами. Этот способ обойти закон также известен нам по тем мерам, что были приняты, чтобы воспрепятствовать обману: было принято постановление, по которому все завещанное может принадлежать лишь тем, кто указан в завещании, или же отходить к государству. [68] Gaius, II, § 286; 1991, pp. 89–90. Но чем строже законы, тем более разнообразны идеи мошенников…

А кроме того, в государстве, где воля единоличного правителя важнее, чем закон, закон очень часто оказывается нарушен именно теми, кто призван его охранять.

В 17 году Гатерий Агриппа, родственник Германика, домогался должности претора, и мнения сенаторов разделились. Самые честные пытались доказать, что предпочтение должно быть отдано тому, у кого больше детей, но все было напрасно. Большинство проголосовали за Агриппу. Император забавлялся, глядя, как колеблется сенат, выбирая между законом и желанием угодить сыновьям императора. «Закон потерпел поражение, но не сразу и малым перевесом сил, как бывают постепенно повержены все законы, даже самые строгие». [69] Tacite, livre II, chap. 51; 1990, t. I, p. 113.