Жан-Клод Болонь - История безбрачия и холостяков

Здесь подразумевается вывод, зловредный и старый, как само безбрачие: девушки, не будьте яркими, если хотите выйти замуж. У мужчин, привыкших еще с кроманьонских времен считать себя выше женщин, может возникнуть комплекс неполноценности. В англоязычных странах он к тому же усугубляется строгими законами, регулирующими отношения полов. «Ты же работаешь в Сити с сотней мужиков», — удивляется героиня Изабель Вульф, обращаясь к незамужней подруге. — «Да, но они избегают женщин на работе, потому что боятся, что их обвинят в сексуальном домогательстве». [417] Bushnell, 2000, p. 40; Wolf, 1999, p. 24.

Не будем менять старые расхожие штампы на новые. Так ли уж сказалось на росте числа холостяков то, что потускнел образ мачо? Можно ведь доказать обратное, а именно что смещение ролей во взаимоотношениях мужчины и женщины побудило к вступлению в брак тех мужчин, что раньше вели себя слишком робко, тех, что ищут в жене не Лолиту, а мамочку.

«Мамочка, мне больно!» — вот нынешняя типичная речь соблазнителя, пришедшая на смену «Ну что, довольна?». Но соблазнители не исчезли, просто на смену Эрролу Флинну или Кларку Гейблу пришли Ален Сушон и Мишель Бужена…. На какое-то время, несомненно, ибо модели обольстителей преходящи, а само обольщение вечно.

Зато женщинам сложнее найти мужа: их профессиональная деятельность, способность достичь успеха на самом высоком уровне несомненно повлияли на это. С точки зрения мачо, невозможно «жениться на начальнике», принять, что жена зарабатывает больше (это почти равнозначно тому, чтобы быть на содержании у женщины). Не говоря уж о том, что рабочий график женщины, достигнувшей высокого карьерного уровня, часто никак не вписывается в распорядок семейной жизни. «Социологи заметили, что современные женщины все реже готовы пожертвовать возможностью профессиональной самореализации ради семьи, и те основы семейной жизни, что покоились на женщинах, сейчас под угрозой». [418] Le Point , n° 1499, 8 juin 2001, p. 65. Теперь мужчина должен, в свою очередь, изменить отношение к домашнему быту, заниматься хозяйством и воспитанием детей, чтобы помочь женщине сочетать домашние и профессиональные обязанности.

В противоположность общепринятому мнению, рост количества незамужних женщин связан чаще всего не с тем, что женщине трудно совмещать работу и семейные обязанности. Дело заключается в новом отношении к самоидентификации. До недавнего времени значимость женщины в обществе зависела от ее мужа. Еще в 1940-е годы статус женщины определяло замужество. «Девушки выходят замуж, чтобы выйти замуж. Девушки выходят замуж, чтобы быть „замужними“». [419] Ответы, которые были получены в ходе опроса, проведенного Клер Лепле в 1945–1947 годах в Бельгии в буржуазной среде. Цитируются Симоной де Бовуар: Beauvoir, 1949, t. II, p. 231. Теперь брак не выполняет эту роль.

В современном обществе статус личности определяется профессией. Опрос социологической службы «Софрес» выявил, что в глазах общества женщина может считаться «успешной», если она живет одна (73 %), но она «не успешна», если у нее нет хорошей работы (53 %). [420] Приводится в: Doucet, 1989, p. 86. Кроме того, женщину все реже называют по имени мужа и все чаще — по должности или работе, которую она выполняет. Название профессии, употребленное в женском роде, теперь обозначает не жену мужчины-специалиста, а женщину, выполняющую эту работу. «Докторша» — это не жена доктора, а женщина-доктор. Первый вопрос, который и мужчины, и женщины задают друг другу при знакомстве, касается не семейного положения, а профессии. К чему это может привести?

Холостяков становится все больше по разным причинам: экономическим, социальным, психологическим. И эти же причины объясняют своеобразие холостой жизни на заре XXI века. «Они — пионеры, а может, жертвы беспрецедентной революции нравов», — говорит Виолен де Монкло об этих «инопланетянах» численностью 9 миллионов. [421] Le Point , n° 1600, 16 mai 2003, pp. 56–57. Или же социальные мутанты, ищущие новую систему ценностей. Они — плод «цивилизации досуга», а может, «общества потребления». Холостяк в настоящее время является единицей отсчета «потребительской корзины». В 1950 году размер минимальной гарантированной оплаты неквалифицированного труда не исчислялся исходя из бюджета холостого чернорабочего, который носит 6 лет одно и то же пальто. [422] Jean-Paul Courtheoux, La Politique des revenus , Paris, PUF, coll. «Que sais-je?», nº 1222, 1968, p. 70.

На другом конце шкалы находится холостяк — специалист высокого класса, чья покупательская способность гораздо выше, чем у его коллеги, обремененного семьей. Сразу сломаем одно из старых клише: холостяком становятся не ради экономии. По данным Института статистических и экономических исследований, основанных на опросе 1998 года, уровень жизни семейного человека на 30 % выше, чем холостяка, имеющего те же доходы. Супружеская пара тратит на оплату жилья, телефона и прочих коммунальных услуг не в 2 раза больше, чем холостяк, а лишь в 1,5 раза. [423] Le Point , n° 1499, 8 juin 2001, p. 70. Но с рождением ребенка уровень жизни супружеской пары резко снижается.

Итак, наше общество было создано для тех, кто живет в семье, что вполне естественно, и долгое время холостяки были вынуждены приспосабливаться к этому обстоятельству. Но в наше время холостяки представляют значительную силу в экономической, а то и в политической жизни общества, и теперь уже оно приспосабливается к ним. В 1978 году во Франции была основана ассоциация «Унаграпс» (Национальный союз инициативных групп одиночек), поддерживающая права холостяков. Отделения ассоциации очень быстро появились во множестве департаментов; организация намеревалась бороться против несправедливого обложения одиночек более высокими налогами, чем семейных, в частности налогом на жилье. Она требовала скидок на железнодорожные билеты для холостяков, предоставления одноместных номеров по умеренной цене в гостиницах. В США в некоторых штатах обсуждались законы об упрощении процедуры ипотечных кредитов для холостяков (раньше они более охотно предоставлялись семейным) и о том, что обложение холостяков более высокими налогами является формой дискриминации.

2 января 1978 года во Франции были приняты законы, по которым в области налогообложения супружеские пары и «пары, не сочетавшиеся браком, но проживающие совместно» уравнивались. Более того, неженатые сожители, воспитывающие детей, оказывались в более выгодном положении, чем женатые, потому что каждый из партнеров мог заявить, что ребенок находится полностью на его иждивении, и пользоваться соответствующими льготами… В 1995 году женатые и неженатые родители были уравнены в правах. Правда, одинокие бездетные холостяки по-прежнему облагались более высоким налогом. Налогообложение супружеской пары или сожителей, заключивших гражданское соглашение солидарности, зависит от размера дохода каждого из партнеров. Чем больше разница, тем оно выгоднее для них. Если же доход партнеров одинаковый, то каждый из них платит налог, почти не отличающийся по размеру от налога холостяка с тем же уровнем доходов.