Жан-Клод Болонь - История безбрачия и холостяков

Эволюция отношения к безбрачию связана с социальными и законодательными переменами. Законы, пришедшие из древности, отменяются или принципиально меняются — примером тому служит отмена законов Августа против холостяков. На смену репрессиям против холостяков приходят ограничения на брак; никогда еще эти ограничения не захватывали такие широкие слои населения, как в каноническом праве XII века. Древние законы предполагали существование разных форм союза между мужчиной и женщиной. Христианская концепция брака считает его единственно возможным. Чтобы оправдать существование брака — а оно было необходимо для организации общества, — христианство стало освящать брак, но эта духовная высота оказалась недоступной многим парам. Запрет на развод заставил многих задуматься, стоит ли брать на себя обязательства, а брак мало-помалу стал осознаваться как тягостный долг. Усыновление детей было теперь не принято, и для тех, кто желал бы обзавестись наследниками вне «брачных уз», выбора не было. Постепенно холостяки и «женатые» становятся двумя «орденами» со своими правами и обязанностями; вступление в тот или другой орден необратимо и бесповоротно. Общественно установленное безбрачие, разделившее население на две категории, можно считать четвертой моделью безбрачия, возникшей в позднем Средневековье.

Эволюция общества вызвала к жизни появление новых категорий холостяков и пятую модель безбрачия, которую я назову «профессиональным безбрачием». В древности слугами были семейные рабы, должности которых передавались по наследству. Существовало некое подобие «поголовья людей» внутри семьи, и будущие рабы от рождения воспитывались как рабы. В Древнем Риме браки между рабами внутри одной семьи были вполне допустимы, хотя и не праздновались так торжественно, как браки господ. Отмена рабства перелагает их обязанности на наемных слуг, которым по умолчанию вменяется в обязанность длительное безбрачие.

Реорганизация армии идет в том же направлении. На смену женатым воинам приходят холостяки из особого сословия, связанные со своим господином до тех пор, пока они не смогут, благодаря своим успехам, добиться права «устроиться», то есть жениться. Такая модель, в расширенном виде присущая всем управленцам и всем тем, чьи профессии исторически восходят к духовенству, была распространена вплоть до XX века. Когда появляются новые профессии, особенно женские: учительницы, медсестры, социальные работники, служащие на почте, продавщицы, — они требуют временного безбрачия по той же модели.

Во всех приведенных выше примерах безбрачие в общем случае обязательно. В средневековых городах обучение ремеслу также предполагало длительное безбрачие, так как ремесленник мог жениться лишь после того, как станет мастером. Однако в этих случаях на смену замкнутой общественной структуре высокого Средневековья (разделение на «орден холостых» и «орден женатых») приходит более гибкая система, и длительное безбрачие оказывается предпочтительнее окончательного. Такое «выжидательное безбрачие» можно было бы считать пятой моделью безбрачия. Она была широко распространена со времен Средневековья, если не раньше. Если учесть, что статистические данные (с того момента, как появилась статистика) свидетельствуют о том, что окончательное безбрачие становится все менее распространенным, актуальность «выжидательного безбрачия» для наших дней несомненна. Количество одиноких людей растет, однако растет и количество мужчин и женщин, прошедших через этап жизни в супружеской паре.

В Средние века и позже длительное безбрачие существовало скорее только для мужчин, ведь женщины не могли надолго откладывать замужество. Одних попросту выдавали еще девочками за мужчин гораздо старше их, другие уходили в монастырь или становились бегинками. Скудные статистические данные свидетельствуют о том, что пожизненное безбрачие среди немонахинь встречалось в те времена крайне редко. Для женщины жизнь в одиночестве и без покровителя была крайне тяжелой.

Именно поэтому эволюция отношения к безбрачию особенно заметна в том, что касается женщин. Поиски «третьего пути» связаны с попыткой выйти за строгие рамки как религиозного брака (а до 1787 года гражданского брака не существовало), так и безбрачия по обету. Трудности и неудачи Изотты Ногаролы, Мари де Гурне, Габриэль Сюшон и им подобных как нельзя лучше говорят о том, что общество неохотно принимало новый тип женщины — независимой «старой девы». С другой стороны, «куртизанок» презирали.

Попытки женщин оставаться незамужними в миру неизменно терпели крушение. Во всяком случае, безбрачие должно было строиться по образцу религиозного: смиренное уединение Ногаролы, самоотверженная преданность медсестер… Закон об ассоциациях 1901 года помог ввести в светские рамки те занятия, что издавна были уделом монахинь. Вплоть до XX века только вдова обладала независимостью, поэтому незамужняя девушка всегда оказывалась под властью семьи отца или брата.

Следующая модель безбрачия появляется в первую очередь у мужчин, так как они могут жить в одиночестве, не отдавая никому ни в чем отчета, во всяком случае после совершеннолетия. Поначалу образ холостяка был в целом отрицательным: его считали распутником (XVII век), эгоистом, неблагодарным человеком (XVIII век). Но уже в XVIII веке широко распространяются идеи, в той или иной степени связанные с безбрачием: индивидуализм, поиски себя, право на счастье, свобода личности, самореализация, выбор жизненного пути…

Тяга к свободе, возникшая еще в XVII веке, повсеместно утверждается в революционную эпоху, когда за человеком признаются неотъемлемые права, и в первую очередь право на счастье. Разумеется, Декларация прав человека и гражданина не выступала против брака, он даже не упоминается в тексте. Но триединство «свобода, равенство, братство», ставшее символом Франции, симптоматично и в этом отношении. Свобода всегда была символом холостой жизни, а брак — игом, хоть и священным. Провозглашение равенства означало, в частности, что отныне не только женатые могли обрести полноценное место в обществе. Что же касается братства, то оно утверждало новый тип связи между людьми, независимый от кровных уз. Отныне холостяк не был одинок, так как принадлежал к всечеловеческому братству.

Законодательные меры, принятые против холостяков во время революции, носили иллюзорный характер и противоречили тем ценностям, что выдвигала революция. Однако восстановление права на развод по совместному согласию означало превосходство интересов личности над интересами супружеской пары.