Абдуррахман аль-Джабарти - Удивительная история прошлого в жизнеописаниях и хронике событий. [Полная версия в 3-х томах.]

Были такие, которые покинули город позднее других и потому не успели уйти далеко. Когда до них дошли сведения о том, какая судьба постигла ушедших ранее, они вернулись. Были и такие, которые все же отважились идти дальше, полагаясь на свою многочисленность, силу и охрану. Некоторые из них спаслись, иные погибли.

Ночь и утро следующего дня были наполнены самыми ужасными происшествиями. Никогда ничего похожего не случалось в Египте, мы не слышали, чтобы прошлые поколения переживали что-либо подобное. А ведь пережить — это не то, что слышать.

Когда наступило утро упомянутого воскресенья, люди не знали, что с ними дальше произойдет, и ожидали вступления французов и всяческих бедствий. [66]

Многие из покинувших город вернулись в печальном состоянии. Они были полураздеты и напуганы. Выяснилось, что французы не перешли на восточный берег Нила и что горели корабли, как мы об этом говорили выше.

Некоторые улемы и шейхи собрались в ал-Азхаре, посовещались между собой и решили отправить письмо французам и ожидать их ответа. Они написали письмо, а повезли его один магрибинец, знавший французский язык, и его друг. Посланцы отправились, а через некоторое время возвратились и сообщили, что их встретил лично главнокомандующий, которому они и вручили письмо. Переводчик прочел ему это письмо. В письме шейхи спрашивали французов об их намерениях.

Тогда Бонапарт сказал через переводчика: "А где наши руководители и шейхи и почему они не торопятся прибыть к нам? Мы сумели бы их успокоить". Он улыбался и утешал их.

Тогда посланцы сказали: "Мы хотим получить от вас, аман"".

Бонапарт ответил: "Мы уже посылали вам его". Онимел в виду листовку, о которой мы говорили выше.

Посланцы сказали: "Для успокоения жителей напиши им другую бумагу". [Бумага была написана]. Вот ее содержание:

"Ставка верховного главнокомандующего в Гизе.

Обращение к жителям Египта.

Мы вам уже посылали письмо, в котором было все изложено. В нем мы сообщали, что цель нашего прибытия в вашу страну состоит в уничтожении власти мамлюков, которые унижали французский народ, относились к нему с пренебрежением и захватывали имущество французских купцов и султана.

Когда мы прибыли на западный берег Нила, мамлюки атаковали нас. Мы встретили их так, как они того заслуживали. Некоторых из них мы убили, других взяли в плен. Мы их будем преследовать до тех пор, пока хоть один из них будет оставаться на египетской земле.

Что касается шейхов, улемов, должностных лиц и населения, то пусть они успокоятся и остаются в своих жилищах", — и так далее, как уже упоминалось. [67]

Затем Бонапарт сказал: "Необходимо, чтобы шейхи и чорбаджи явились к нам для организации дивана 69, в который мы изберем девять человек, благоразумных и достойных, чтобы они управляли делами".

Получив ответ, жители успокоились. Шейх Мустафа ас-Сави и шейх Сулайман ал-Файйуми и другие отправились верхом в Гизу. Бонапарт принял их и шутил с ними.

Он спросил: "Это вы и есть великие шейхи 70?" Прибывшие заявили ему, что великие шейхи испугались и бежали. Тогда Бонапарт сказал: "Зачем же они бежали? Напишите им, чтобы они вернулись. Мы создадим для вас диван, который, действуя согласно закону шариата 71, обеспечит покой вашего народа и вас самих".

От имени Бонапарта шейхам было написано несколько писем с приглашением вернуться и с обещанием безопасности, затем, после захода солнца, посланцы покинули французский лагерь и вернулись в Каир. Их возвращение успокоило жителей, которых крайне волновало и пугало их отсутствие.

Когда наступило утро, делегаты послали бежавшим шейхам письма, в которых говорилось, что им ничто не угрожает.

Шейх ас-Садат, шейх аш-Шаркави, другие шейхи и присоединившиеся к ним жители, бежавшие в ал-Матарийу 72, возвратились в Каир.

Что касается 'Омара-эфенди, старейшины тарифов, то он не доверился французам и не вернулся. Так же поступали рузнамджи 73 и другие высокопоставленные турецкие чиновники.

В этот же день собрались бродяги и всякий сброд и разграбили дома Ибрахим-бея и Мурад-бея, находившиеся в квартале Кусун 74, и сожгли их. Они разграбили также многие дома других эмиров, забрав все, что там было из домашней обстановки, медной утвари и других вещей, а потом продавали все это за бесценок.

/11/ Во вторник французы подошли к Каиру. Бонапарт поселился в доме Мухаммад-бея ал-Алфи в ал-Азбакийе 75 в квартале ас-Сакит 76. Вышеупомянутый эмир построил его в прошлом году. Он истратил большие деньги на украшение дома и его [68] великолепную домашнюю обстановку. Едва он закончил все это и поселился в нем, произошли все описываемые события, и он покинул дом и оставил все, что в нем было. Вышло так, что он построил его для французского главнокомандующего. То же самое получилось с домом Хасана Кашифа Черкеса 77в ан-Насирийе 78.

В то время как главнокомандующий французской армией прибыл в ал-Азбакийу и обосновался там, как мы об этом уже говорили, большая часть французской армии продолжала оставаться на другом берегу реки, и в город вошла лишь незначительная ее часть.

Французские солдаты прогуливались по улицам Каира без оружия, не нарушая порядка. Они даже шутили с жителями и покупали то, в чем нуждались, по самой высокой цене. Один из них купил курицу, заплатив за нее французский реал 79а за яйцо отдал полпара согласно ценам на эти продукты в их стране.

Когда простой народ увидел это, он все забыл и успокоился. Жители вынесли французам различные лепешки, пирожки, хлеб, яйца, кур и другую провизию, а также такие товары, как сахар, мыло, табак, кофе в зернах, и начали брать за это ту цену, какую хотели. Большинство торговцев открыло свои лавки и кофейни.

В четверг, 13 сафара, заместитель верховного главнокомандующего потребовал к себе шейхов и начальников янычарских корпусов. Когда те собрались, французы начали с ними переговоры, совещаясь по поводу назначения десяти лиц из числа шейхов в диван и правительство.

Решили включить в него шейхов 'Абдаллаха аш-Шаркави, Халила ал-Бакри, Мустафу ас-Сави, Сулаймана ал-Файйуми, Мухалшада ал-Махди, Мусу ас-Сирси, Мустафу ад-Даманхури, Ахмада ал-'Ариши, Йусуфа аш-Шубрахити, Мухаммада ад-Давахили. На заседании присутствовали также Мустафа, катхода 80 Бакр-паши и кади 81.

Мухаммада Ага ал-Муслимани назначили начальником полицейских отрядов, 'Али Ага аш-Ша'рави — начальником [69] полиции, Хасана Ага Мухаррама — мухтасибом (В тексте — амин ихтисаб, что соответствует термину мухтасиб (см. прим. 256)). Это было сделана по совету членов дивана. Французы сперва противились назначению мамлюков на эти должности, но их убедили в том, что египетская чернь не боится никого, кроме турок, и что, кроме них, ею никто не может управлять. Французам сказали, что все упомянутые лица происходят из древних семей и не осмелятся совершить какое-либо злодеяние подобно другим мамлюкам.