Абдуррахман аль-Джабарти - Удивительная история прошлого в жизнеописаниях и хронике событий. [Полная версия в 3-х томах.]

"В твою дверь постучалась охотница за сердцем, но сейчас не время посещений. Вернись обратно с миром"".

Он писал далее о многом другом, развивая свои мысли в стиле высокой риторики.

Большая часть лиц, бежавших из города, вернулась в Каир, так как из-за отсутствия средств к существованию жизнь в деревнях оказалась трудной. Оставаться в провинции было страшно, ибо враждовавшие между собой шайки разбойников и бедуинов рыскали и днем и ночью. Сильный обижал слабого. Дороги стали непроходимыми, рынки покрылись грязью, [294] торговые дворы, торговые ряды и лавки были закрыты. Несчастье стало всеобщим, и у всех было так тяжело на душе, что и разумный человек мог сойти с ума. На жителей обрушились огромные контрибуции, средств к существованию не хватало, нужда ощущалась во всем, жители на каждом шагу испытывали затруднения, а ходатайства их не удовлетворялись. Если какой-нибудь человек был готов бежать /111/ в отдаленное место и соглашался покинуть своих соотечественников, то он не сумел бы найти безопасного пути для отъезда из-за проклятых бедуинов. Эти бедуины — отвратительнейшее племя, и от них жители испытывали больше всего горя. Таким образом, положение жителей было ужасным, — нет мощи ни у кого, кроме всевышнего. "Такова хватка твоего господа, когда он схватил селения, которые были неправедны. Поистине, хватка его мучительна, сильна!" (Коран, XI, 104)

20 зу-л-хиджжа (15.V.1800) канцелярия Йа'куба-копта, возглавляющая сбор контрибуции, переехала из дома ал-Баруди в дом ал-Кайсарли, расположенный на площади. Контрибуцию собирали со все большей настойчивостью. По малейшему поводу жителей наказывали.

Так закончился 1214 год, и таковы были главные события, происходившие на протяжении этого года в Египте, Сирии, Турции и Мекке. Важнейшим событием этого времени было прекращение морского судоходства и закрытие портов. Путешественники не могли более двигаться ни по суше, ни по морю. Англичане овладели Александрией и Дамиеттой и препятствовали ввозу и вывозу товаров. Их корабли проникли также и в Красное море.

Караван с египетскими паломниками в этом году не отправлялся в хадж. Даже махмал 441 не вернулся в Каир, он был задержан в Иерусалиме. Когда в Египет прибыла мусульманская армия, он под ее охраной был переведен в Бильбейс, и говорили, что сейид Бадр вернулся с ним в Джабал ал-Халил 442.

Бедуины и шайки разбойников занимались грабежами [295] во всех областях Верхнего и Нижнего Египта — в провинциях аш-Шаркийа, ал-Гарбийа, ал-Мануфийа, ал-Калйубийа, ад-Дакахлийа и в других районах. Они нападали на путников и грабили путешественников и купцов даже в тех случаях, когда последних сопровождала охрана, захватывали селения, грабили крестьян, горожан и ремесленников, раздевали их догола, захватывали их имущество и скот — коров, овец, верблюдов и ослов, а также разоряли поля и пастбища. Жители боялась выйти за пределы своей деревни, чтобы выгнать на пастбище скот или напоить его, так как их всюду подстерегали бедуины. Жители деревень сами нападали друг на друга, подобно бедуинам, а последние, пользуясь этими междоусобицами, вмешивались в дела жителей, домогались власти над ними, чтобы притеснять и грабить их, облагать различной данью. Сильный обижал слабого.

"Бедуины занимались вымогательством у жителей деревень и требовали у них выкупа и возобновления обычая подношений, якобы существовавшего в древности. Когда наступило время сбора урожая, жители вынуждены были заключить с бедуинами мир, так как это было для них наименьшим злом. А когда кончилась война с французами, последние, придя в деревни, обвиняли жителей в том, что те вошли в соглашение с бедуинами, бранили их и избивали, грабили, требовали с них контрибуцию и возлагали на них тяжелые повинности. Когда же они, окончив свои дела, уходили, возвращались бедуины, и восстанавливалось старое положение. "Господь твой не был таким, чтобы погубить селения несправедливо, раз жители их творили благое" (Коран, XI, 119).

В этом году Нил не достиг достаточно высокого уровня. Страну поразила засуха. Жители переехали из провинции ал-Бухайры в ал-Мануфийу и ал-Гарбийу. Бедуины ал-Бухайры радовались отъезду жителей, так как "им оставалась пальма, с которой можно сорвать плоды" (Т. е. предоставилась возможность грабить (арабская поговорка)). [296]

После того как в Египет прибыли турки и распространился слух о заключении мира и о том, что французы подчинились им, отряд французов отправился в ал-Мануфийу и начал собирать с жителей этой провинции налог, предназначавшийся для покрытия расходов по эвакуации. Когда этот отряд прибыл в Махаллат ал-Кубра, жители подняли восстание, собрались и во главе с кади выступили против французов. Последние устроили восставшим засаду и неожиданно открыли по ним огонь из пушек и ружей. Свыше шестисот жителей было убито, в том числе и кади. Спаслись только те, кто бежал и кому суждено было долго жить.

То же самое произошло в Танта. После прихода французов в Египет в город приехал один турок, по профессии мясник, для того чтобы посетить мавзолей Сиди Ахмада ал-Бадави. Он приехал верхом на коне в сопровождении примерно пяти человек. В это время в Танта находилось несколько французов, прибывших по своим делам. При виде турка простой народ и торговцы стали кричать: "Победа Аллаху и мусульманской вере!" Женщины издавали радостные крики, дети вопили. Жители заволновались и, придя в состояние сильного возбуждения, начали насмехаться над французами и бросать в них все, что попадалось под руку. Избив и изувечив французов, они прогнали их. Французы бежали, но через три /112/ дня возвратились с отрядом солдат и с пушками. Французы окружили город и открыли по жителям такой артиллерийский огонь, что сердца жителей содрогнулись. После этого французы повели наступление на город и ворвались в него с обнаженными саблями в руках, причем впереди наступающего отряда шли барабанщики. Они потребовали к себе служителей мавзолея ал-Бадави, которые носили имя "детей ал-Хадима", были мултазимами и с давних пор слыли богатыми и знатными людьми города. А еще за три месяца до этого французы по наущению коптов арестовали служителей и якобы в наказание за дружбу с бедуинами отобрали у них пятнадцать тысяч французских реалов.

Прибыв к домам, где жили служители мавзолея, французы [297] потребовали их к себе. Опасаясь, что их дома будут разграблены, те не пытались спрятаться. Они вышли к французам, которые их связали и увели за пределы города. Французы оставались в окрестностях города около пяти дней. Ежедневно они брали с горожан контрибуцию в шестьсот реалов, не считая мелкого рогатого скота и других обложений. Через пять дней они уехали в Мануф, забрав с собой упомянутых лиц. Там французы продержали их несколько дней под стражей, а затем перевезли их в Гизу, где те оставались все время, пока в Каире происходили бои. Когда борьба в Каире закончилась и французы вступили в город, один из французских отрядов возвратился в Танта и доставил туда арестованных, на которых там была наложена контрибуция в пятьдесят одну тысячу французских реалов. Подобная же или даже еще более высокая контрибуция была наложена на остальных жителей города. В ожидании уплаты этих налогов французы расположились вокруг города и выпустили на свободу часть арестованных. Они оставили под арестом лишь одного человека по имени Мустафа ал-Хадим, так как он был самым важным лицом среди служителей и владел большей частью илтизамов. От него требовали денег. Ежедневно избивая его и подвергая различным пыткам, французы дошли до того, что связывали ему руки и ноги и выставляли в таком виде на солнце, а дело было в летнее время, в сильную жару. Так как Мустафа ал-Хадим был человек весьма тучный с большим животом, то тело его покрылось пузырями.