Мария Чепурина - Гракх Бабёф и заговор «равных»

Едва Бабёф направил острие своей критики против термидорианских властей, как ему пришлось перейти на нелегальное положение. Первый приказ о его аресте датирован 13 октября 1794 г. (22 вандемьера) {193} 193 Черткова Г. С. Гракх Бабёф во время термидорианской реакции. С. 63. — днем выхода в свет двадцать седьмого, последнего совместного с Гюффруа, номера «Трибуна народа».

Однако Бабёфу удалось скрыться. В нашем распоряжении имеется рапорт полицейских от 14 октября. Посланные арестовать Бабёфа они, как сами сообщают, придя к нему на квартиру, узнали от его жены, что Гракх не был дома уже 8 дней. Побеседовав с соседом, полицейские выяснили, что это неправда, поскольку днем ранее тот обедал с Бабёфом. Тогда жена Бабёфа заявила, что, как бы то ни было, ее муж все равно целый день проводит вне дома. В итоге арест так и не состоялся {194} 194 РГАСПИ. Ф. 223. Оп. 4. Д. 8. Л. 64. . 17 октября (26 вандемьера) приказ о нем был отменен {195} 195 Черткова Г. С. Гракх Бабёф во время термидорианской реакции. С. 63. .

Но не прошло и недели, как Бабёф снова стал объектом преследований. Г. С. Чертковой удалось выяснить, что поводом для их возобновления стала речь, произнесенная им в Электоральном клубе и предназначенная к печати {196} 196 Там же. С. 64. . Сохранилось донесение некоего Талона, предлагавшего депутатам Калону и Мерлену из Тионвиля (члену Комитета общей безопасности) обратить внимание на Бабёфа, который «контрреволюционно клевещет на Конвент» {197} 197 РГАСПИ. Ф. 223. Оп. 4. Д. 8. Л. 57. : оно датировано 23 октября 1794 г. (2 брюмера III года). На следующий день вышло вторичное распоряжение об аресте Трибуна {198} 198 Черткова Г. С. Гракх Бабёф во время термидорианской реакции. С. 64. . Однако до нас дошли тексты Бабёфа, написанные и изданные в брюмере и фримере {199} 199 Бабёф Г. Сочинения. Т. 3. С. 184–305. : на том, что ему удалось избежать даже краткого ареста, настаивают и Г. С. Черткова {200} 200 Черткова Г. С. Гракх Бабёф во время термидорианской реакции. С. 65. , и Р. Легран, имевший в распоряжении данные о выступлениях Бабёфа в Электоральном клубе 24 октября и 2 ноября, а также речь Мерлена из Тионвиля от 26 октября, где о Бабёфе говорилось как о представляющем опасность {201} 201 Legrand R. Les prisons de Babeuf. Abbeville, 1977. Р. 8. .

1 января 1795 г. (12 нивоза) вышло уже третье постановление об аресте Бабёфа, но и в тот раз он не был пойман {202} 202 Бабёф Г. Сочинения. T. 3. C. 552. . Источников, разъясняющих, почему так произошло, по-видимому, не сохранилось.

Между тем предостерегающие против Бабёфа голоса депутатов стали звучать все чаще. 29 января (10 плювиоза) на него обратил внимание Тальен. А 2 февраля (14 плювиоза), ссылаясь на последнего, Лантена выступил со словами о страшной смуте, «в которую нас может ввергнуть малейшее происшествие, поскольку один субъект, которому угодно дерзко выступать в печати, формирует партию, столь опасную, что она заслужила честь быть упомянутой с трибуны Конвента» {203} 203 Lanthenas F. Projet pour retirer une grande masse d'assignats. Р., 1795. Р. 13. . 5 февраля (17 плювиоза) вышло еще одно постановление о заключении «Трибуна народа» под стражу. Лишь оно было, наконец, выполнено {204} 204 РГАСПИ. Ф. 223. Оп. 4. Д. 8. Л. 55, 59. .

История ареста Бабёфа содержит ряд весьма любопытных деталей, поэтому остановимся на ней подробно.

7 февраля 1795 г. (19 плювиоза III г.) термидорианским властям, наконец, удалось схватить Гракха. В день ареста, произвести который посчастливилось полицейскому по фамилии Вандерваль, Бабёф был допрошен. Из протокола допроса, сохранившегося во Французском национальном архиве (копия — в РГАСПИ), выясняется, что от преследований публицист скрывался у разных своих сторонников (chez tous les patriots), а в последнее время жил на улице Антуан, у некоего Дере, который почти не выходил из дома и потому не был известен {205} 205 РГАСПИ Ф. 223. Оп. 4. Д. 9. Л. 17. . На протоколе имеется сделанная другим почерком приписка о том, что полицейские ждут благодарности за успешный арест Бабёфа и надеются на внимание представителя народа (кого именно, неизвестно).

Кое-кто из блюстителей порядка пытался добиться вознаграждения более радикальным способом. В тот же день, 19 плювиоза, Комитет общей безопасности получил донос от жандарма Лабра, который докладывал, что, пока сопровождал арестованного Бабёфа, тот посулил ему взятку в 30 тыс. ливров за возможность убежать. Лабр отверг предложение, о чем и хотел сообщить Комитету {206} 206 Там же. Л. 19. . То, что у Бабёфа, семья которого жила впроголодь, не было этих 30 тыс., совершенно очевидно. Возможно, полицейский просто решил немного заработать и сделал подобное донесение в надежде на то, что власти компенсируют хотя бы часть неполученной им суммы. Возможно, его на это надоумили более ушлые товарищи: подпись «Лабр» выведена на листке неуверенным детским почерком, тогда как текст доноса составлен явно другой, более умелой рукой. Как бы то ни было, член Комитета общей безопасности Ж. Б. Ш. Матье включил донос Лабра в свой доклад Конвенту {207} 207 Бабёф Г. Сочинения. Т. 3. С. 382. . Бабёф отреагировал на это обращением к Комитету, заметив, что в момент ареста у него было всего-навсего 6 франков {208} 208 Там же. С. 383. .

На следующий день после заявления Лабра в недрах парижской полиции родился еще один донос. Инспекторы Фроман (Froment) и Перду (Perdoux) обвинили своего коллегу Ж. Ж. П. Нафтеля (Naftel), посланного некоторое время назад арестовать Бабёфа, но так и не сумевшего это сделать, в том, что он специально позволил Трибуну народа скрыться {209} 209 Cobb R. Arrestation de Babeuf. AHRF. 1961. № 165. Р. 393. . До нас дошел список документов по делу Нафтеля, говорящий о масштабном разбирательстве {210} 210 РГАСПИ. Ф. 223. Оп. 4. Д. 8. Л. 60–61. . Сохранился протокол допроса Нафтеля, где его спрашивали, действительно ли он говорил, что Бабёф «один из лучших патриотов», «лучше оставить его в покое» и «тот, кто его арестует, может сильно раскаяться». Подозреваемый все отрицал, сообщив лишь, что в шутку сказал коллеге, схватившему Гракха: «Ты сделал доброе дело, для того, кто арестует Бабёфа, припасено тридцать или шестьдесят тысяч ливров, это — целое состояние» {211} 211 Там же. Л. 62–63. .

Любопытно совпадение сумм: 30 тыс. ливров фигурируют и в доносе Лабра, и в показаниях Нафтеля. Не означает ли это, что история с несколькими неудачными попытками ареста Бабёфа успела в полиции обрасти своего рода легендами об особом вознаграждении, ожидающем того, кто поймает опасного смутьяна? Или же такую сумму власти действительно обещали «за голову» Гракха? Р. Кобб, занимавшейся историей этого ареста, счел сопровождавшие его обстоятельства убедительным свидетельством низости нравов в среде полицейских {212} 212 Cobb R. Arrestation de Babeuf. AHRF. 1961. № 165. Р. 394. . С этим трудно не согласиться, но не менее важно и другое: если вокруг поимки Бабёфа закрутилось столько интриг, значит к зиме 1795 г. он уже был достаточно знаменит, а опасность для режима, исходящую от его острого пера, понимали не только власти предержащие, но и рядовые полицейские.