Мария Чепурина - Гракх Бабёф и заговор «равных»

По предположению ряда историков, участники весенних восстаний могли находиться под определенным влиянием идей Бабёфа: в частности, так считала Г. С. Черткова {225} 225 Черткова Г. С. Гракх Бабёф во время термидорианской реакции. С. 119–122. , а В. М. Далин и вовсе называет его «вдохновителем этих событий» {226} 226 Далин В. М. Бабёф в 1794–1795 гг. Факты и идеи. С. 21. . Аргументом в пользу такого суждения является сообщение участника прериальских событий Манье, именовавшего себя Брутом. Он признавался, что почерпнул свои идеи в брошюре одного патриота, которого, однако, не назвал. Историк К.Г Бергман пришел к выводу, что этим патриотом был Бабёф {227} 227 Там же. С. 20. . В дальнейшем Манье будет одним из тех, кого «равные» наметят на руководящие должности после своей победы. В то же время, полагала Черткова, разгром революционных journées не мог не отразиться на взглядах самого Гракха. Если раньше он поддерживал мирные методы борьбы, то теперь стал склоняться к признанию предпочтительности насильственных действий {228} 228 Черткова Г. С. Гракх Бабёф во время термидорианской реакции. С. 123. . Далин же указывал на то, что план организации восстания созрел у Гракха раньше: он нашел свое отражение в последних доарестных номерах «Трибуна народа» {229} 229 Далин В. М. Бабёф в 1794–1795 гг. Факты и идеи. С. 20. .

Как бы там ни было, и весенние восстания и предстоящее выступление бабувистов определенно можно считать порождениями одних и тех же обстоятельств: голода, вопиющего неравенства, разочарования в республиканском правительстве и еще сохранявшейся веры в то, что с помощью революции можно реализовать самые смелые мечты.

Именно за время заключения в Боде у Бабёфа сформировался окончательный план коммунистического заговора, предполагавший установление тотального равенства и революционной диктатуры на переходный период. Тогда же стал складываться костяк этого предприятия: он формировался из радикалов, которые оказались за решеткой после 9 термидора, 12 жерминаля и 1 прериаля.

Бабёф напряженно следил за политической обстановкой во Франции и строил планы на будущее. В тюрьме он развил такую активность, какую далеко не каждый сумел бы проявить на воле. Несмотря на скудное питание и недостаточное освещение — мы знаем это из сохранившихся жалоб Гракха национальному агенту Аррасской коммуны {230} 230 Бабеф Г. Сочинения. Т. 3. С. 398. , - у заключенного была возможность общаться с другими сидельцами и вести активнейшую переписку с единомышленниками в разных городах. Основной источник для этого отрезка его биографии — сохранившаяся часть переписки с офицером Ш. Жерменом, который именно в это время свел знакомство с Гракхом и стал его ближайшим соратником. В основном сохранились письма Жермена. Письмо Бабёфа дошло до нас лишь одно. Его автор предстает уже не публицистом, реагирующим на сиюминутную повестку дня, а политическим мыслителем и главой своеобразной политической «секты». Речь в этом письме идет о перспективах развития общества, где будет царить идеальное равенство, об аргументах, которые могут привести противники этой коммунистической программы, о контраргументах и о том, что переворот можно совершить, опираясь на «плебейскую Вандею» — очаг восстания в провинции, которое должно постепенно распространиться на всю страну {231} 231 Там же. С. 401–408. . Как мы знаем, этот метод Бабёфу не приведется испытать, но любопытно, что именно его с разной степенью успешности будут использовать латиноамериканские революционеры XX в.

В. М. Далину удалось обнаружить очень важный документ, относящийся к этому периоду жизни Бабёфу — его соображения по поводу устройства будущего коммунистического порядка, разделенные Жерменом для удобства на 35 пунктов. В них автор отрицает любые обоснования материального неравенства: ни образованность, ни предприимчивость, ни выдающиеся природные способности не могут быть основанием для того, чтобы человек претендовал на большее, по сравнению с остальными, состояние. Последний из пунктов гласит:

«Единственный способ достижения этого состоит в том, чтобы установить общее управление, уничтожить частную собственность, прикрепить каждого человека, соответственно его дарованию, к мастерству, которое он знает, обязать сдавать в натуре все его произведения на общий склад, создать администрацию распределения, администрацию продовольствия, которая будет вести списки всех сограждан и всех изделий и станет распределять их на основе самого строгого равенства и доставлять в жилище каждого гражданина» {232} 232 Далин В. М. К истории «Манифеста плебеев». Бабёф в Аррасской тюрьме // История социалистических учений. Памяти академика В. П. Волгина. М., 1964. С. 480. .

В распоряжении историков имеются также письма Бабёфа другим лицам и их ответы. Из этих текстов ясно, что в тюрьме он пропагандировал свои коммунистические взгляды, подбирая соратников как среди товарищей по заключению, так и среди патриотов, находившихся в других городах. Установлено, что Гракх вел переговоры не только с парижанами и аррасцами, но и с жителями Лилля, Бетюна, Сент-Омера {233} 233 Черткова Г. С. Гракх Бабёф во время термидорианской реакции. С. 169–172. . Именно в период заключения Бабёф сблизился с видными участниками будущего заговора: Ф. Буонарроти (уроженец Пизы, переехавший во Францию после начала Революции и в период Террора являвшийся близким сподвижником М. Робеспьера), К. Фике (архитектор, один из организаторов восстания 1 прериаля), А. М. Бертраном (бывший мэр Лиона, свергнутый во время антиякобинского восстания 1793 г.), Р. Ф. Дебоном (служащий Арсенала, сын стражника из Кана), С. Дюпле (племянник квартирохозяина Робеспьера) и многими другими. Среди его знакомых появились также Элизабет Леба (вдова соратника Робеспьера, погибшего вместе с ним, и дочь его квартирохозяина), а также некая родственница Шометта {234} 234 Далин В. М. Бабёф в 1794–1795 гг. Факты и идеи. С. 23. . Временно сошелся Бабёф и с М.-А. Жюльеном — бывшим доверенным лицом Робеспьера (именно в его архиве Далин отыскал «35 пунктов» — свидетельство того, что писания «Трибуна народа» действительно пользовались популярностью среди заключенных революционеров). Похоже, он стремился завязать контакты со всеми, кто хоть как-то был связан режимом II года, имел основания сожалеть о его конце. Под новым, необычным для XVIII в., коммунистическим знаменем Бабёф словно пытался собрать «коллекцию» людей-реликтов якобинского периода революции.

Сохранилось немало писем, в которых Жермен предлагает Бабёфу присмотреться к тому или иному патриоту для вовлечения его в коммунистический проект. Как мы уже указывали выше, одним из таких людей, фигурировавших в переписке будущих «равных», был видный деятель движения «бешеных» Варле, который также участвовал в жерминальском восстании и как раз в это время вышел из заключения. Бабёф рассчитывал на его поддержку после захвата власти {235} 235 Черткова Г. С. Гракх Бабёф во время термидорианской реакции. С. 173. . Учитывая то, что принципы бабувистов и «бешеных» были далеко не идентичны, думается, что факт такого сотрудничества может служить еще одной иллюстрацией к тезису о большой политической гибкости Бабёфа и его способности к лавированию, сотрудничеству, компромиссам.