Анатолий Григоренко - Откуда пришли славяне

Ложь историков дошла до того, что якобы славяне приносили человеческие жертвы (так написано в школь­ном учебнике для шестого класса). И вот представьте, дорогой читатель, что Вы живете в пятом веке на хуторе у Северян. В хуторе пять домов. В каждом семья, чело­век десять. Все родственники. И вот Вы предлагаете, для того, чтобы пришла таки весна, принести в жертву (за­резать) Вашего племянника Ваську богу Яриле. Да вас убьёт отец Васьки, а тем более его мать, за одну такую дикую мысль! Никаких абсолютно доказательств этого отвратительного обычая у славян нет. Обычай прино­сить жертвы возникает только у тех народов, которые ведут войны. У которых есть пленные и которых просто некуда было девать и их поголовно убивали. Там где ценность жизни падала до нуля. Так было у Ацтеков. Так было на Ближнем Востоке. Так было у Римлян и Карфагенян.

Славяне до н.э. практически не воевали и пленных не имели. А каждая жизнь члена рода и племени была очень ценна и неприкосновенна. Ведь от количества чле­нов рода зависело его выживание. Даже в Правде Яро­слава отсутствовал принцип талиона (око за око, зуб за зуб). Даже за убийство соплеменника налагался штраф, или вира. А Правда Ярослава основывалась на Обычном праве выработанном опытом народа. Мало того, даже если в стычках с врагами (скифами, кельтами или римля­нами) брали пленных, их не убивали. Их привозили в де­ревню и они приобретали права члена сообщества. Но с ограниченными общественными правами. Они не имели права участвовать в сходах и советах. В этом плане они приравнивались по своим правам к несовершеннолет­ним, к детям, чадам. Отсюда слова "щадить, пощада". То есть враг просил не сохранить свою презренную жизнь, а позволить ему жить на правах ребёнка, чада (с чадить). Только и всего. Как поступил с пятнадцатью тысячами пленных болгар смиреннохристианский христолюбивый, плачущий от умиления пред иконой Божьей Матери, ва– силевс Византии Василий II Болгаробойца известно: он выколол им всем глаза.

А придумано это было только для того, чтобы обос­новать дикость наших предков до насильственного охри– стианивания. Для того, чтобы унизить их перед якобы просвещёнными германцами. И поддерживается эта ложь в наше время, чтобы снова и снова подчёркивать благостную роль нынешней Православной церкви в про­свещении нашего народа, а также нашу генетическую дикость перед просвещёнными потомками скандинавов. Так и хочется перефразировать известное изречение Марка Твена: "Есть три рода лжи: просто ложь, наглая ложь и история". И тем более опасная ложь, что она ко­робит наше самосознание, уважение к себе и готовность постоять за право существования, свободу и честь на­ших прадедов.

В поздний арийский период появляются скифы, хетты, пеласги, кельты. Это тоже арийцы, но они появ­ляются на исторической сцене уже через несколько ты­сячелетий, после арийцев праславян. Они наши родственники, но уже довольно дальние. Они вынужде­ны были решать свою судьбу в уже достаточно заселён­ном мире и что бы выжить, опираться и на свою силу. Нельзя сказать, что опираясь на эту силу они завоёвыва­ли, порабощали другие народы. О них начинали гово­рить не тогда, когда они обосновывались в каком то регионе, а тогда, когда сами подвергались давлению внешних врагов. Так мы узнаём, что египтяне, стремясь к мировому господству, нападают на хеттов. Те, которые были конкурентами египтянам в борьбе за мировое ли­дерство, ассирийцы, тоже нападают на хеттов, которые жили на территории современной Турции и никого не трогали. И хеттам, конечно, приходилось давать сдачи, причём так, что египетские сверхчеловеки катились аж до Ливийской пустыни.

Скифы пришли из Средней Азии уже тогда, когда кочевое скотоводство, в связи с изменением климата, стало основным. Где степь зеленее, туда скифы и шли, не смотря на то, кто там жил до них. Здесь уже прояви­лись черты агрессивности. Придя на северный Кавказ и причерноморские степи скифы, наши младшие братья, со своими старшими братьями не очень церемонились. Так наши предки вынуждены были эти районы поки­нуть. Так наши древние кузнецы стали ковать не только орала, но и мечи.

Тем не менее, скифы не стремились к созданию мировой империи. Не они нападали, нападали на них. Так в тринадцатом веке до н.э. на скифов нападают егип­тяне, но бежали потом до Нила. Потом, около пятисот лет до н.э., заявился Дарий с войском под миллион. По­неся огромные потери, персы бежали с позором. Погиб здесь Кир (как обычно Великий). Еще не раз и грече­ские, и римские просветители пытались подмять скифов. Да всё как-то не удачно. Такое оно место, между Волгой и Доном, что там исчезают армии. Исчезла там и шестая армия Паулюса. И только постепенно, скифы/сколоты ассимилировались, породив ряд этносов. Осетин-Алан, Печенегов, частично стали фракийцами, а часть вошла и в число южных протославян. А через них и северные славяне узнали что есть меч и золото.

В конце второго тысячелетия до н.э. по тому же традиционному пути, мимо Каспия, по причерномор­ским степям прошли в центр Европы Кельты. Это тоже наши братья. Но уже настолько далёкие, что были про­сто враждебным народом. Как и все кочевники, они дви­гались именно народом. Это и было великопереселение. И шли они войной. Уж не знаю, как у них складывались отношения с праславянами, но к нам они не полезли. По­могли нам, наверное, скифские мечи. Они осели на сред­нем течении Дуная и расселились в западной Европе. Туда они и принесли свой потенциал агрессивности, усиленный империализмом Рима и дикостью скандина­вов, став проклятием человечества.

Кстати, гидронимы Дон, Донец, Дунай связывают именно с кельтами. У меня на этот счет большие сомне­ния. "Дон" – ностратическое слово. Его знают все арий­цы, в том числе и славяне. Вот русские слова с этой основой: дно, донный, бидон.

Были еще удары по Европе. Кельтоскифы, Авары, Угры, Гунны, Мадьяры. Это уже финно-угорско-монго– лоидные этносы, не имеющие к славянам никакого отно­шения. Славяне сами от них страдали и вынуждены были от них защищаться. Именно тогда и построили укрепрайон, ныне известный как "Змиев вал". И хорошо было бы только от них. Сразу скажу, мы римлян никогда не трогали. Они первые начали. Маркоманские войны, войны против Даков, Гетов. Часто они использовали ме­тод "Операции Гляйвиц", и на основании того, что некий дак увёл козу у достопочтенного римлянина, обрушива­лись войском в несколько сот тысяч человек на нас. Сколько десятков тысяч фракийцев в Колизее и сколько десятков тысяч болгар на Ипподроме они убили, до­подлинно не знает никто.

Как обычно, мы, убаюканные собственным миро­любием, угрозу Рима проспали. Как и в сорок первом году они напали на нас коварно и неожиданно. Как я упоминал выше, людей на территории на север от Апен­нин, на Дунае, они называли "Люди пограничья". Сейчас это звучит как Маркоманы. Но те, кто там жил, так себя не называли. Они называли себя Словене, Венеды и дру­гие. И страна наша называлась Норик. Неопытные дру­жины и наспех собранное ополчение к войне готовы не были и, несмотря на их численность и отвагу, были раз­биты. Римляне, основав на нашей земле провинции Но– рик и Рецию, устроили полный геноцид. В связи с этим, Словене вынуждены были бежать со своей родины куда только было можно. Часть ушла на восток и осела на Балканах (Словения), часть на север. Нас было много, поэтому было трудно найти место для компактного по­селения. Несмотря на то, что братья нас принимали с со­чувствием, но селились мы в разных местах. Некоторая часть осела в Карпатах (Словакия), остальные дошли до мест, где и жить то было почти невозможно – возле Иль­мень озера. Основали город Словенск, а затем Новгород. Многие ушли и в другие места. В том числе и к полянам – Русам.