Сара Камерон - Голодная степь: Голод, насилие и создание Советского Казахстана

На севере региона были черноземы. Эти почвы с высоким содержанием гумуса могли давать хорошие урожаи. К югу, в полупустынной зоне, почвы были каштановые. Подобно чернозему, каштановая почва могла быть довольно плодородной. Но в ней содержалось гораздо меньше гумуса, и регулярное вспахивание могло быстро истощить ее. Кроме этого, повсеместно встречались два других вида почв – солончак и солонец, особенно распространенные в пустынной и полупустынной зонах. Солончаковые почвы сформировались в результате выхода грунтовых вод на поверхность: испаряясь, вода оставляла на поверхности земли белые пятна соли. Если благодаря орошению или увеличению объема осадков солончаки вымывались, то превращались в солонцы. Вода, проходя через почву, способствовала формированию карбоната натрия, и почва становилась очень щелочной. Как солончаки, так и солонцы были скудными почвами, а их расположение – неравномерным (каштановые почвы могли чередоваться с солонцами и солончаками) и подверженным изменению в зависимости от погодных или оросительных факторов 147 147 Suslov S.P. The Physical Geography of Asiatic Russia. Р. 427. .

По всей Степи дули горячие и сухие ветры, известные как суховеи, собиравшие огромные горы песка и порождавшие яростные песчаные бури 148 148 Беротов Д.Д. Страна свободных земель. СПб., 1908. С. 12. . Из-за засушливого климата легко разгорались пожары, а суховей мог превратить небольшой огонь в устрашающее пламя, способное распространяться быстрее 10 километров в час 149 149 Там же. С. 29. . Кроме того, эти иссушающие ветры способствовали испарению воды из открытых водоемов – озер и рек. Из-за испарения и других факторов, таких как периоды отсутствия или сильного дефицита осадков, водоемы региона, в том числе Аральское море, подобно хамелеонам, быстро меняли свои размеры и форму. Это обезвоживание наиболее ярко проявлялось в областях с наибольшей засоленностью. Русский путешественник Д.Д. Беротов, много странствовавший по Средней Азии, сообщал, что небольшие озера могут высыхать под жарким летним солнцем всего за один день, превращаясь в болота, усыпанные белыми кристаллами соли 150 150 Там же. С. 12. .

Особенно суровым был климат Бетпак-Дала, что дословно значит «Несчастливая степь». Жаркое лето сменялось холодной зимой и очень короткой весной. В летние месяцы температура могла колебаться сильнейшим образом, поднимаясь очень высоко днем и резко падая ночью. Облаков было, как правило, мало, и солнце могло палить непрестанно. Открытых источников воды было чрезвычайно мало, осадков выпадало мизерное количество. И даже когда случался дождь, его немедленно поглощала сухая земля плато 151 151 Suslov S.P. The Physical Geography of Asiatic Russia. Р. 514–516. . В степной и полупустынной зонах повсюду росли травы и полынь (Artemisia). Но на плато Бетпак-Дала из-за сурового климата почти не было растительности, кроме низкорослых засухоустойчивых кустарников – саксаула и жузгуна (Calligonum caput-medusae), способных достать до грунтовых вод своими глубокими корнями. Эти редкорастущие светло-серые кустарники придавали Голодной степи характерный однотонный оттенок 152 152 Беротов Д.Д. Страна свободных земель. С. 13. . Нелегко было пересечь Бетпак-Дала – негостеприимное плато раскинулось на 75 тысяч квадратных километров, будучи по площади примерно равно всей Шотландии 153 153 Рассказ о трудностях пересечения плато см. в кн.: Nelson Fell E. Russian and Nomad: Tales of the Kirgiz Steppes. New York, 1916. Р. 155–169. . Не случайно среди казахов оно получило имя Несчастливой степи, а среди русских – Голодной 154 154 Иногда это плато называли Северной Голодной степью , чтобы отличить его от другой, меньшей по размеру равнины, тоже известной как Голодная степь. Эта равнина, ныне находящаяся в Узбекистане, расположена между городом Джизак и рекой Сырдарьей. .

Чиновники Российской империи и Советского Союза неоднократно называли Казахскую степь «естественным» ландшафтом, которого, по большому счету, не коснулась рука человека. Они искали указаний на оседлую жизнь, например постоянных жилищ, и, не обнаружив их, заключали, что местный ландшафт не менялся под воздействием человеческой деятельности 155 155 См., например: Брискин А. Степи Казакские (очерки степного Казакстана). Кзыл-Орда, 1929. С. 4. . Но, вопреки их впечатлениям, кочевники-казахи, подобно другим скотоводам, регулярно воздействовали на природу, чтобы приспособить ее к своим нуждам. Они поджигали участки степи, чтобы активнее росла свежая трава для их скота. Эти пожары, а также вытаптывание пастбищ мешали распространению кустарников и деревьев 156 156 Таким образом, безлесный ландшафт Степи не был первозданным, а являлся в некоторой мере результатом человеческой деятельности. По этому вопросу см.: Moon D. The Plough That Broke the Steppes: Agriculture and Environment on Russia’s Grasslands, 1700–1914. Oxford, 2013. P. 7; Salzman Р.С. Pastoralists. Р. 2. Об использовавшейся кочевниками-казахами практике поджигания степи см.: Беротов Д.Д. Страна свободных земель. С. 16. . В Голодной степи и других областях, где было мало открытых водоемов, казахи выкапывали глубокие колодцы, позволявшие добраться до грунтовых вод 157 157 Фиельструп Ф.А. Скотоводство и кочевание в части степей Западного Казакстана // Казаки. Антропологические очерки. С. 104. .

Все климатические зоны Степи периодически страдали от засухи, а также от опустошительных морозов поздней весны – феномена, который на казахском языке называют джутом (жұт), а на русском иногда – гололедицей. Если засуха – общее бедствие пастушеских угодий, в особенности засушливых земель Африки и Ближнего Востока, то джут был характерен исключительно для Центральной Евразии 158 158 Некоторые ученые высказывали предположение, что два бедствия связаны друг с другом и засуха делает последствия джута более интенсивными. См.: Sternberg Т. Tradition and Transition in the Mongolian Pastoral Environment // Modern Pastoralism and Conservation: Old Problems, New Challenges / Eds. T. Sternberg, D. Chatty. Cambridge, 2013. P. 147. . Порой после весенней оттепели наступало внезапное похолодание, и на земле образовывалась корочка льда. Не в силах преодолеть эту преграду, отделявшую их от еды, стада животных начинали голодать. Масштабный джут приходил каждые десять–двенадцать лет, и казахи называли его «қоянның жұты» – джут в год Зайца (указание на год по китайскому календарю) 159 159 О джуте см.: Campbell I.W. The Scourge of Stock Raising: Zhŭt, Limiting Environments and the Economic Transformation of the Steppe // Eurasian Environments: Nature and Ecology. P. 60–74. . Джут мог стать для кочевников настоящей катастрофой: иногда от него погибало более 90% скота в ауле 160 160 Аристов Н.А . На борьбу с засухой и джутом. Петропавловск, 1927. .

Стремясь использовать степной ландшафт для собственных нужд, казахи вели свой скот на пастбища по заранее определенным маршрутам. Откочевка не была индивидуальным мероприятием: как правило, ее осуществляла небольшая группа, кочевой лагерь, который называли аулом. Каждый аул составляло несколько (от двух до восьми) семей, и все участники аула несли ответственность за общее стадо. Численность животных при ауле могла быть самой разной (поскольку овцам, к примеру, обычно требовалось куда меньше заботы, чем лошадям) и изменяться в зависимости от времени года или погодных условий. Когда животных становилось столько, что пастбища аула уже не могли их прокормить, появлялись новые аулы 161 161 Martin V. Law and Custom in the Steppe. P. 22. .