Сара Камерон - Голодная степь: Голод, насилие и создание Советского Казахстана

Как по причине этих трудностей, так и в силу прочих факторов, например конфликтов с местными властями и кочевниками-казахами, значительная доля поселенцев-славян, около 20% от общего числа, уже до 1917 года вернулась в Европейскую Россию. Многие из тех, кто остался, стремились разнообразить свою деятельность, не ограничиваясь хлебопашеством, слишком подверженным таким угрозам, как засуха: некоторые крестьянские поселения в Тургайской и Семипалатинской областях стали специализироваться в первую очередь (или исключительно) на скотоводстве 188 188 Demko G.J. The Russian Colonization of Kazakhstan. Р. 174–175. Такая же ситуация сложилась и дальше к югу в Туркестане. Семиреченские крестьяне стали выращивать больше скота, чтобы защитить себя на случай плохого урожая. См.: Brower D.R. Turkestan and the Fate of the Russian Empire. P. 132–133. . Со строительством Транссибирской магистрали и введением пароходного сообщения по реке Иртыш в 1880-е годы поселенцы начали импорт новых технологий в Казахскую степь, ввозя в том числе механические сенокосилки и тяжелые железные плуги, которые более эффективно вспахивали землю, чем деревянные 189 189 Бежкович А.С. Земледелие украинцев-переселенцев южной части Семипалатинской губернии // Материалы Комиссии экспедиционных исследований / Под ред. С.И. Руденко. Л., 1930. Вып. 16: Украинцы-переселенцы Семипалатинской губернии. С. 16. . Поселенцы не теряли связи с Европейской Россией, члены их семей путешествовали туда и обратно, и в Степи появились новые семена, в первую очередь более твердые сорта пшеницы, любимой культуры поселенцев, а также новые породы животных, в первую очередь черные овцы, ценимые русскими и казаками 190 190 Там же. С. 103. .

Крестьянская колонизация продолжалась, и казахи начали адаптировать свои практики кочевого скотоводства к новым условиям жизни в Степи. Из-за демаркации границ и из-за физического присутствия районов, заселенных славянами, казахи не могли использовать землю так, как делали это прежде. Чтобы компенсировать утрату части пастбищ, кочевники начали выращивать в Акмолинской и Семипалатинской областях (в целом соответствовавших землям Среднего жуза) сено для зимнего прокорма своих стад. Для защиты этих сенокосов и зимних пастбищ от посягательств крестьян и других кочевников некоторые казахи начали проводить по девять месяцев в году на своих зимних пастбищах, лишь на три месяца покидая их ради летних пастбищ, находящихся неподалеку 191 191 Martin V. Law and Custom in the Steppe. P. 74–83. . С другой стороны, некоторые казахи Младшего жуза, напротив, увеличили размах своих сезонных откочевок: из-за множества новых крестьянских поселений им пришлось уходить дальше в поисках надежных источников воды и хороших пастбищ 192 192 Чувелев К.А. О реорганизации кочевого и полукочевого хозяйства // Народное хозяйство Казакстана. 1928. № 2–3. С. 47. .

Одним из последствий этих изменений в землепользовании стало то, что многие кочевники преобразовали состав своих стад. Казахи, укоротившие свои маршруты, стали комплектовать стада животными, приспособленными к минимальному передвижению с места на место: теперь они в первую очередь пасли крупный рогатый скот, затем – овец и лишь в последнюю очередь – лошадей. До конца XVIII века крупный рогатый скот не составлял сколько-нибудь заметной доли стад у казахов. Коров сложно было перегонять на дальние расстояния, и они считались более капризными, чем овцы или лошади: вместо того чтобы интенсивно пастись, они съедали лишь верхний слой травы 193 193 Khazanov А. Nomads and the Outside World. Р. 46–49. . Однако теперь крупный рогатый скот составил у кочевников-казахов важную часть многих стад 194 194 В Аракарагайской волости (Кустанайском уезде) число голов скота в стадах казахов выросло с 1898 по 1905 год на 20% (см.: Влияние колонизации на киргизское хозяйство. СПб., 1907). См. также: Быков А.Ю. Истоки модернизации Казахстана. Барнаул, 2003. С. 208. . А вот численность верблюдов в Степи начала сокращаться – уменьшилось число кочевников, способных осуществлять достаточно дальние откочевки, необходимые для прокорма этих животных 195 195 Шулков П.С. Объем рыночных связей казахского хозяйства // Народное хозяйство Казакстана. 1928. № 11–12. С. 64–74. . Хотя общая численность скота в Степи стремительно росла, поголовье животных в каждом конкретном ауле уменьшалось: лишь немногие аулы могли осуществлять дальние откочевки, необходимые для прокорма больших стад 196 196 Martin V. Law and Custom in the Steppe. P. 66–67; Быков А.Ю. Истоки модернизации Казахстана. С. 200. .

Некоторые казахи изобрели новые стратегии, позволявшие им справиться с проблемами, возникшими из-за славянской колонизации. В 1906 году, на заседании Тургайского областного правления по поводу распределения земли, власти отметили, что казахские хозяйства Кустанайского и Актюбинского уездов начали пахать землю и сеять хлеб: казалось, сбываются предсказания о закате кочевого образа жизни. Однако более подробная проверка выяснила, что казахи упомянутых уездов тайно отдали эти земли в аренду русским поселенцам, которые их и пашут. Заключение гласило: «Но несмотря на развитие земледелия, киргизы [казахи] этих уездов далеко еще не перестали быть скотоводами-кочевниками» 197 197 ЦГАРК. Ф. 25. Оп. 1. Д. 2822. Л. 213–214 об. Воспроизведено в кн.: Аграрная история Казахстана. С. 109–111. . Хотя сдача пастбищ кочевников в аренду была незаконной – Петербург считал эти земли собственностью государства, – это не помешало казахам, жившим в таких областях интенсивной крестьянской колонизации, как северные уезды Тургайской области, найти подобный дополнительный источник доходов.

Кроме того, казахи стали больше торговать с Россией. Эта степная торговля – отличавшаяся от той караванной торговли России со Средней Азией, которая проходила через Казахскую степь, – росла по мере продвижения Российской империи в регион. Казахи продавали живой скот и такие продукты животноводства, как шкуры, масло и шерсть, в свою очередь покупая у торговцев – как правило, у мусульман – хлеб, чай, керосин, спички, керамику и российские промышленные товары. Этот обмен происходил на сезонных ярмарках вблизи районов расселения крестьян или казаков либо на так называемых подвижных рынках в самой глубине Степи, куда торговцы прибывали вместе с кочевниками. Наиболее крупные ярмарки проходили в конце весны, когда скот начинал набирать вес, а также осенью, что позволяло казахам не искать пропитания скоту на зиму 198 198 О степной торговле см.: Frank A.J. The Qazaqs and Russia. Р. 374–375; Щеглова Т.К. Ярмарки Западной Сибири и степных областей во второй половине XIX века: из истории российско-азиатской торговли. Барнаул, 2002. . К концу XIX века казахи все чаще выращивали скот специально для российских рынков. Они продавали его крестьянам-славянам или купцам, которые после строительства Транссибирской магистрали могли поставлять этот скот в Европейскую Россию. Омский и петропавловский вокзалы стали центрами торговли скотом. В 1908 году из степных областей и из части Семиреченской и Сырдарьинской областей в Европейскую Россию были вывезены по железной дороге 400 тысяч голов скота, 6 миллионов шкур и кож и почти 6 тысяч тонн мяса 199 199 Demko G.J. The Russian Colonization of Kazakhstan. Р. 186. . Эта торговля, безусловно, сыграла роль в изменении состава казахских стад, поскольку крупный рогатый скот был особенно популярен среди российских потребителей 200 200 Аргынбаев Х.А. Историко-культурные связи русского и казахского народов. Павлодар, 2005. С. 66. Мохиб Шахрани обратил внимание на то, что пастухи-киргизы афганского Памира прибегли к аналогичным мерам после закрытия советских и китайских границ. Численность животных в регионе выросла в ответ на новые возможности торговли киргизов с оседлыми жителями. Затем киргизы начали увеличивать поголовье овец и яков в своих стадах, сокращая количество верблюдов и лошадей. См.: Shahrani M.N.M. The Kirghiz and Wakhi of Afghanistan: Adaptation to Closed Frontiers. Seattle, 1979. .