Александр Чудинов - Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

Вместе с тем по ряду других аспектов Ришардо открыто ставит под сомнение достоверность сообщаемого в «Докладе». Он даже отвел этой критике особый раздел в своих воспоминаниях, правда, ошибочно считал, что полемизирует с маршалом Бертье. Выше уже упоминалось, что издатель воспоминаний последнего поместил в качестве приложения к ним отрывок из «Доклада» с описанием сражения при Гелиополисе, и Ришардо, очевидно, счел данный текст частью самих мемуаров.

Первый из фрагментов, вызвавший недовольство Ришардо, касается описания действий турецкой кавалерии в последней фазе сражения:

«Визирь, находившийся в деревне Эль-Марг, попал под огонь наших орудий. Он ожидал, что его приказы принесут успех, хотя его армия и дрогнула. Разделившись на части, она окружила нас со всех сторон. Мы будто оказались внутри кавалерийского каре стороной в половину лье. Такое положение сохранялось, пока армии находились на поле боя [курсив мой. — А. Ч .]. Увидев, что его атака не увенчалась успехом, визирь поспешно ретировался в Эль-Ханку» {582} 582 Rapport P. 738–739. .

Комментируя данный фрагмент, Ришардо произносит настоящую инвективу против допущенного, как он считает, искажения исторической истины:

«…Это абсолютно неверно. Турки, несмотря на их огромное число, были далеки от намерения нас окружить. Зачем же умалчивать совершенно очевидный факт, который известен всей армии и в подтверждение которого можно привести множество цитат, и подменять его другим, гораздо менее обоснованным и, более того, просто вымышленным?» {583} 583 Richardot (Ch.), le lieutenant-colonel Op. cit. P. 255.

Не претендуя на роль арбитра в заочном споре двух участников битвы при Гелиополисе, замечу, что чисто субъективно многочисленность и постоянные перемещения турецкой кавалерии, вероятно, могли создать впечатление ее вездесущности. Писал же, как мы видели ранее, военный инженер Малюс о том, что она окружала французов, закрывая им горизонт. К тому же, о чем сообщают другие источники, отряды неприятеля на разных этапах сражения огибали то один, то другой фланг французской армии, фактически оказываясь на какое-то время у нее в «тылу». Другое дело, что при осуществленном Клебером построении его войска фактически не имели тыла — наиболее уязвимой части боевого порядка — и готовы были встретить атаку с любого направления. Может быть, именно поэтому обходившие французскую армию отряды неприятеля избегали вступать с ней в боевое соприкосновение (за исключением печально закончившейся для них контратаки при Матарии) и сразу направлялись в сторону беззащитного, как они полагали, Каира. Вместе с тем в «Докладе», на мой взгляд, речь всё же идет не об эпизодическом проникновении противника в «тыл» французской армии, а о совершенно определенном факте ее тактического окружения неприятелем, пусть и на очень недолгое время. Подтверждения этому факту в других источниках я не нахожу и могу очень осторожно предположить, что в данном случае имело место некоторое риторическое преувеличение, призванное добавить драматизма тексту, рассчитанному на публикацию.

Ришардо также подверг критике попытку автора «Доклада» объяснить особенностями рельефа ту слабую активность, которую французская кавалерия проявила в преследовании отступающего противника:

«Жара, наступающая после ухода воды [с окончанием разлива Нила], часто вызывает появление глубоких трещин в земле; именно это сдерживало порыв вражеской кавалерии и не позволило нашей преследовать бегущих» {584} 584 Rapport. Р. 738. .

По мнению Ришардо, подобные дефекты почвы если и могли иметь место, то лишь на левом фланге французской армии, который передвигался по кромке земель, покрываемых водой во время ежегодных разливов Нила. На правом же фланге, где развернулись основные события решающей фазы сражения и где находился сам Ришардо, французские войска действовали фактически на границе с пустыней, куда воды реки не доходили и где рельеф не имел каких-либо неровностей, способных помешать атакам турецкой конницы. «Что же касается французской кавалерии, — заключает Ришардо, — то она, очевидно, была слишком малочисленной, чтобы померяться силами с неприятельской. Именно это было причиной ее бездействия, а не какие-либо дефекты почвы» {585} 585 Richardot (Ch.), le lieutenant-colonel Op. cit. Р. 256. .

Строго говоря, аргументация Ришардо мне и здесь кажется более убедительной. Ни в каких независимых (то есть не повторяющих содержание «Доклада») свидетельствах очевидцев нет упоминания о подобных неровностях. Да и французская кавалерия в этом сражении всё же не бездействовала, а выполняла пусть и вспомогательные, но полезные функции. И если она не слишком удалялась от своих каре, то причиной тому была именно ее малочисленность. Об одной из таких вылазок, оказавшейся лично для него довольно выгодной, рассказывает гусар Девернуа:

«…Генерал Фриан позволил туркам приблизиться и привел разом в действие все свои орудия, встретив атакующих картечью. Те тут же обратились в бегство, оставив на земле множество убитых и раненых. Отправленный со своим эскадроном собрать этих раненых и взять в плен с полсотни беглецов, я добыл там себе мушкетон и пару пистолетов ювелирной работы, отделанных серебром, а также кривую саблю с коротким клинком шириной в ладонь, расширяющимся от эфеса, и с рукояткой из рога носорога до трех дюймов длиной, имеющую тембр долгий и протяжный. Инкрустированная на ней довольно потертая арабская надпись сообщала, что сабля эта изготовлена в древнем Вавилоне» {586} 586 Desvernois, général baron. Avec Bonaparte en Italie et en Égypte. Р. 156–157. .

Да и турецкой кавалерии никакие «трещины в земле» не помешали совершить три полноценные атаки на дивизию Фриана. Зачем же в «Докладе» потребовалось ссылаться на неблагоприятный рельеф? Могу лишь в качестве гипотезы предположить, что таким образом автор попытался снять саму возможность неудобного вопроса о том, почему не была использована кавалерия для добивания потерпевшей поражение турецкой армии.

Преследование отступающего врага кавалерией являлось аксиомой военного искусства, однако в конкретной ситуации Восточной армии оно было сопряжено с чрезмерным риском. Применение полутора тысяч кавалеристов против нескольких десятков тысяч турецких конников, отступавших в полном порядке, могло окончиться для французов плачевно. Именно поэтому преследование неприятеля осуществлялось французской армией в полном составе — дольше, но надежнее. Возможно, чтобы не объяснять на пальцах непосвященным все нюансы сложившейся в Египте ситуации, Клебер и предупредил соответствующий вопрос ссылкой на неудобный рельеф. Впрочем, это всего лишь моя гипотеза, не более.