Владимир Артамонов - Турецко-русская война 1710–1713 гг.

Янычары не голодали — по уставу в походе они получали усиленное питание — два каравая хлеба, 0,5 кг пшена или ячменя, коровье масло и примерно до 0,5 кг мяса [293] Русский посол в Стамбуле… С. 58–59. В войсках обоих противников началась традиционная полевая болезнь — дизентерия. . Марш османского войска через Болгарию не был осложнен ни нехваткой провианта, ни восстанием греков, македонцев или болгар, подобных тому, которое случилось в Черногории и Герцеговине в 1711–1714 гг. (Не было восстаний в Болгарии и Македонии и при вторжениях русских сил за Дунай в 1773, 1791, 1809–1811, 1828–1829 и в 1854 гг.) [294] Были лишь отдельные отряды при русской армии. Фролова М. М . Болгарские вооружённые отряды в русско-турецких войнах XIX в. // Россия и Болгария. К 125-летию русско-турецкой войны 1877–78. М., 2006. С. 65–79. . В первых числах мая из района Бендер вышли в поле 3000 татар с частью казаков и станиславцев. 28 мая к хану пришёл приказ сераскера двинуться в Буджак и 4 июня тот выступил из Бахчисарая [295] Г. Г. Мюллерн — С. Лагербергу 7 мая 1711 г. [ Lagerberg S. ] Acter, rörande… S. 169. .

Для русских и османов успех предрешался способностью выдержать дальние марши. Оба войска прошли огромные расстояния. Выносливость русских солдат поражала иностранцев. «Я с удивлением наблюдал, как русский полк проходил в день 5–6 немецких миль [до 35 км], причём совершенно свободно» — писал финский швед Л. Ю. Эренмальм [296] Беспятых Ю. Н. Иностранные источники… С. 240. . Русские полки с полковой и полевой артиллерией прошли от Пернова (Пярну), Ревеля и Риги (а драгунские полки из Польши) по распутице и бездорожью литовских, белорусских и украинских земель до середины Молдавии — не менее полутора тысяч километров. Османское, если считать от Диярбакыра (города и вилайета у верховьев р. Тигр, на юго-востоке Анатолии) около 1800 км. (От Адена, Каира и Алеппо войска переправлялись на судах). Выносливость русских войск в тысячевёрстных походах была проверена историей, но зимнее-весенний марш 22 полков от Балтики и летний через степь, дался непомерно тяжелее, чем туркам.

В Белоруссии в марте — апреле была бескормица, на Украине на скот напал мор, лошадям приходилось скармливать солому с крыш, многие из них издыхали и в каждом драгунском полку было по 200–300 человек пеших [297] О шести тысячах пеших драгун написал австрийский посол в России Г. В. Велчек вдове-императрице Элеоноре 30 июня 1711 г. // Lukinich J. A. Satmari beke tortenete es okirattara. Budapest, 1925. S. 506–507. . Многочисленный обоз, составленный из одноконных телег, был перегружен пятипудовыми бочками с порохом, понтонами, запасными осями и колёсами, наваленными на телеги четырёхгранными трёхметровыми брусками рогаток и их двухметровыми спицами («свиная щетина»). Артиллерия с ящиками ядер и картечи, офицерские и генеральские телеги, кареты с офицерскими жёнами и багажом замедляли марш. В узких местах повозки медленно тащились одна за другой. При переходе припятских болот «не было такова дни, в которой бы по горло в воде на переправах не были». Тягловых волов по мере расходования провианта забивали на говядину.

Корпусу Шереметева царь велел быть на рубеже Днестра к 15 апреля, хотя бы и без провианта, в надежде на снабжение из Молдавии и Валахии. Поход на юг с ограниченным запасом продовольствия стал предвестием неудачи на Пруте.

Задача генерал-фельдмаршала состояла в том, чтобы выйти на Дунай, разбить там турецкую переправу, не допустить врага на левый берег реки и тем самым надёжно гарантировать переход Валахии и Молдавии на русскую сторону. Запасной вариант предусматривал оставление Дунайских княжеств под контролем турок и подтягивание всех православных добровольцев за Днестр. Если «турки чрез Дунай со всею силою перешли, то встать за Днестром в удобном месте и иметь добрую острожность… И трудиться привлекать к себе волохов, мультян, сербов и прочих христиан» [298] Пётр I — В. В. Долгорукову и Б. П. Шереметеву 7 мая. ППВ. Т. 11/1. С. 221–223. .

Гонку к Дунаю русские проиграли — 16 мая войско Шереметева находилось у Брацлава на Южном Буге (в 400 километрах от дунайской переправы). Фельдмаршал понимал, что достичь Дуная прежде неприятеля невозможно, но в ставке царя надеялись, что турки не успеют перевести все силы через переправу у Исакчи [299] Г. И. Головкин — А. Г. Головкину 8 июня 1711 г. РГАДА. Ф. 74. Оп. 1. Д. 15. Л. 73. .

Большая часть Правобережной Украины была разорена татарами. Их нападения, падёж тягловых волов и лошадей, оголённая засухой степь и отсутствие хлеба сковывали движение. «Походная аптека» с медикаментами, имуществом аптекарских чинов и провиантом на 50 подводах была в «зело слабом состоянии» и еле управлялась с больными.

17 мая в Брацлаве Шереметев смотр драгунской кавалерии и направил её вместе с обозами к Днестру. В тот же день он послал в молдавские Сорóки манифест, чтобы «правоверные христиане и истинные сыны восточныя христианския кафолическия церкви» поднимались против неприятеля. Ставки месячных выплат обещались высокими: полковнику, собравшему полк — 100 руб., капитанам и ротмистрам — 30 руб., поручикам — 20 руб., хорунжим — 15 руб., рядовым — 5 руб. [300] Фельдмаршал граф Б. П. Шереметев. Военно-походный журнал 1711 и 1712 гг. / под ред. А. З. Мышлаевского. СПб., 1898. С. 25–26. . (В 1712 г. после Прутского мира, ставки молдаванам уменьшились: полковникам — впятеро, поручикам и хорунжим — втрое).

В том же месяце он послал двух «шпигов», которые вернувшись, сообщили, что с везирем будет 200-тысячное войско, но в слабо укреплённых Бендерах турки «от войск царя в великом страхе» и говорят, «что все волохи будут держать сторону московских войск». Крепость подправляется «русскими скованными невольниками» [301] Расспросные речи «шпигов» о турках 28 июня 1711 г. Мышлаевский А. З. Война с Турциею… С. 259–261. .

Турки от Адрианополя прошли 450 км и достигли Исакчи у Дуная 3 июня. Этот день стал знаменательным — он снял возможность перехода господаря Брынковяну на русскую сторону.

На военный совет верховный везир вызвал крымского хана и шведского короля. Но канцлер Г. Г. Мюллерн и секретарь К. Фейф отговорили Карла ХII от поездки, чтобы не унизить славу полководца и рекомендовали самому Балтаджи прибыть в Бендеры. «Я знал, что этот гяур никогда не пойдёт нам навстречу» отозвался оскорблённый Мехмед-паша, обращаясь к хану [302] Kantecki K. Stanisław Poniatowski… Т. 1. С. 48. Карл XII считал, что не может низвести себя до уровня постороннего офицера при турецкой армии и в июне через Понятовского сообщал верховному везиру, что он высокого мнения о его храбрости и способностях и вся кампания окончится успешно для султана. Nordberg J. A. Histoire de Carles XII… T. 2. Р. 497. . Более чем дюжина шведских высших офицеров [303] Hultman J. D. O panowaniu Karola XII króla Swecji. Kraków, 2015. S. 60. при садразаме оставались в роли наблюдателей.