Олег Акимушкин - Очерки истории культуры Средневекового Ирана

[18, с. 154]. Попутно отметим, что в ханака создавались рукописи не только религиозного, но и светского характера. Например, каллиграф Султан-Хусайн Харави, нашедший себе пристанище в такой обители, переписал в 963/1556 г. поэму 'Арифи Хал-наме ("Книга1 о экстатичном состоянии"), заметив в колофоне, что "переписал быстро" (рук. Б-ки Салтанагги, № 456)

К числу таких редких случаев, видимо, можно отнести и широко известный факт, связанный с деятельностью везира Рашид ад-Дина Фазлаллаха (1247-1318), направленной на увековечение своей памяти как историка и богослова. Он распорядился, чтобы его труды, сведенные в Таснифат-и Рашиди ("Рашидовы сочинения"), оригиналы которых хранились в одной из двух библиотек справа от его мавзолея в квартале Рашидийе в Табризе, переписывались бы ежегодно в двух экземплярах по-персидски и в двух экземплярах по-арабски на средства выделенного для этой цели вакфа. После переписки их следовало рассылать бесплатно в основные центры мусульманской учености. Согласно Бойлю, "...для переписки, переплета, иллюстрирования и снабжения картами различных своих произведений он (Рашид ад-Дин. — О. Л.), как сообщают, выделил сумму 6 60 000 динаров, эквивалентную 36 000 фунтам в британской валюте" [190а, с. 5

В качестве примера: только в колофонах 756 персидских рукописей из их общего числа 3030 в собрании ИВ АН СССР переписчики указали свое имя (703 имени), и лишь в 279 случаях они пометили место переписки (123 названия), т. е. 25 и 9% соответственно от числа списков

[159, с. 51-64]. Менее категоричную и более осторожную точку зрения высказал О. Г. Большаков ([21, с. 298-300

Например, каллиграф Мухаммад-Хусайн Дар ал-Марзи отметил в колофоне переписанной им рукописи Хамсе Низами, что эту работу он выполнил 1 раджаба 1034/9 апреля 1625 г. в Ширазе в мастерской (кархане) Лутфал- лаха музаххиба. О других частных мастерских, функционировавших в Казвине, в которых одновременно обучались и работали (видимо, на рынок) не каллиграфы, а художники, сообщает Искандар Мунши в Тарих-и аламара-йи Аб-баси ("Мироукрашающая Аббасова хроника"). Говоря о художнике Мир Зайн ал-Абидине, он замечает: "Его ученики, открыв художественную мастерскую (кархана-йи наккаши), работали [в ней], однако сам он, работая всегда для царевичей, эмиров и вельмож, пользовался их расположением". В данном случае противопоставление положения мастера и его учеников поясняет, почему они создали мастерскую. Тесно связанный со двором, мастер не нуждался в заказах, а его ученики были вынуждены добывать себе пропитание, работая на рынок. В другом месте, сообщая о художнике Абд ал-Джаббаре, тот же автор отмечает: "Хотя он и открыл художественную мастерскую (кархана-йи наккаши), однако в связи с тем, что большую часть времени он проводил в обществе эмиров и вельмож, лично он мало уделял внимания этому занятию. Его сын ходжа Насир... работал вместе с учениками". Сказанному выше как будто не противоречит отсутствие каких-либо сведений об объединениях переписчиков в трактатах о деятельности мухтасиба (государственного чиновника, призванного осуществлять надзор за соблюдением предписаний ислама), в функции которого входил также контроль за ремеслом и торговлей (подробнее [21, с. 301-304, 331]). Лишь в одном из них, Ма'алим ал-курбат фи ахкам ал-хисбат, принадлежащем перу Мухаммада б. Мухаммада б. Ахмада Карши, известного как Ибн Ихва (или Ибн Ухувва) с почетным прозванием Зийа ад-Дин (648-729/1250-1329), нам удалось найти небольшой невыделенный раздел в конце 69-й главы сочинения, посвященный, правда, не писцам, а наккашам — специалистам, которые расписывали орнаментами керамику, фаянсовые и лаковые изделия и т. п., а также занимались оформлением книг: "...они (наккаши. — О. А.) должны то, что продают людям, трижды покрывать лаком и выставлять на солнце, так чтобы перед тем, как передать хозяевам, [товар] был полностью высушен солнцем. Потому что очень часто они один раз или два покрывают лаком, вследствие чего, когда малое количество воды или влаги попадает на вещь, она портится. Они также должны воздерживаться от рисования живых существ, ибо посланник божий их проклял" [3, с. 231]. В 1959 г. Э. Дарский опубликовал перевод "Устава цеха живописных дел мастеров" [62, с. 106-109; 2-е изд.: 88, с. 147-152]. Перевод слова рисала ("трактат") как "устав" мы рассматриваем как недоразумение, поскольку этот трактат не устав, а обрядник, содержащий определенный комплекс религиозно-этических предписаний, и только. Никаких регламентации, определяющих положение, права и обязанности членов профессионально-корпоративного объединения, в нем не содержится. Представляется также сомнительным относить время его возникновения к концу XIV в., поскольку язык его не дает таких оснований, равно как и реалии, содержащиеся в нем. Вероятнее всего, этот обрядник бытовал в устной форме с конца XVI — начала XVII в. в среде мастеров-наккашей и был записан в XIX в. Кстати отметим, что в названии обрядника нет слова, переведенного Э. Дарским как "цех". Ср. [102, с. 25-26], где высказана эта же точка зрения

Примеры см. [8, с. 131-136]. Приведем еще один пример. Каллиграф Мухаммад-Хусайн Наурас Димаванди, выполнив заказ сефевидского вельможи в конце ша'бана 1090/октябре 1680 г., отметил в колофоне списка Тазкира-йи Шах Тахмасб ("Памятная записка шаха Тахмасба"), что он не только отредактировал и переписал его, но и украсил миниатюрами (Биб-ка Салтанати, № 708, Тегеран). Другой мастер, по имени Маджд-и музаххиб, переписав в раби' II 851/июне-июле 1447 г. рукопись сочинения Тарджума-йи Рашф ан-наса'их ("Перевод Рашф ан-наса'их"), заметил в колофоне, что помимо переписки им еще художественно оформлен список (Б-ка Салтанати, № 611)

Ср. [104, с. 288]: с 12 рукописей в XI в. до 6150 в XVII в. (в статистике использовано около 31 тыс. рукописей)

Р. Н. Фрай совершенно справедливо говорит о том, что в это время происходил процесс рождения литературы на новоперсидском языке и что "создавалась новая мусульманская персидская культура. Зороастрийские элементы в стихах персидских поэтов отражали только моду этого времени; они не могут считаться выражением подлинных зороастрийских представлений или верований. Тоска по прошлому давала себя знать, особенно в поэзии, где такого рода настроения нередки, но возврата к прошлому уже не могло быть" [141, с. 344

О. Г. Большаков отмечает: "Горожане составляли в среднем одну шестую часть всего населения, но эта шестая концентрировала в себе подавляющую часть грамотных" [33, с. 201

В качестве примера можно отметить таких известных мастеров (по количеству и качеству произведенных списков), как ширазские каллиграфы Мун'им ад-Дин ал-Аухади (конец XV — первая треть XVI в.), Кавам б. Мухаммад (середина XVI в.) или гератский каллиграф первой половины XVI в. Мухаммад Харави, в определенной степени специализировавшийся на переписке произведений Абд ар-Рахмана Джами (1414-1492)