Михаил Барг - Великая английская революция в портретах ее деятелей
- Название:Великая английская революция в портретах ее деятелей
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Мысль
- Год:1991
- Город:М.
- ISBN:5-244-00418-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Барг - Великая английская революция в портретах ее деятелей краткое содержание
Великая английская революция в портретах ее деятелей - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Итак, победа парламента в гражданской войне не открыла массам обездоленных доступа к земле. Решительно ничего не менялось в публично-правовом положении низов. По-прежнему избирательным правом при выборах парламента пользовались в деревне только фригольдеры с годовым доходом 40 шилл., а в городе — узкий круг полноправных городских корпораций (фрименов), в других случаях — плательщики налогов.
Следовательно, широкие массы городских низов, т. е. 9/10 населения страны, оставались за рамками официально признанного «народа Англии», т. е. представленного в парламенте. Точно так же неизменной оставалась система правосудия и судопроизводства с ее дороговизной, подкупом и волокитой, равно как и полностью архаизированная система права, до крайности запутанная и к тому же фиксированная на чуждом народу языке — на латыни.
Однако, обманув ожидания широких демократических низов, парламент при этом не учел одного — революция пробудила их от политической летаргии. Одной из предпосылок этого процесса являлась резко усилившаяся горизонтальная (территориальная) мобильность населения. Походы и долговременное расквартирование парламентских сил, набранных по преимуществу на юге и востоке страны, в северных и западных графствах, содействовали широкому распространению идей, носителями которых являлись народные проповедники, одетые в солдатские мундиры. К тому же фактически восторжествовавшая в ходе войны веротерпимость дала возможность ранее нелегально существовавшим народным сектам открыто проповедовать учения.
О том, какова была социальная по преимуществу направленность этих учений, свидетельствует гонитель радикальных сект Томас Эдвардс в памфлете под красноречивым названием «Гангрена» (1646 г.). Среди прочих ересей и богохульства, исповедуемых радикальными сектами, была и такая: «По рождению все люди равны и равным образом обладают прирожденным правом на собственность, вольности и свободу» [69] Под «вольностями» современники революции понимали изъятия, облегчения, привилегии.
.
Неудивительно, что радикальные секты стали для народных низов, в том числе для рядовых и младших офицеров армии «нового образца», школой политического просвещения и формулирования протеста против правопорядка сущего и идеалов о должном.
С окончанием первой гражданской войны в стране существовало четыре более или менее организованных общественных силы: парламент, Сити и народные низы, представленные в двух движениях — армии и так называемых гражданских левеллеров. С точки зрения религиозной первые «партии» воплощали по преимуществу пресвитерианское крыло, последние две — крыло индепендентское. Однако парадокс заключался в том, что водораздел между этими «партиями» был весьма подвижным. Так, имелись пресвитериане среди индепендентов, поскольку они стояли за сохранение организованной в национальном масштабе церкви, многие из индепендентов выступали за олигархическое устройство церковных общин и допускали существование национально организованной церкви, т. е. оказывались на деле пресвитерианами. В результате, оставаясь на почве религиозных расхождений в лагере революции, можно лишь утверждать, что индепенденты в отличие от пресвитериан допускали большую степень веротерпимости (разумеется, в рамках христианства). Однако этой констатации недостаточно для понимания политической ситуации в стране после военной победы над королем. На самом деле индепендентство было в социально-классовом отношении еще более неоднородным. Наряду со средним и мелким джентри к этому крылу революции принадлежали народные низы — в составе армии и за ее пределами. В отличие от первых, так называемых шелковых индепендентов (или «грандов»), последние в религиозном плане выступали за полную вероисповедную независимость [70] Точнее, всякая форма объединения церковных общин с этой точки зрения могла принимать только добровольные формы, т. е. заведомо исключала всякую принудительность и подчиненность.
демократическим образом управляемых церковных общин, а в политическом плане — за продолжение революции, с тем чтобы углубить демократическое содержание ее свершений.
В борьбе за эти цели на этом новом этапе революции, когда в самом индепендентском ее лагере произошел раскол , в основе которого лежали различия социально-классовых устремлений, революционная инициатива перешла к народным низам. Выразителями интересов этих последних выступали левеллеры (уравнители), с одной стороны, и находившиеся, по крайней мере с весны 1647 года, под их влиянием рядовые и низшие чины в армии — с другой.
Итак, для пресвитериан к концу 1646 г. революция была уже по сути завершена. Если бы только король согласился сохранить за парламентом контроль над милицией хотя бы на три года и не возражал против пресвитерианского церковного устройства, то дельцы Сити готовы были бы устроить ему самую торжественную встречу при въезде в столицу. При этом, естественно, подразумевалось, что в основе официальной политической доктрины останется идея изначального верховенства парламента, которому совместно с королем («король в парламенте») принадлежит суверенная власть в стране, и идея, согласно которой благодаря «народному избранию» парламент единственно правомочен говорить от имени «английского народа». Иными словами, непреложным должно было оставаться требование политического строя по типу конституционной монархии . Очевидно, что второе из перечисленных требований было направлено не столько против короля, сколько против угроз слева — попыток противопоставить парламенту какую-либо выработанную «внепарламентским путем» от имени народа политическую программу нового государственного устройства.
В социально-политическом плане и для «шелковых индепендентов» революция была также в основном завершена. И для них Долгий парламент являлся единственным органом, правомочным декларировать интересы «английского народа». То же, что их еще дополнительно волновало, касалось, во-первых, степени веротерпимости, которая будет допущена после признания королем пресвитерианства в качестве государственной церкви, и, во-вторых, гарантии алиби для участников гражданской войны на стороне парламента.
Одним словом, если оставить в стороне честолюбие верхушки индепендентски настроенного командного состава армии во главе с Оливером Кромвелем, то расхождения этого крыла индепендентов с пресвитерианским большинством в парламенте отнюдь не были принципиальными и непреодолимыми. Истинный водораздел в лагере революции на этом ее этапе проходил между пресвитерианами и грандами, с одной стороны, и более радикально настроенным крылом индепендентов в армии, а за ее пределами — левеллерами, выражавшими устремления городских, по преимуществу мелких самостоятельных тружеников, — с другой. Именно они оказались в сложившихся условиях наиболее адекватными выразителями недовольства в народных низах социально-политическими результатами революции [71] Левеллер Л. Кларксон сам писал в 1647 г.: «Ибо кто же являются угнетателями, если не знать и джентри, и кто являются угнетенными, если не йомен, арендатор, ремесленник и наемный работник?»
.
Интервал:
Закладка: