Сергей Аверинцев - История Византии. Том I

Как показывают материалы раскопок, в византийских имениях и деревнях в IV–V вв. весьма интенсивно строились новые колодцы и цистерны, сооружались масляные и виноградные прессы [239] CM. G. Tchalenko. Villages antiques de la Syrie du Nord. Le massif du Belus a l'epoque romaine, v. I–III. Paris, 1953–1958. . Развивалось и животноводство: разводились различные породы скота — тонкорунные козы и овцы, вьючные и верховые лошади. В большинстве областей империи хозяйство носило интенсивный по тому времени и притом товарный характер (хлебопашество, оливководство, виноградарство, садоводство) [240] G. Tchalenko. Op. cit.; V. Veltov. Les campagnes et la population rurale en Thrace au IV-e — VI-е siecle. — «Byzantinohulgarica». I. Sofia, 1962, p. 51. .

Однако прогресс сельского хозяйства был чрезвычайно медленным. Его развитие тормозили производственные отношения, существовавшие в Византии.

На ее аграрном строе отразились противоречия, характерные для эпохи, переходной от рабовладельческой к феодальной формации. Хотя рабский труд уже не играл решающей роли в сельском хозяйстве, все же он сохранял еще весьма заметное значение. Источники IV–V вв. нередко упоминают сельских рабов. Они имелись и у некоторых мелких земельных собственников, и в имениях средних землевладельцев-куриалов, и в поместьях земельных магнатов. Закон запрещал рабам императорских имений вступать в армию и на государственную службу. Как показывает отчетность имения крупнейших землевладельцев Египта — Анионов, затраты на содержание рабов составляли здесь одну из постоянных статей расхода. Однако абсолютное большинство рабов-земледельцев в имении — это рабы, посаженные на землю, рабы на пекулии. Подобно колонам, они обрабатывали свои участки и вели свое хозяйство.

Рабский труд в земледелии больше всего применялся в Элладе и на Пелопоннесе, на островах Эгейского моря, в западных районах Малой Азии. Судя по рассказу Ливания об имении его друга, коринфского куриала Аристофана [241] Ливаний пишет, что в результате притеснений, которым подвергался Аристофан, его владения пришли в упадок, «деревья вырублены, земля осталась необработанной, рабы — одни разбежались, другие — приучились к праздности, третьи — к разбою». См, Libanii. Opera rec. R. Foerster, v. I–XI. Lipsiae. 1903–1922 (далее — Liban.), XIV, 45. , в нем, по-видимому, и в IV в. довольно широко использовался труд рабов. Вопрос о продаже рабов рассматривает закон 327 г., адресованный комиту Македонии. О рабах-земледельцах говорят и фрагменты кадастровых записей из Тралл, с о-ва Феры [242] Ф. И. Успенский. Следы писцовых книг в Византии. — ЖМНП, ч. CCXXXI, янв. 1884, стр. 1–43; A. Deleage. La capitation du Bas-Empire. Macon, 1945 (далее — A. Deleage. La capitation). . На рынках Малой Азии в IV в. шла бойкая торговля рабами.

По-видимому, значительно распространен был тогда рабский труд и в имениях Киренаики. Киренский куриал Синесий писал в конце IV — начале V в.: «Я уменьшил свои земельные владения, многие из моих рабов сделались полноправными гражданами» [243] PG, t. 66, col. 1157, 1360–1361, 1540–1542. .

В других областях империи (Сирия, Египет, дунайские провинции, внутренние районы Малой Азии) труд посаженных на землю рабов, вероятно, не имел столь большого значения. Обычно рабы здесь не использовались на основных земледельческих работах. Это были рабы-пастухи, рабы, присматривавшие за господскими садами и виноградниками, занятые в домашнем хозяйстве имения — давильщики винограда, работники на масляных прессах, господской мельнице, рабы-ремесленники, разного рода прислуга и низший административный персонал в имении [244] CM. W. L. Wester man n. The slave systems of Greek and Roman Antiquity. Philadelphia, 1955, p. 96–162. .

В IV в. заметно возросла хозяйственная самостоятельность раба, окрепла его связь с пекулием. Закон 366 г. запрещал продавать рабов-земледельцев отдельно от их земли. Меньшая, сравнительно с западными провинциями, численность рабов в Византии IV–V вв., живших при доме господина и работавших на домениальной земле, объясняется исторически сложившимися особенностями развития рабства в восточных провинциях. Оно и раньше не получило здесь столь широкого распространения, как на Западе. Тут было много рабов, посаженных на землю, работавших не в господском хозяйстве, а на выделенных им участках, и пользовавшихся известной хозяйственной свободой. В свое время, в эллинистическую эпоху, в таком положении находились царские рабы и иеродулы храмов, ближе стоявшие по своему положению к зависимым крестьянам, чем к рабам эргастулов Запада. Все это, как и наличие на Востоке более мягких форм рабства, при которых рабу предоставлялась известная фактическая и юридическая правоспособность (так, греко-египетские рабы еще во II–III вв. владели собственным имуществом) [245] R. Taubenschlag. The law of Greco-Roman Egypt in the light of the papyri, 332 В. С. — 640 A. D. Warszawa, 1955, p. 50–76. , облегчало в восточных провинциях выведение рабов на пекулий. Хотя их земля, имущество, скот, орудия труда, семена принадлежали господину, фактически они имели значительные права распоряжения этим имуществом. Практика отпуска сельских рабов на свободу, широко распространенная и в IV в., еще более приближала их положение к положению зависимых крестьян, колонов. По закону 371 г. вольноотпущенники были прикреплены к имениям своих господ. Уже Дигесты рассматривали раба, посаженного на землю, как колона, не зачисляя его в инвентарь имения.

Основную массу сельского населения в IV–V вв. составляли колоны разных степеней зависимости.

Вопрос об общественно-экономической сущности восточноримского колоната еще недостаточно разработан, хотя по нему и существует обширная литература [246] См. М. Я. Сюзюмов. Еще раз о юридических источниках для истории колоната. — ВДИ, 1951, № 4, стр. 83–88; А. Р. Корсунский. О колонате в Восточной Римской империи V–VI вв. — ВВ, IX, 1956, стр. 45–77; Д. Ангелов. Към въпроса за разложението на робовладелческите отношения в Източната Римска империя. — «Изследования в чест на Марин С. Дринов». София, 1960 (далее — Д. Ангелов. Към въпроса за разложението), стр. 261–271; Г. Л. Курбатов. Рабы и проблема рабства в произведениях Либания. — вДи, 1964, № 2, стр. 96–99. . В буржуазной историографии главное внимание обращается на юридический статус колонов и на роль государства в формировании колоната. Изучение социально-экономического содержания этого института начато лишь в марксистской историографии.