Карен Юзбашян - Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.

Притом что христианство как религия противопоставляло себя исламу, сама церковь не была единой. В Армении уже в последней трети IV в. отчетливо выявилась тенденция к сепаратизму, стремление вывести армян из-под юрисдикции кесарийского митрополита. В религиозных спорах, сотрясавших христианский мир в IV–V вв., армянская община следовала за константинопольской, имперской церковью и приняла решения первых трех вселенских соборов. Известно, что IV Вселенский собор, созванный в Халкидоне в 451 г., как и предыдущие соборы, вызвал раскол. Ряд восточных церквей отказались принять его правила. Мы не располагаем данными для суждения о том, какова была непосредственная реакция на собор в Армении. В 482 г. император Зенон, стремясь примирить сторонников и противников собора, издал известный указ «Энотикон». Этот документ был признан армянской церковью. В 505/6 г. в армянской литературе впервые появляются слова, осуждающие Халкидонский собор, но они выдержаны в духе «Энотикона». По-видимому, только на II. Двинском соборе (554 или 555 г.) решения Халкидонского собора были осуждены, и армяне открыто порвали с имперской церковью. Влияние последней, однако, было очень сильным. В VII в. в связи с разделом Армении халкидониты на время взяли верх. Ко времени арабского нашествия национальная церковь укрепила свои позиции, но влияние ее не было безраздельным — в западных областях Армении влияние константинопольской церкви преобладало, но оно ослабевало по мере того, как ослабевали позиции самой империи. В период арабского владычества армянский католикосат (из-под юрисдикции которого к тому времени вышла грузинская община, по тому же пути пыталась идти и албанская) твердо держался антихалкидонитской идеи.

Двинский договор с представителями халифата предполагал уважение к христианству, иудаизму и зороастризму. О выполнении этого условия по отношению к иудеям и зороастрийцам мы не можем судить из-за отсутствия данных.

Что касается отношения к христианам в Армении, то здесь мы располагаем достаточными данными.

Прежде всего в источниках говорится о поругании святынь, разорении церквей, т. е. о явлениях, которые могли происходить стихийно, из-за присутствия значительного количества воинских сил, насаждавших и исповедовавших ислам. Левонд сообщает, что «измаильтяне», видя богатство и красоту церковной утвари, наблюдая за службой, были поражены в самое сердце. Они убили раба, подбросили его тело в церковь, и это послужило поводом для резни духовенства [193] Лев., с. 20–21. . Фабула рассказа, возможно, вымышленная, однако характер конфликта согласуется со сложившейся действительностью. При халифе Йазиде (720–724) в Армении уничтожают иконы, причем не только в церквах, но и в домах [194] Тер-Певондян, 1977, с. 89. . Фактов такого рода множество, но, повторяем, они характеризуют не религиозную политику халифата по отношению к покоренному населению, а неизбежное следствие пребывания в стране вооруженных иноверцев.

Ислам же как таковой, проявляя терпимость к прочим религиям, в том числе и к христианству, стремился тем не менее ограничить сферу действия последнего, сузить его возможности в организации культа. На армянском материале эта тенденция прослеживается совершенно отчетливо.

Известно, что расцвет раннесредневековой архитектуры в Армении падает на V–VII вв., точнее, на VII в. — время, непосредственно предшествующее арабскому завоеванию или совпадающее с его начальным этапом. В VII в. были созданы лучшие памятники эпохи, на 641–661 гг. падает сооружение наиболее значительного и с точки зрения строительной техники наиболее сложного и смелого памятника — Звартноца, храма Бдящих сил близ Эчмиадзина. А VIII и первая половина IX в. — время полного застоя в строительстве. Только во второй половине IX в. возобновляется строительная деятельность. В 874 г. Мариам, супруга сюнийского князя Васака и дочь первенствующего князя Ашота Багратуни, сооружает на о-ве Севан церковь Апостолов. Одновременно или чуть позже рядом возводится церковь Богородицы. В дальнейшем размах строительства будет неуклонно возрастать. Попытка Г. Н. Чубинашвили передатировать создание основных памятников и отнести их к VIII в. (хотя в действительности они появились позже) подверглась обоснованной критике [195] Об армянской архитектуре см., в частности: Якобсон, 1950; Токарский, 1961; Саинян, Оганесян, Мнацаканян, Бабаян, 1964; Der Nersessian, 1978. Ср. Чубинашвили, 1967 (здесь обобщены результаты ряда предшествующих работ) и критику: Якобсон, 1968; Аракелян, Арутюнян, Мнацаканян, 1969. .

Говоря о строительной деятельности, мы имеем в виду культовую архитектуру. От периода, предшествовавшего арабскому завоеванию и последовавшего непосредственно за ним, сохранились памятники только культового назначения. Именно в их сооружении период VIII — первой половины IХ в; отмечен полным застоем. Это явление объясняют обычно упадком экономики и общим замедлением культурной жизни страны. Между тем вопрос следует рассматривать в другой плоскости. Ведь церковные здания возводились, как правило, на средства отдельных князей. И в условиях арабского владычества ряд нахарарских фамилий продолжал сохранять свое могущество. Мамиконеаны (с именем которых в VII в. связано строительство ряда замечательных памятников) сошли с исторической сцены лишь в последней четверти VIII в. Багратуни на протяжении всего периода арабского владычества благоденствовали, а к концу VIII в. явно приумножили свои богатства. Тем не менее нет ни одного памятника архитектуры с конца VII и до начала IX в., связанного с их именем. Поэтому есть все основания предполагать, что застой в культовом строительстве явился результатом не общего упадка экономики и культуры, а политики халифата, стремившегося ограничить конфессиональные права и возможности покоренного населения. Действительно, в мусульманском правотворчестве содержатся идеи об отсутствии у христиан права на строительство новых церквей и на восстановление старых, разрушенных. Притом что эти идеи могли толковаться по-разному и допускались известные отклонения от них, совершенно очевидно, что прекращение церковного строительства в Армении связано прежде всего с политикой халифата в чуждой исламу конфессиональной сфере [196] Ср. Tritton, 1930, с. 37–38; Тер-Гевондян, 1977, с. 224. .

Как известно, распространение ислама за пределами Аравийского полуострова происходило очень неравномерно. Народы, исповедовавшие зороастризм, сравнительно безболезненно восприняли новую религию. Христиане же в целом проявляли большую приверженность своей религии. То же характерно и для иудеев. В Армении, Грузии, Албании новая для населения религия успеха не имела.