Карен Юзбашян - Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.

Не воспроизводя их текстуально, Балазури упоминает и о других договорах с армянами. Батрик Хлата представил Хабибу ибн Масламе договор, заключенный с Йиадом ибн Ганмом. Здесь предусматривались гарантии личности, имущества, территории с условием выплаты дани. Хабиб подтвердил договор, хотя вслед за этим взял батрика под стражу. Договоры были заключены с правителями Мокса, Арчеша, Баджунайса (Апахуник), Арташата, с правителем Сирадж-Тайра (?) и Багреванда. Договор с батриком Васпуракана распространялся на всю подчиненную ему страну [151] Балазури, с. 199–200. . Упомянуты многочисленные договоры, заключенные в соседних Грузии и Арране (Албании) [152] О договорах, заключенных с покоренными городами см.: Hamdullah. Documents sur la diplomatie musulmane a l'epoque du Prophete et des Khalifs orthodoxes. Le Caire, 1941 (мне недоступно). .

Табари рассказывает о завоевании Дербенда, о переговорах с персидским правителем города Шахрбаразом и о достигнутом соглашении. Далее приводится краткая характеристика армян и воспроизводится аман, пожалованный Шахрбаразу, насельникам Армении и армянам. Сурака ибн Амр подтверждает, что участникам договора гарантируется неприкосновенность личности, имущества, обеспечивается право на отправление религиозных культов, им не будет нанесен ущерб, договор не будет нарушен. Жители Армении и Дербенда подлежат призыву и принимают участие в военных действиях на стороне арабов. Военная служба избавляет их от уплаты джизьи. Уклоняющиеся выполняют те же обязательства, что и жители Адарбайджана: уплачивают джизью, обеспечивают арабов проводниками и берут на суточный постой мусульман [153] Табари, 1, с. 2663–2665. .

А. Н. Тер-Гевондян относит переговоры с Шахрбаразом и вручение охранной грамоты ко времени похода Хабиба ибн Масламы (654–655). По его мнению, события составляют общую цепь с действиями арабского полководца [154] Тер-Гевондян, 1977, с. 43–44. . З. М. Буниятов считает, что арабы достигли Дербенда в 642/643 г. Действительно, Табари повествует о договоре под 22 г. х. (30 ноября 642 — 18 ноября 643 г.) [155] Табари, 1, с. 2663; Буниятов, 1965, с. 82. . В настоящей книге принята первая датировка. Трудности, однако, связаны не столько с датировкой, сколько с композицией грамоты. Каким образом в одном договоре оказались объединены Дербенд (ал-Абваб) и жители достаточно далеко расположенной Армении? А. Н. Тер-Гевондян считает, что грамота дана провинции «Арминии», часть которой составлял Дербенд [156] Тер-Гевондян, 1974, с. 26. . Но ко времени дербендских событий провинция еще не была сформирована, да и трудно представить, чтобы составитель грамоты объединил условия для провинции в целом и для одного из входящих в ее состав города-крепости Дербенда. Не слились ли здесь два договора, один из которых имел в виду Дербенд, а другой — Армению как таковую?

Двинский договор составлен в полном соответствии с арабской дипломатической традицией. По-видимому, Балазури приводит его в подлиннике. Договор носит типовой характер. Здесь перечислены основные гарантии, распространяющиеся на личность, имущество, отправление культа, и указаны условия, на которых эти гарантии жалуются: выполнение договора как такового, уплата хараджа иджизьи. Притом что Двин был столицей [157] Лев., с. 9: майракалакн Дуин. , в договоре подразумевались лишь город и его округа, а не вся страна.

Двинский договор, воспроизведенный Балазури, был заключен во время похода Хайиба ибн Масламы, который датируют 654–655 гг. [158] См.: Manandean, 1948; Тер-Гевондян, 1977, с. 40. Иначе Буниятов, 1965, с. 800 и сл. — в период, когда в Армении действовал другой договор, заключенный между правителем страны Тэодоросом Рштуни и наместником Сирии Муавией. В 6143 г. (651–652 г.), в десятый год правления Константин (указаны и другие синхронизмы) отложился от императора Пасагнат, патрикий армян, отмечает Феофан. Он заключил с Муавией договор и выдал ему заложником собственного сына. Император направился к Кесарии Каппадокийской, но, потеряв надежду на успех, повернул обратно [159] Феоф., с. 344. 26–29. А. Н. Тер-Гевондян (Тер-Гевондян, 1977, с. 36) ошибочно полагает, что 6143 г. Феофана соответствует 643 г. .

Условия договора приводит Себэос, вкладывая их в уста арабского правителя: «Таков будет мирный договор между мною и вами на сколько лет вам будет угодно. И не возьму с вас дани три года, а после этого срока платите сколько пожелаете. И содержите в стране 15 тыс. конницы, и снабжайте ее хлебом, а я зачту это в счет дани. Конницу вашу я не вызову в Сирию. Но в прочие места, куда бы я ни потребовал, она должна быть готова к выступлению.

Я не направлю в ваши крепости эмиров, ни арабского войска, ни даже единого всадника. Никакой враг не вступит в Армению. И если ромеи нападут на вас, я вышлю вам войско в подмогу, сколько вы пожелаете. И клянусь великим богом, что не обманываю вас» [160] Себ., с. 164. 18–27; рус. пер. Ст. Малхасянца с незначительными изменениями: Себ., 1939а, с. 116–117. . Себэос датирует заключение договора двенадцатым годом правления Константа II; согласно же Феофану, договор появился на десятом году правления того же императора. Ныне признается, что договор был подписан летом 652 или в 653 г. [161] Аракелян, 1941, с. 61–64.

Таким образом, если отвлечься от дербендской грамоты, мы располагаем текстами двух договоров, заключенных в Армении. Договор между Тэодоросом Рштуни и арабами сохранился лишь в армянской редакции, в вольной передаче Себэоса. Текст же в сочинении Балазури дошел до нас в подлиннике или в редакции, близкой к подлиннику. В этом договоре имелся в виду лишь Двин с округой, но его типовой характер позволяет думать, что подобные условия были продиктованы и другим городам, покорившимся Хабибу ибн Масламе. Оба договора появились на свет в экстремальных условиях завоевательных походов, но они в известной мере отражают долговременную программу арабского владычества. Об этой программе в некоторой мере можно судить и по другим, названным в источниках, но текстуально не сохранившимся грамотам, носящим более локальный характер Отметим при этом, что практика заключения договоров продолжалась и впоследствии, вплоть до IX в. [162] Ghazarian, 1903, с. 60, 65; Тер-Гевондян, 1974; Laurent-Canard, 1980.

В охранных грамотах, выданных в Армении, Грузии, Албании, гарантируются, как правило, имущественные права и имелась, в частности, в виду неприкосновенность земельных владений знати и ее право на наследственное пользование. Таким образом, арабы-завоеватели не посягали на издавна сложившиеся формы нахарарского землевладения, это, в свою очередь, гарантировало армянской знати ее права по отношению к зависимому населению удельных княжеств, право на прибавочный продукт. Договоры, однако, сохраняли, свою силу лишь при выполнении содержащихся в них условий. — уплаты налогов и несении военной службы. Эти договоры, разумеется, полностью теряли свою силу при восстаниях против халифата. Армянские нахарары, считает А. Н. Тер-Гевондян, сохранили наследственные землевладельческие права и право на внутреннюю автономию, что создало предпосылки для возникновения самостоятельного царства Багратидов во второй половине IХ в. Действительно, сам принцип нахарарского землевладения оказался нетронутым и пережил арабское владычество. Но границы его действия сузились.