Карен Юзбашян - Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.

На протяжении всей второй половины VII в. арабы предпринимают походы в Армению, но в этот период стабильной арабской администрации не существовало. По мнению А. Н. Тер-Гевондяна, о полном подчинении страны можно говорить лишь со времени большого похода Мухаммада ибн Марвана в 701 г. Вновь был занят Двин, в город введен гарнизон в 62 тыс. воинов. Была окончательно сформирована провинция «Арминия» (в нее вошли Армения, части Грузии и Кавказской Албании), составившая часть Северного наместничества [136] Тер-Гевондян, 1977, с. 63–74, 151–157,271, № 1; ср.: Laurent-Canard, 1980, с. 412–415, № 8. . Но, по арабским представлениям, вся Армения была завоевана уже после большого похода Хабиба ибн Масламы [137] Балазури, с. 197–201. , который датируют 654–655 гг. [138] Тер-Гевондян, 1977, с. 40.

До 80-х годов IX в. характер верховной власти в Армении оставался неизменным. Составляя часть провинции «Арминии», Армения управлялась чиновниками халифата, с которыми сотрудничали представители местной знати. Как при Омейядах, так и при Аббасидах провинция могла иметь собственного вали, но могла иметь и общего с Месопотамией, или с Адарбайджаном, или же с обоими вместе. Около 886 г. Ашот Багратуни был помазан на царство, Армения приобрела важнейшие признаки суверенного государства, однако инсигнии власти Ашот получил от халифа. В таком же положении пребывали и его преемники, равно как и царь Васпуракана. Первым армянским царем, который не нуждался в арабской инвеституре, был Абас I Багратуни (929–951). Только при нем армянские царства в правовом отношении оказались совершенно независимы от арабов.

Арабское нашествие сопровождалось массовым уничтожением населения, уводом в плен, грабежами. При первой осаде Двина в 640 г. было перебито 1 200 человек, утверждает Дионисий Телльшахрский. Арабы покинули город, уведя с собой 35 тыс. пленных [139] Себ., с. 138. 32; Лев., с. 9. А. Н. Тер-Гевондян сомневается в этой цифре и предполагает описку в рукописи. Думается, однако, что сам источник во многом недостоверен. Цифры подобного рода могут свидетельствовать лишь о масштабности явления (Тер-Гевондян, 1977, с. 26). . Преследуя Мавриана, стратига Феодосиополя-Карина, Хабиб ибн Маслама, сообщает Феофан, разграбил страну [140] Феоф., с. 345 — под 6145 г., что соответствует 653/654 г., а не 644 г., как полагает А. Н. Тер-Гевондян (Тер-Гевондян, 1977, с. 30; ср.: Чичуров, 1980, с. 19). . В 705 г. группа армянских нахараров была сожжена в церкви в Нахчаване. Репрессии, последовавшие за попытками восстаний, отличались жестокостью. Когда при куропалате Хамазаспе Мамиконеане армяне отложились от арабов и перешли на сторону императора Константа II, арабы перебили 1775 заложников [141] Себ., с. 175. 13–15. . Карательная экспедиция Буги в 852–855 гг. сопровождалась массовым пленением и продажей в рабство. В Хойте Буга, согласно Табари, перебил 30 тыс. человек [142] Табари, 3, с. 1410; Laurent-Canard, 1980, с. 147. . Халиф ал-Мутасим (833–842) во время кровавого штурма одной из армянских крепостей позаботился о том, чтобы семьи, уводимые в рабстве, не разлучали [143] Мец, 1966, с. 141. . Нетрудно догадаться, что подобная оговорка отражает исключительность распоряжения халифа.

До X в. Армения наряду с Византией считалась в халифате одним из главных источников поступления рабов, при этом армяне-рабы считались худшими из белых [144] Мец, 1966, с. 138, 140–141. . Армянские авторы повествуют преимущественно о тех акциях, жертвами которых была армянская знать. Но вот Левонд специально отмечает, что насилию подвергаются простолюдины ( зрамик базмутюн мардкан ). Чтобы заставить их платить налоги, их наказывают бичом, подвергают пыткам, подвешивают, выдерживают зимой в замерзшем озере и назначают стражей, чтобы их мучили [145] Лев., с. 137. . Женщины становятся жертвами надругательств [146] Лев., с. 11. . Примеры подобного рода многочисленны, в целом они дают, по-видимому, адекватную картину арабского нашествия.

Источники, которыми мы располагаем, носят односторонний характер и, как мы уже указали, сообщают преимущественно о тех бедствиях, которые обрушились на знать. Разумеется, жертвами репрессий становились не одни нахарары, не из их среды происходили массы угоняемых в рабство, но качественные изменения в демографической структуре связаны именно со знатью. Состав нахарарских фамилий резко сократился, и это прямо или опосредованно связано с арабским нашествием. Арабское присутствие накладывало свой отпечаток на неизбежные междоусобные войны, и выживали, как правило, те фамилии, которые приспосабливались к новому режиму. Отток на запад, в Византию, был постоянным (хотя халифат и пытался всячески пресечь это явление).

Однако все это само по себе не отражает особенности арабского владычества в Армении. Они выявляются в тех мерах, которые носят более или менее институционный характер. Завоевывая одну страну за другой, арабы стремились с самого начала определить режим, которому предстояло подчиняться новым подданным халифата. Покоренному населению гарантировалась неприкосновенность личности и имущества, свобода отправления культа. В казну халифата выплачивались налоги, поземельный и подушный (харадж и джизья, последний уплачивали немусульмане). Отношения с населением регулировались договорами, заключавшимися по завоевании страны или города. Противопоставлялись два пути: заключение мирного договора, когда население изъявляло свою покорность, или покорение силой меча. В первом случае, жалуя населению некоторые свободы, халифат гарантировал их соблюдение в будущем. Эта практика нашла широкое применение как в Армении, так и в Грузии, Албании, Адарбайджане. Известны договоры с Адарбайджаном [147] Табари, 1, с. 2662, 2804; Балазури, с. 325–326; Буниятов, 1965, с. 80–81. , Муганом [148] Табари, 1, с. 2666–2667; Балазури, с. 327; Ghazarian, 1903, с. 18; Буниятов, 1965, с. 81. , Тифлисом [149] Табари, 1, с. 2675; Балазури, с. 201; Ghazarian, 1903, с. 24–25. . Арабские авторы сохранили текст договора, заключенного Хабибом ибн Масламой с Двином: «Во имя Аллаха милостивого и милосердного! Дана сия грамота Хабибом ибн Масламой христианам города Дабила, его магам и иудеям, как присутствующим, так и отсутствующим, в том, что я гарантирую вам (неприкосновенность) ваших личностей и имущества, ваших церквей и храмов и стен вашего города. Вы находитесь в безопасности, и мы обязуемся следовать договору с вами до тех пор, пока и вы сами ему следуете и вносите харадж и джизью, в чем порукой Аллах, наинадежнейший поручитель!» [150] Балазури, с. 200; Йакут, 2, 549; Ghazarian, 1903, с. 21–22; Тер-Гевондян, 1977, с. 42. Говоря о завоевании Нахчавана, Балазури (Балазури, с. 200) отмечает, что грамота, выданная Нахчавану, сходна с двинской. Текст нахчаванской грамоты не сохранился, русский перевод, помещенный в книге 3. М. Буниятова (Буниятов, 1965, с. 82) и выдаваемый им за договор с Нахчаваном, выполнен по тексту договора с Двином, и лишь в соответствующем месте против «Дабил» подлинника проставлено «Нашава» (Нахчаван), а «христиане» переведено словом «жители». Отвлекаясь от недопустимой вольности в подаче материала, отметим, что подобная замена неубедительна и по существу. Единого формуляра договоров не было, а замечание Балазури о «сходстве» грамот, адресованных Нахчавану и Двину, не дает еще оснований считать их совершенно идентичными. .