Алий Колесников - Завоевание Ирана арабами. (Иран при «праведных» халифах)

Тенденции к сотрудничеству с мусульманами наиболее устойчивы были в Саваде (Вавилонии), самой плодородной и наиболее пестрой в этническом и религиозном отношении провинции сасанидского Ирана. После разгрома в начале VII в. Хосровом II Парвизом вассального царства Хиры, служившего щитом от вторжения бедуинов в культурные области Междуречья, территории к западу от столицы не были застрахованы не только от организованных военных вторжений, но и от случайных набегов, предпринятых с целью грабежа. Действия отрядов регулярного шахского войска по защите западных границ были малоэффективными. Вторжение отрядов Халида ибн ал-Валида не оставляло никаких сомнений на этот счет. Действия Мусанны ибн Харисы, сменившего Халида на посту главнокомандующего мусульманской армии в Вавилонии, были ознаменованы не только военными успехами, но и большим контактом с местным населением, облегчавшим задачу завоевателей. В той или иной мере об этом сообщают все доступные нам источники.

Известно, что в войске Мусанны, собиравшегося совершить нападение на рынки Багдада и Ханафиса, проводниками были два местных жителя: один из Хиры, другой из Анбара. После ограбления багдадского рынка дехканы округа Анбар устроили Мусанне торжественную встречу; он, в свою очередь, одарил их милостью и удовлетворил их просьбы (содержание просьб не раскрывается) [525] Табари I, с. 2202–2203, 2206; Ибн ал-Асир 2, с. 342. . По другой версии, проводников до рынка Багдада дал Мусанне марзбан Пусфаррух, который также восстановил для него мост через Евфрат [526] Динавари, с. 122. .

Сотрудничество это еще более расширилось, когда после смерти Мусанны командование мусульманскими отрядами в Вавилонии перешло к Са'ду ибн Абу Ваккасу. Перед сражением при Кадисии на стороне арабов была местная знать и «союзники» из Вавилонии, судя по именам, местные арабы, которые еще раньше обратились с предложением помощи к халифу Омару, а тот направил их в войско Са'да [527] Табари I, с. 2222. . По некоторым данным, в числе союзников мусульман был и отряд дейлемитов, принявших ислам [528] Там же, с. 2340–2341. . Плененные у Кадисии иранские воины тоже принимали ислам и оказывали арабам помощь [529] Там же, с. 2324; Ибн ал-Асир 2, с. 356; [Н. Zotenbегg]. Chronique... T. 3, с. 377. .

Помимо этих отрывочных и не всегда четких сведений источники сохранили список дехканов мелких округов Вавилонии, принявших ислам при халифе Омаре. Это Джамил сын Васпухрака (в тексте — Вусбухра) — дехкан тасуков Фаллуджи и Нахрейн, Вистам сын Парсе — дехкан тасука Вабил и Хутарнийе, Руфайл (Рафаил?) — дехкан тасука Ал, Пероз сын Йездигерда — дехкан тасуков Нахр Малик и Куса [530] Балазури, текст, с. 265; англ, перевод, т. 1, с. 421–422; перс, перевод, с. 66; Йа'куби 2, с. 176. . В данном случае речь идет, по-видимому, о добровольном, не вызванном особыми обстоятельствами обращении в ислам. Руфайл (Рафаил?), один из информаторов Сайфа ибн Омара, в прошлом зороастриец (или христианин, если судить по имени), сообщает, что поводом для принятия им ислама послужили переговоры между арабским военачальником Зухрой и иранским полководцем Рустамом, вылившиеся в своеобразную полемику между зороастрийцем и мусульманином, в которой перевес был на стороне защитника нового вероучения. Убедившись в моральном поражении Рустама, Руфайл еще до наступления Кадисийского сражения принял ислам [531] Табари I, с. 2257, стк. 7–8; с. 2269, стк. 10–12. .

Содержание дискуссии заслуживает того, чтобы привести ее полностью.

«Рустам стал говорить ему следующее: "Вы наши соседи, и, хотя часть из вас была под нашей властью, мы хорошо покровительствовали им, отводили обиды от них, во многом оказывали им помощь, защищали их от кочевников, предоставляли им наши пастбища, снабжали их нашим продовольствием, не запрещали им торговать в любом уголке нашей страны, что составляло для них средство к существованию, предлагая им мир".

Он только сообщал ему об их (персов) благодеянии, желая мира и не открывая истинных намерений.

Зухра ему сказал: "Когда ты упомянул об этом, ты сказал правду. Но наше дело — не дело тех (о которых ты говорил), и нам нужно не то, что нужно им. Мы пришли к вам не в поисках мирских благ, потому что наши желания и заботы другие. Как ты упомянул, те из нас, кто приходил к вам, подчинялись вам и покорно домогались ваших благодеяний. Затем Аллах Благословенный и Всевышний направил к нам Посланника. Он призвал нас к своему Господу, и мы послушали его". Он произнес в честь пророка: "Да благословит его Аллах, да приветствует! " — "Я дал своим соратникам власть над теми, кто не стал близок моей вере, и с ними наказываю их. Я дарую им господство, пока они стоят на нем (исламе), ибо он — вера истины. От него отворачиваются только низкие (презренные), за него держатся только сильные".

Рустам у него спросил: "Что это за вера?"

Сказал: "Основная ее часть, лучше которой нет, это свидетельство, что нет бога, кроме Аллаха, и что Мухаммед — посланник Аллаха, а также утверждение того, что исходит от Аллаха Всевышнего".

Сказал [Рустам]: "Как это хорошо! А что еще?"

Ответил [Зухра]: "Отвращение людей от служения людям для служения Аллаху Всевышнему".

Сказал: "Хорошо. А что еще?"

Ответил: "Род людской — дети Адама и Евы, братья по отцу и матери".

Сказал: "Как это хорошо! Потом Рустам ему сказал: "Не думаешь ли ты, что если я соглашусь с этим делом (вероучением) и послушаю вас для Него, а вместе со мной и мой род, то как бы вам не пришлось возвращаться?"

Сказал [Зухра]: "Ей-богу, да. Потом мы никогда не приблизимся к вашей стране, кроме как по делам торговли или в случае нужды".

Сказал [Рустам]: "Ей-богу, ты сказал мне правду. Но ведь персы, начиная с правления Ардашира, не позволяли никому из подлых покидать свою провинцию. Они говорили: "Если выйдут из своих провинций, то нарушат свое положение и выступят против своей знати".

Зухра ему сказал: «Мы — лучшие среди людей и не можем быть такими, какими вы нас представляете. В унижении мы повинуемся Аллаху, и кто восстал против Аллаха — не принудит нас сделать обратное».

[Рустам] ушел от него, созвал иранцев и обсудил с ними положение дел. Одни это поддерживали, другие гнушались этим. Сказал: "Удалил и сокрушил вас Аллах. Опозорил Аллах наши козни и малодушие» [532] Табари I, с. 2268, стк. 1 — с. 2269, стк. 10; Ибн ал-Асир 2, с. 357. .

Проповедники ислама в своих аргументах подчеркивали социальную сторону нового вероучения, провозглашавшего равенство всех мусульман перед богом. Эта религия противопоставлялась зороастризму, всячески отстаивавшему незыблемость сословного деления общества. В многонациональном Сасанидском государстве, раздираемом социальными и религиозными противоречиями, еще живы были воспоминания о маздакитском движении, сотрясавшем основы социального строя. И новая идеология находила своих приверженцев прежде всего в среде неиранского населения державы Сасанидов, в Междуречье. Руфайл (Рафаил) был представителем местной вавилонской знати. Упомянутый среди новообращенных мусульман Джамил сын Васпухрака (в тексте дана арабизированная форма имени отца) был, очевидно, смешанного ирано-арабского происхождения: его родной брат тоже носил арабское имя — Халид [533] Йа'куби 2, с. 176. V . Поводом для перехода определенной части иранской знати в ислам служили в основном материальные привилегии, о чем подробнее будет сказано ниже.