Виталий Ларичев - Колесо времени [Солнце, Луна и древние люди]

Кто взойдет на трон — скоро узнают все жители страны Хапи. Чужестранца, однако, при воспоминании о загадочном уходе из жизни старого правителя как раз в день исчезновения с горизонта Сотис-Изиды, мучил тем временем совсем другой вопрос — какова была последующая судьба каждого из 70 «фараонов на день», которых он более не встречал? Не отправлялись ли и они, ближайшие соратники умершего государя, вслед за своим владыкой в «обитель вечного блаженства»?

Чужестранец, даже будь он свидетелем происходящего в течение последних 70 дней, едва ли смог бы без толковых пояснений посвященного в тонкости сокровенных тайн понять, что предопределяло каждое из загадочных событий и чем следовало объяснить особую трепетность бритоголовых при отправлении службы последнего часа ночи перед наступлением Праздника слезы. Быть может, тем, что на востоке, у самой кромки Земли над горизонтом начали вдруг проступать пока едва только различимые первые звезды созвездия Рака? Ведь они — верный знак близости утренних сумерек дня летнего солнцестояния, когда Ра, войдя накануне в созвездие Льва, приобретал наибольшее свое могущество в году? Подобное событие, которое определялось как пора сезонного солнцеворота, разумеется, важный момент для отправления культовых священнодействий. Но ведь оно происходило в долине Хапи каждое лето, когда наступала испепеляющая жара, и потому в нем трудно усмотреть нечто исключительное для календарного многолетья.

Волнение могло вызываться нетерпеливым ожиданием появления в этот рассветный час в стороне от полосы зодиакальных созвездий царственной звезды утра и вечера — Сириуса. Он самый яркий в созвездии Большого Пса и на всем Небе, и потому первое утреннее явление его заслуживало, конечно, почтительного поклонения.

Но и это небесное знамение случалось ежегодно, когда лучезарному «Солнцу ночного Неба» (видному, впрочем, порой и днем, настолько ярок Сириус) воздавалось должное в храмовых службах.

Чужестранец, наконец, узнал бы, что Сириус почитается в долине Хапи под именем Сотис-Изиды и Песьей звезды, которая образно воспринималась здесь в качестве сторожевой собаки или лающего пса. Сотис-Изида была, оказывается, как раз той удивительной звездой утреннего Неба, которая при восходе своем могла, как чуткий пес, возвещать обитателям измученной зноем долины Хапи приближение наводнения. Разлив приносил с собой плодородный ил, благодатный для взращивания злаков, но навлекал опустошительные разрушения, отчего людям в это время следовало держаться начеку.

Но и такое наводнение случалось каждый год в разгар лета, а потому не могло, при всей его значимости, объяснить в полной мере ту степень торжественности, с которой отправлялась нынче служба в храме Встречи середины Солнца.

Если бы мудрый Тот, учитывая превеликую в ту ночь занятость жрецов, согласился, как во времена оны, потолковать о днях зарождения и становления мира, а затем по старой памяти поучить неразумных познаниям в небесной науке, то лучшего поводыря для чужестранца вообразить невозможно. И тут выяснилось бы, что начала сокровенного восходят к тому времени, когда внуки изначального бога Атума и дети Шу и Тефнут богиня Нут (Небо) и бог Геб (Земля) вознамерились, вопреки желаниям Ра, вступить в брачный союз. Они, влюбленные друг в друга, осмелились ослушаться всемогущего солнечного божества и стали супругами. Сначала слившиеся воедино, они были отделены друг от друга богом воздуха Шу и образовали собой части мироздания: Нут стала небесным сводом, протянувшимся с востока на запад и опирающимся, как на колонны, на свои ноги и руки, а Геб — Землею. Это на его спине, после того как он перевернулся вниз животом, появились горы, долины, реки и моря, выросли деревья и травы, родились животные и люди.

Разгневанный всем случившимся, и в особенности непослушанием, Ра проклял молодых супругов и в отместку за строптивость решил обрушить на Нут, главную, по всей видимости, виновницу происшедшего, самое жестокое из возможных для женщины наказаний: отныне и навсегда она лишалась возможности рожать детей в какой бы то ни было день или месяц года.

Это случилось в очень давние лета, когда дней как в звездном и лунном, так и в солнечном году было поровну — 360 (как в те допотопные времена, когда благочестивые патриархи только еще приступали к занятиям геометрией и астрономией, не подозревая, что им придется познавать то и другое по меньшей мере 600 лет).

Ра, удовлетворив свое тщеславие мщением, думал, что теперь, при угрозе лишиться потомства и обречь свой род на бесследное исчезновение, новоявленным супругам не останется ничего иного, как расторгнуть возмутивший его брак. Высшее божество недооценило, однако, характера и настойчивости Нут, которая не пожелала из-за чужой прихоти расставаться с возлюбленным. Изворотливый женский ум подсказал выход — богиня Неба обратилась за помощью к многомудрому Тоту, владетелю времени, и стала умолять его придумать что-нибудь, что позволило бы не только преодолеть запрет Ра, но и, умилостив его, обратить неправедный гнев бога Солнца в сладостную для любовных чувств ее и Геба милость. Доброе, с обостренным чувством справедливости сердце Тота откликнулось на жалобную мольбу прекрасной Нут, и он решил вознаградить с обычной своей щедростью страстные желания первой женщины мира.

О, найти выход было не так-то просто! Но недаром Тот слыл в мире богов непревзойденным мудрецом, чародеем и знатоком небесных явлений, и Нут знала, к кому обратиться, чтобы наверняка обрести желаемое — Геба и детей. Tot, поразмыслив, пришел к выводу, что при сложившихся обстоятельствах не остается ничего другого, как создать новые дни, на которые, поскольку они появятся лишь теперь, не будут распространяться заклятья Ра. Но откуда взять их, эти дни, когда от века они навсегда определены для богов звезд, Луны и Солнца в количестве 360? И вот тут-то мудрый Тот решил заняться делом на первый взгляд совсем невинным: посетив богиню Луны, он предложил ей поиграть в шашки.

Ставкой в игре была определена по взаимному соглашению самая что ни на есть малость — всего 1/72 частица «света» каждого из 360 дней. Богиня ночного светила, как женщина, поступила, конечно, легкомысленно, вознамерившись одержать верх в игре с самим Тотом. Но к тому времени, когда она наконец спохватилась, выяснилось, что как ни выглядела ничтожно малой доля отыгранного Тотом у каждого ее дня, лунной богине пришлось, расплачиваясь по окончании турнира, расстаться с целыми пятью сутками из годового запаса времени. Вот почему с тех пор лунный год вместо 360 стал составлять 355 дней!