Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

В этот непродолжительный послесталинский период наблюдался стабильный рост экономики, особенно в области строительства, энергетики, сельского хозяйства и производства товаров народного потребления. СССР стал не нищей державой с полуголодным населением и огромной армией, а получил статус сверхдержавы. Впервые в истории советского государства появились собственные, а не заимствованные за рубежом технологии, собственная продукция, спроектированная советскими инженерами, а не скопированная с лучших иностранных образцов. Весь мир восхищался советской наукой и техникой, в особенности достижениями в области космоса и ядерной энергии. Достаточно было лишь малого глотка свободы, чтобы в Европе заговорили о новом европейском искусстве, и это было советское искусство.

Хотя период стагнации (или как его называют сейчас «период застоя») в экономике СССР, в советских науке и культуре начался еще в 1965 году, ещё несколько лет страна двигалась по инерции. Точно так же, как Третий Рейх после прихода к власти нацистов восемь лет продолжал пользоваться, по большей части, результатами труда учёных и инженеров Веймарской республики.

Экономика фашизма может быть относительно эффективной лишь в богатых ресурсами малонаселённых слаборазвитых в технологическом плане странах, с государственной или в высшей степени монополизированной примитивной аграрной или сырьевой экономикой, ориентированной на экспорт. Там, где фашизм сталкивается научно-техническим прогрессом, с конкуренцией, с необходимостью проявлять творчество и инициативу, он неизбежно проигрывает.

Все истории о некогда существовавшей эффективной монополистической государственной или жёстко администрируемой государством монополизированной экономике не находят подтверждения в реальном мире и остаются мифами.

Это очень опасные мифы, за них приходится платить свободой и не только экономической. Вера в эти глупые мифы приводит миллионы людей к материальному неблагополучию, нравственным и физическим страданиям.

1.17. Привлекательность фашизма для народных масс

Зло может быть неотразимо обаятельно и притягательно. Тем более, это касается фашизма, который всегда выступает от имени народа, в защиту народа и отождествляет себя с народом. Фашизм декларирует благие цели — социальную справедливость, порядок в государстве, безопасность внутри страны и защиту от внешних врагов.

На самом деле невозможно сделать добро из зла, так как зло всегда порождает только другое зло. Поэтому какими бы благими намерениями ни мостилась дорога к идеальному фашистскому государству в результате получается одно и то же — страшная бесчеловечная государственная машина подавления и уничтожения.

В фашистской пропаганде тоталитарное государство всегда выглядит прогрессивным и очень эффективным. Фашистский пафос заключается в ниспровержении привычных норм. Фашизм объявляет себя новой революционной силой, способной запросто решить любые проблемы, в том числе социальные.

Очень подкупает обывателя, неискушённого в вопросах права, экономики и государственного управления, простота предлагаемых фашистами решений экономических, социальных и политических проблем: отнять, поделить, заставить, запретить, наказать, уничтожить.

Склонность к простым решениям — это попытка убежать от реальности, оказывающейся гораздо сложнее для понимания, попытка закрыть глаза на собственные недостатки, оправдать свои предрассудки и объяснить иррациональные нелогичные поступки.

Человек инстинктивно пытается все будущие события спланировать, всё вокруг себя поставить под контроль. Это общее свойство человеческой психики, оно никак не зависит от расы или пола, возраста и жизненного опыта. Оно значительно слабее, чем это можно было бы предположить, зависит от уровня умственного развития. Но если это свойство присуще всем, без исключения, то подчинение собственного поведения этому инстинкту уже напрямую зависит от свойств личности, от образования человека и его профессии.

Для многих людей крайне привлекательной становится идея о полной̆ централизации всего и вся, путём создания некоего единого управляющего центра, практическая реализация которой, в принципе, невозможна, по причине колоссальной масштабности и чудовищной̆ сложности такой задачи. В любой области реальной жизни так много различных факторов, влияющих на сложившуюся ситуацию и на её развитие в будущем, что их очень сложно не только учесть, но и даже представить в виде единой картины происходящего. Никакой государственный орган, никакая организация неспособны всегда быть в курсе всего происходящего. Тем не менее эту идею поддерживают даже некоторые интеллектуалы, которые вроде бы должны осознавать порочность этого подхода и принципиальную нереализуемость полного централизованного управления экономическими и общественными процессами, абсолютной регламентации всех аспектов человеческой жизни, полного подчинения поведения всех людей кем-то установленным правилам.

В условиях жёсткой регламентации экономических отношений возникает чёрный рынок, неформальные экономические отношения в виде предоставления привилегий или материальных благ. Примерами могут служить: советский «блат», то есть предоставление привилегии покупать дефицитные товары или пользоваться наиболее востребованными у населения услугами, натуральный обмен товарами и услугами в ведущей войну на два фронта нацистской Германии, а также многочисленные аналогичные виды неформальных экономических отношений в других фашистских государствах.

Насаждение избыточных норм и правил в общественной жизни, её общая формализация и контроль со стороны фашистской партии и государства, непременно ведут к деградации общественных институтов, угасанию общественной инициативы со стороны граждан. Граждане начинают жить, как выражались советские диссиденты «с фигой в кармане».

Отсутствие реальной политической жизни, приводит к политическому нигилизму, осознанию невозможности защитить как свои личные права и экономические интересы, так и групповые, профессиональные, классовые. Люди начинают принимать как должное своё рабское положение, как неизбежность отсутствие возможности у граждан хоть как-то влиять на государственную политику, проводимую в отношении них фашистским правительством.

Постепенно в сознании граждан происходит девальвация насаждаемых фашистской идеологией ценностей, из-за чего идеология начинает меняться в сторону ещё большей тотализации, затрагивая всё больше сфер жизни граждан. Пропаганда становится всё более циничной, а методы управления становятся преимущественно репрессивными и всё реже пропагандистскими.