Андрей Чернякевич - БНР. Триумф побежденных

Между тем в последние месяцы оккупации немецкие военные власти значительно расширили полномочия Народного секретариата. В руки белорусских организаций постепенно переходят вопросы торговли, промышленности, просвещения, почты. Кроме того, германское командование потребовало, чтобы Народный секретариат назначил своих представителей в «литовскую» (Волковысский и другие поветы), а также «украинскую» (Брест-Литовск, Гомель и др.) части Беларуси. С другой стороны, когда Иосиф Нетецкий организовал Белорусскую комиссию по вопросам беженцев в Гомеле, вскоре был арестован… немецкими властями.

Подписанное 28 августа 1918 г. дополнительное советско-немецкое соглашение привело к пересмотру всей прежней политики БНР. В проекте мемориала Народного секретариата отмечалось:

«Согласно… дополнительным статьям к Брестскому договору, положение Беларуси, в сравнении со временем немецкой оккупации, решительно изменяется. Ввиду этого… основной заботой Народного секретариата должна быть забота о целостности и нерушимости этнографических границ Беларуси».

Фактически вопрос о белорусско-украинской границе потерял всякую актуальность. К тому же в начале августа украинское министерство продовольствия приостановило выполнение договоренности о поставке продуктов в Беларусь, сославшись на то, что белорусская сторона до сих пор не предоставила гарантию со стороны немецких властей. Одной из причин подобного демарша могли стать внутренние конфликты среди белорусских организаций в Киеве и попытка создания экономической монополии на торговлю с Беларусью. Правительство Украины даже подняло вопрос о том, соответствует ли деятельность Белорусской торговой палаты интересам страны. Правда, это не помешало выплатить Народному секретариату оставшуюся часть обещанного кредита. [86]

На середину августа 1918 г. дипломатический корпус БНР включал девять человек: генерального консула в Киеве П. Тремповича, председателя чрезвычайной делегации в Киеве и Москве А. Цвикевича, членов делегации С. Рак-Михайловского и М. Довнар-Запольского, генерального консула в Москве А. Бурбиса, консула и особо уполномоченного по вопросам беженцев на Северном Кавказе А. Вальковича, белорусского комиссара на румынском фронте П. Манцевича, наместника Народного секретариата на Гомельщине и Полесье И. Нетецкого, «посла в Вильно» А. Луцкевича.

3 сентября 1918 г. в Киев для заключения нового белорусско-украинского торгового соглашения едет специальная правительственная делегация БНР в составе председателя Белорусской центральной торговой палаты П. Кречевского и народного секретаря торговли и промышленности БНР Ф. Берниковского. Белорусская сторона планировала заключить новый торговый договор на поставку в Беларусь украинских муки, сахара и мыла в обмен на белорусские лесоматериалы, дрова и спички. Весь товарообмен должен был регистрироваться в белорусской Торговой палате. Договоренность была признана немецкими оккупационными властями, которые обещали освободить товары от несанкционированных реквизиций на железной дороге. [87]

А спустя всего полторы недели в Киев отправляется Чрезвычайная делегация Рады БНР во главе с Антоном Луцкевичем. Он вспоминал:

«Меня просили стать во главе делегации, которая должна была отправиться в Киев с двумя поручениями… Выяснить вопрос о возможности белорусских военных формирований на Украине, а также о возможности получить для белорусского правительства денежный заём».

А. Луцкевич всячески пытался повлиять на позицию гетманского правительства Украины. Но последний «атаман-министр» С. Гербель оказался активным сторонником сближения с российским белым движением, а не с БНР, тем более что он был неплохо информирован о сложившейся в Беларуси политической ситуации. К тому же в Киеве назревала очередная смена власти: уже была образована Директория УНР во главе со Степаном Петлюрой, и верные ей воинские части продвигались к Киеву.

В конце концов украинская сторона выразила готовность поддержать предложение о создании федеративного союза Украины и Беларуси, но лишь при условии, что этот проект найдет одобрение в Берлине. Гетман П. Скоропадский принял белорусскую делегацию. А. Луцкевич описывает встречу скептично:

«На другой день после известия о свержении Вильгельма для нашей делегации был назначен прием у гетмана. И, понятно, в создавшейся обстановке нечего было и говорить с ним по порученному мне вопросу. Скоропадский был так растерян, что никак не мог сообразить, кто мы, и принял нас за каких-то помещиков из Бессарабии. Мы ограничились формальным визитом и ретировались».

Чтобы переломить сложившуюся вокруг БНР ситуацию, было принято решение незамедлительно отправить делегации в Берлин, Варшаву и даже, по инициативе эсеров, в Москву. [88]Однако глава правительства Германии уклонился от встречи с белорусами, посланная в Польшу делегация затерялась на фоне других представительств с «кресов», а беседа Т. Гриба с Я. Свердловым прошла безрезультатно.

Тем временем революция в Берлине и неминуемая капитуляция Германии вынудили белорусских деятелей предпринять самые решительные шаги уже в самом Минске. Собравшись 10 ноября 1918 г. после вынужденного перерыва на «отпуск», Рада объявила отставку И. Середе, обвинив его в сотрудничестве с Минским губернским земством, где, как оказалось, он также состоял на службе. Кроме того, за свою «двуличную политику» бывший председатель Народного секретариата был исключен из Рады. [89]В обращении партии социалистов-федералистов, членом которой он до этого являлся говорилось:

«Строительство Белорусской Народной Республики переживает серьезный и тяжелый момент. Но нашлись люди, которые до сих пор ставят слово выше дела, которые великим завоеваниям революции противопоставляют личные интересы».

Как раз в этот период сформировались еще две белорусские партии: белорусских социалистов-федералистов во главе с В. Захарко, И. Воронко и П. Кречевским и социал-демократов, которые группировались главным образом вокруг А. Смолича и братьев Луцкевичей. Точнее было бы назвать эти партии политическими группами. Б. Тарашкевич вспоминал в связи с этим:

«Возможно было возникновение известных групп вокруг отдельных лиц, которые… вследствие сходности интересов и работы создавали известный эрзац организации в виде чаев, посещений, приемов и т. п.»

Позже А. Луцкевич вспоминал:

«Вернувшись из Киева в Минск, я нашел здесь всех в панике. Приближался конец БНР. Стоял вопрос, что делать. Ежедневно в помещении Рады происходили совещания по этому вопросу с участием членов Рады и “правительства”. Член Рады генерал Кондратович выступил с конкретным проектом. Указывая на то, что в самый короткий срок (по его данным) можно создать боевое ядро из 20 тыс. человек, а в дальнейшем приток новых сил не заставит себя ждать, ген[ерал] Кондратович сообщил, что Виленские банкиры и помещики готовы сложить на эту цель значительные денежные средства. Вопрос лишь в том, чтобы немцы согласились не препятствовать этой работе и дать оружие и боевые припасы… Я решительно выступил против предложения — и принципиально… и с точки зрения практической: немцы на это не согласятся».