Борис Славин - Марксизм: испытание будущим

Критикуя тоталитарную природу советского общества, которую он иногда называет «бюрократическим социализмом», Водолазов, как это уже отмечалось, пытается ее теоретически объяснить через понятие «новая формация». Эта формация, по его мнению, представляет собою «принципиально особый и небывалый до селе тип общества», лежащий (по сравнению с Западом) на особым историческом пути развития России.

Ее основные характеристики таковы: «В СССР - не «социализм с деформациями», а - «несоциализм», особое социальное устройство несоциалистического (и не капиталистического) типа, в котором экономическая и политическая власть, собственность на средства производства принадлежит сословию государственных чиновников, бюрократии, а народ - их наемный (и, добавим, бесправный, не имеющий серьезного влияния на социальную и политическую жизнь) работник» 34 34 См.: СССР. Незавершенный проект. С. 425. .

При всем уважению к автору теории «новой формации», на мой взгляд, у читателя остается не очень ясным ее социальное содержание. На самом деле, негативное определение новой формации, которая одновременно противоположна и капитализму и социализму, мало что дает для ее теоретического понимания. Как известно, любое определение есть отрицание, но не всякое отрицание есть определение. Когда Водолазов говорит, что новая формация является «несоциалистической (и не капиталистической)», то сразу возникает вопрос, а какой же она является на самом деле: рабовладельческой, феодальной, капиталистической, коммунистической? Где характерный для нее определяющий признак? Где тот класс, который является ее социальным носителем? Если таковым является бюрократия, то почему Автор ее называет «сословием»? Если бюрократия в СССР превратилась в класс, то каково ее место в развитии хозяйства? Почему она, в частности, не может распоряжаться собственностью на средства производства: не имеет возможности их продавать, передавать по наследству и т. д.? Почему Автор открыто не заявляет о той прогрессивной роли в социально-экономическом развитии общества, которая должна быть у любого нового класса, а значит и бюрократии? Наконец, не доказывает ли он своей идеей «новой формации» объективную необходимость сталинизма в истории?

Все эти фундаментальные вопросы требуют соответствующих аргументированных ответов. Попытка ответить на них словами, что «несоциализм» невозможно реформировать изнутри, и что для этого нужна новая революция не только против современного капитализма, но и против того «несоциалистического» строя, который сложился под именем «реального социализма», на мой взгляд, мало убедительна. Опыт истории показал, что советский социализм, не дожидаясь подобной революции, сам сошел с арены истории под влиянием внутренних и внешних социальных противоречий. При этом, он фактически уступил место не «реальному гуманизму», о котором в своей главе говорит Автор, а агрессивному олигархическому капитализму, в котором прежняя советская бюрократия, как и было предсказано еще в 1930 гг., разменяла свою власть на собственность, превратившись из специфической социальной «касты» в правящий буржуазный класс. Таким образом, известный вопрос, «кто кого?», поставленный Лениным в свое время применительно к советской стране, был решен в пользу капитализма.

В этой связи, такие новации Водолазова, как наличие в современном мире синтетической «метаформации», возможность одновременной революции против советской бюрократии и капитализма, отказ от термина «социализм», оказались, на мой взгляд, не столь актуальными, как полагал их Автор 35 35 Неактуальной является, на мой взгляд, и более ранняя теория подобной «новой формации», с которой в конце 1930-х гг. выступил бывший участник IV Интернационал Бруно Рицци, предвосхитивший в своей книги «Бюрократизация мира» аналогичную идею Водолазова. Вместе с тем, не потеряла актуальности критика «новой формации» Бруно Рицци со стороны Л. Троцкого, которую он дал в своих малоизвестных работах второй половины 1930-х гг., посвященных анализу социальной природы СССР. К ним я и отсылаю читателя. . Пока исторический опыт говорит о другом: никакого спасительного «синтеза» между трудом и капиталом, социализмом и капитализмом не обнаружено. Нет пока и той всемирной революционной ситуации и тех реальных сил, которые были бы способны одновременно ликвидировать «бюрократический социализм» и «олигархической капитализм». Объективные факты истории говорят о другом: современный международный рабочий класс во многом обезглавлен отсутствием у него революционной партии, способной выразить интересы наемного труда. В этой связи, надо ли, вообще, отказываться раньше времени от фундаментального понятия «социализм» лишь на том основании, что его изуродовали Сталин, Мао, Пол Пот и др.? В этой связи возникает аналогия с жестокими и массовыми преступлениями инквизиции, которые проводились во имя Христа. Как известно, они не уничтожили христианство. Мало того, сегодня признано, что они имели на самом деле антихристианский характер.

Теперь я остановлюсь на тех текстах авторов рассматриваемой книги, которые, с моей точки зрения, достаточно адекватно интерпретируют природу СССР и причины его падения. Таковым, в частности, является большой текст, состоящий из нескольких глав, профессора Александра Бузгалина, вошедший в книгу под рубрикой «Интерлюдия. СССР: оптимистическая трагедия».

Так, в главе «Причины возникновения и распада СССР: гипотеза «мутантного социализма» он пишет, что с его точки зрения в СССР сложился так называемый «мутантный социализм». Слово «мутантный» им заимствовано из биологии, в которой это понятие означает «стойкие изменения наследственных структур живой материи». Лично я не сторонник употребления биологических и иных естественно-научных терминов в обществоведении: они мало что дают для понимания специфики социальных отношений, но в данном случае постараемся понять, какое содержание за ними стоит у автора.

Насколько можно его понять, применительно к обществу слово «мутация» означает изменение его основных признаков под влиянием развития производительных сил, форм собственности, социальной структуры, идеологии, культуры, международной обстановки и т. д. Вот как сам автор объясняет значение этого термина применительно к советскому обществу: «В момент генезиса, начиная с революции 1917 года, рождавшееся новое общество обладало набором признаков («депо мутаций»), позволявших ему эволюционировать по разным траекториям, в том числе, существенно отклоняющимися от оптимального пути трансформации» 36 36 СССР: незавершенный проект. С. 31. . Среди таких «отклоняющихся» траекторий в советском обществе автор называет «процессы бюрократизации, развитие государственного капитализма и другие черты, породившие устойчивую, но крайне жесткую, неприспособленную для дальнейших радикальных изменений систему» 37 37 Там же. На мой взгляд, трудно поверить в то, что советское общество была такой системой. .