Людвик Флек - Возникновение и развитие научного факта

Работа без достаточного контроля, исключающего любые, даже самые невероятные ошибки, не позволит вам получить научно-значимые результаты. Я сам следую этому правилу и рекомендую вам при ознакомлении с научными сообщениями из области серодиагностики прежде всего обращать внимание на данные проведенных контрольных проверок. Если эти данные недостаточны, то независимо от содержания работы, она не имеет большой научной ценности, поскольку все данные, приведенные в ней, даже если они подлинные, не могут приниматься как основание для необходимых выводов.

В чем убеждает нас это превосходное введение?И можем ли мы найти в нем какие-либо неподтвержденные элементы? Последнее сделать нетрудно, поскольку мы уже знаем другие точки зрения, до настоящего времени ненашедшие отражения в учебных пособиях. Эти новые воззрения, в свою очередь, не могут считаться окончательно подтвержденными, но поскольку авторитет старых воззрений ослаб, у нас появилась возможность сравнения.

I. Понятие инфекционного заболевания. В данном рассуждении оно связано с понятием организма как единого целого и с понятием чужеродного этой целостности возбудителя болезни. Возбудитель производит разрушение организма (нападение), организм отвечает реакцией (защита). Так завязывается борьба, которая и составляет сущность заболевания. Вся иммунология пронизана таким примитивным способом борьбы. Эта идея восходит к мифу о злых духах болезни, которые вселяются в человека. Только здесь злые духи превратились в возбудителей. Но сама идея борьбы, которая должна завершиться поражением или победой над «причиной» заболевания, жива и поныне.

В то же время нет ни одного экспериментального свидетельства, вынуждающего нас принять такое воззрение, если мы сохраняем полную непредвзятость наблюдений. К сожалению, мы далеко вышли бы за рамки нашей темы, если бы рассмотрели одно за другим все явления бактериологии и эпидемиологии, чтобы показать: злой дух болезни стоял у колыбели современных концепций инфекционных заболеваний и, невзирая ни на какие рациональные аргументы, навязывал их исследователям. Будет достаточно, если я приведу ряд возражений против этого воззрения.

Нельзя понимать организм как самодостаточную целостность с точно определенными границами, как это утверждают некоторые материалистические теории [116]. Это весьма абстрактное и конструктивное понятие, его специфический смысл зависит от цели исследования. В морфологии оно выступает в виде понятия генотипа — идеальной конструкции, выражающей результат действия наследственных факторов. В физиологии мы встретимся с понятием «гармонического живого индивида», «которому свойственно то, что действия всех его частей взаимодополняемы, взаимозависимы и благодаря этому образуют жизнеспособную целостность» (Градманн [Gradmann]). Этой способностью не обладает организм в его морфологическом смысле (индивид определенного вида как таковой). Например, гармоническую живую целостность представляет собой лишайник, части которого имеют различное видовое происхождение: одна часть — водоросль, другая — гриб. Но они настолько зависят друг от друга, что чаще всего не могут существовать раздельно. Всевозможные симбиозы, например, между бактериями, связывающими азот почвы, и фасолью, между микоценой и некоторыми лесными породами деревьев, между некоторыми животными и бактериями, осуществляющими фотосинтез, между некоторыми насекомыми и грибами и т. д., образуют «гармонические живые целостности»; сюда же можно отнести колонии муравьев, экологические системы, такие как лес.

Образуется целая шкала сложных комплексов, которые в зависимости от целей исследования могут считаться биологическими индивидами. Одни исследователи рассматривают клетку как индивид, для других индивид — это множество клеток, для третьих — это симбиоз, наконец экологическая система. «Поэтому было бы предрассудком выставлять на первый план в качестве живых индивидов организмы (в старом смысле слова), предрассудком, которому нет места в современной биологии» [117]. В свете этих понятий человек предстает как комплекс, для гармонического развития которого необходим целый ряд бактерий. Кишечная флора необходима для усвоения пищи, многие бактерии, живущие на слизистой оболочке желудка, необходимы для нормального функционирования последнего, и т. д. Некоторые виды в своих жизненных функциях еще более зависимы от других видов. Их метаболизм, процессы размножения да и весь жизненный цикл зависят от гармонического взаимодействия с другими видами. Некоторые растения опыляются только насекомыми, Plasmodium malariae <���возбудитель малярии> всю свою жизнь проводит в путешествиях между телом человека и комара.

При таком понимании комплексного индивида непрерывные биологические изменения в нем связаны с явлениями, которые можно условно разделить на несколько категорий. Это либо (1) спонтанные или конституциональные процессы внутри генотипа; например, мутации и спонтанные изменения генов, которые можно приблизительно сравнить со спонтанными радиоактивными явлениями в атоме; сюда же можно отнести некоторые заболевания, такие как гемолитическая желтуха (Нэгели [Nageli]), а также вспышки некоторых эпидемий; либо (2) циклические изменения, частью обусловленные генетически, частью — взаимодействием элементов комплексной живой целостности, например, цикл жизни организмов (старение), смена поколений, часть диссоциативных изменений бактерий. Сюда относится как серогенез, так и иммуногенез, вирулентность как жизненная фаза бактерий и даже некоторые инфекционные заболевания, например, фурункулез при половом созревании. Наконец, это могут быть (3) чистые изменения взаимодействия частей единой целостности, сравнимые, например, с реакцией между ионами в каком-либо растворе, гипертрофия одного элемента биологического индивида за счет других, вызванная нарушением равновесия между явлениями первой и второй категорий либо внешними физико-химическими условиями. Сюда относится большинство инфекционных заболеваний. Возможна ли инвазия в старом понимании этого термина, т. е. интерференция совершенно чуждых друг другу организмов, происходящая в естественных условиях, это более чем сомнительно: для совершенно чуждого организма не найдется способных реагировать на него рецепторов, биологический процесс не состоится. Поэтому следует говорить, скорее, о чрезвычайно сложной революции внутри комплексной живой целостности, а не об инвазии [118].

Эта идея до сих пор не находит понимания, она, скорее, обращена к будущему, нежели к настоящему биологии. В современной биологии она присутствует лишь implicite, недостаточно развита и проработана.