Григор Григорян - Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

В 1286 г. скончался великий Нерсес Мшеци [835]. Его тело с почестями было похоронено под сводами монастыря Ахберц ванк. Кафедры Гладзорской школы были вверены достойному его ученику Есаи Нчеци [836], прославившему это учебное заведение. Новый руководитель Гладзорского университета пользовался большим авторитетом и популярностью. Еще при жизни его называли «просветителем армянской нации», «светозарным вардапетом», «великим рабунапетом» и т. д. В письменных источниках исследуемого периода Есаи нередко упоминается перед именами многих титулованных князей Сюника: «В годы преподавания великого учителя Есаи, при властвовании Буртела…», а иногда с именем рабунапета Давида, преподававшим «в Гладзорском университете…» [837].

Есаи Нчеци руководил «вторыми Афинами» средневековой Армении — Гладзорским университетом до конца своей жизни [838].

За время шестидесятилетней деятельности [839], как явствуют достоверные источники, этот крупный научно-учебный центр содержался на средства Прошянов и Орбелянов. В связи с этим, однако, возникает вопрос, почему историк Степанос Орбелян, являвшийся питомцем Гладзорского университета [840], в своей «Истории области Сисакан» ни разу не называет, это учебное заведение «Гладзорским» или же «Ахберц ванком»? Это вызывает недоумение, тем более, что Степанос Орбелян, после окончания названного университета занимал высокую должность архиепископа-митрополита объединенной сюникской епархии и будучи в самых близких отношениях с Есаи Нчеци, не раз оказывал материальную помощь Гладзорскому университету и его преподавателям. Степанос Орбелян из тех наших историков, которые описывают даже незначительные события своего времени.

Вопрос этот в какой-то степени проясняется при анализе межфеодальных отношений Орбелянов и Прошянов в последней четверти XIII столетия. Это было бурное время, когда князь Прош повелел жителям своих подвластных деревень не признавать больше духовную власть епископов Татева и Нораванка, имеющих орбеляновскую ориентацию, и не платить им церковную десятину. С целью претворения в жизнь своих намерений в Ернджаке он обосновал независимую от Татева и Нораванка епархию, назначив некоего епископа Ованнеса главой нового епископата. Естественно, князю Тарсаичу не было выгодно подобное разделение духовного престола, возглавляемого сыном Степаносом, и он всячески стремился воспрепятствовать раскольническим намерениям Проша Хахбакяна.

Конфликт, возникший в форме религиозных споров, был фактически борьбой за власть и суверенитет. Как можно было ожидать, в данной ситуации эта неприкрытая борьба завершилась полным поражением Проша Хахбакяна и его сторонников [841]. Анализируя процесс этой междоусобной борьбы, можно заключить, что в данном случае была исторически оправдана позиция Орбелянов, противостоящих центробежным устремлениям Прошянов. Энергичные усилия первопрестольного князя Тарсаича не допустить раздробления края, как уже отмечалось, на первый взгляд носили не политический характер. Отсюда напрашивается и вывод о том, что Степанос Орбелян умышленно не упомянул о великих деяниях прошяновских князей в области просвещения.

Известно, что гладзорское учебное заведение первоначально содержалось только на средства упомянутого рода. Однако в дальнейшем в период княжения Тарсаича, Эликума и Буртела Великого, попечителями Гладзорского университета стали Орбеляны, хотя, как явствуют источники, при Амир Хасане и Эачи Прошяны не прекращали свою материальную помощь и моральную поддержку Гладзору.

В одной из своих работ, написанной в 1323 г. с целью увековечения памяти основателя Гладзорского университета Нерсеса Мшеци, Есаи с благодарностью упоминает имя Буртела, назвав его «великим князем князей Сюникского дома», «благочестнейшим, храбрым и всегда побеждающим» [842]. Есаи подчеркивает, что многие учащиеся смогли приобрести у Нерсеса «теоретические и практические премудрости» благодаря помощи Орбелянов, спарапета Буртела, супруги его Вахах, сыновей Бешкена и Иванэ, которые, по словам ученого, являлись представителями знатного и славного рода Орбелянов, отличались своими совершенными «доблестными делами». Благодаря Буртелу Великому, согласно Есаи, пришел «мир нам и всем церквам Христа…» [843].

Как уже отмечалось, после смерти князя Проша некогда могучий род Прошянов вынужден был признать власть великого князя Орбелянов. Подобное отношение вассальной зависимости мы видим в годы правления Буртела Орбеляна, ставшего усердным покровителем Гладзорского университета. «Мы с нашими учениками, — пишет Есаи Нчеци, — получили от них (Орбелянов. — Г. Г .) щедрое милосердие и неисчисляемые блага». «Нас странников собрали они воедино и приютили с любовью и милостью не как инородных детей, а как родных» (подчеркнуто нами. — Г. Г .) [844]. Далее Есаи упоминает двух знаменитых деятелей из рода Орбелянов: сюникского митрополита Ованнеса Орбела и архиепископа Степаноса-Тарсаича, поскольку гладзорцы также «наслаждались их милосердием и заботой» (подчеркнуто нами. — Г. Г .) [845].

Гладзорский университет постоянно привлекал внимание ученых и неоднократно был предметом специального изучения [846]. Выяснено, что по своим учебным программам, научно-педагогическому составу, высокому уровню преподавания Гладзорский университет не уступал аналогичным высшим учебным заведениям обсуждаемого периода [847].

Несмотря на щедрые подношения и заботу сюникских вельмож, преподавателя и учащиеся Гладзорского университета не были материально обеспечены и находились в довольно тяжелых условиях. Даже маститый руководитель университета Есаи Нчеци жаловался, что живет «в тесной и узкой комнате» [848]. Талантливый архитектор-миниатюрист Момик упоминает о своем жилье, которое «ни к чему не годится» [849]. Особенно же тяжелым было материальное положение учащихся, приезжающих сюда из далеких городов и сел.

В памятной записи, написанной в стихотворной форме в 1314 г. Мхитаром Ерзнкаци, отмечается, что хотя духовные лица из рода Орбелянов, и, в частности, архиепископ Степанос-Тарсаич, «сочувствовали» и «помогали им», стремясь создавать для гладзорцев «все блага», все же учащиеся на протяжении семи-восьмилетнего обучения находились в постоянной нужде:

При всем этом преподаватели и слушатели Гладзорского университета продолжали свое священное дело. Благодаря им в Армении получили бурное развитие литература, искусство письма, миниатюра [851], архитектура, скульптура, а также математика, естествознание, геометрия, астрономия и другие отрасли науки.