Елена Майорова - В огне революции [Мария Спиридонова, Лариса Рейснер]

Утром 6 июля в гостинице «Националь» какой-то член ПЛСР, предположительно Анастасия Биценко [10] Однако имеются и другие сведения. А. Биценко к известному выступлению левых эсеров 6 июля отнеслась отрицательно, вошла в группу противников борьбы с коммунистами, объединившуюся вокруг газеты «Воля Труда». На 1 съезде избрана членом ЦК Партии революционного коммунизма, отколовшейся от ПЛСР. В 1918 году вышла из партии левых эсеров и вступила в РКП(б). Свое перерождение она обосновала идеологически. По ее ироническому свидетельству, «что ни социал-революционер, то или особый оттенок в теоретическом обосновании программы и тактики и, в частности, террора или же вовсе совсем особое, такое своеобразное миросозерцание с вытекающим из него своим обоснованием деятельности». Во время процесса над правыми эсерами (8 июля — 7 августа 1922) защищала «группу эсеров, отошедших от партии и осудивших методы ее борьбы». В дальнейшем — на советской работе. Арестована в 1938 году по обвинению в принадлежности к эсеровской террористической организации, расстреляна по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. , передал сотрудникам отдела по борьбе с международным шпионажем ВЧК, эсерам Якову Блюмкину и Николаю Андрееву, бомбы для покушения. 18-летнего одессита Блюмкина инструктировали перед терактом Спиридонова и Прош Прошьян, ими был разработан хитрый план. Блюмкин и его 27-летний земляк Андреев, изготовив в качестве предлога письмо от имени ВЧК, потребовали встречи с германским послом графом Мирбахом. Позже выяснилось, что подписи Ф. Дзержинского и секретаря ВЧК И. Ксенофонтова были поддельными, а печать — настоящей. Ее поставил заместитель Дзержинского левый эсер В.А. Александрович. В ходе беседы Мирбах был застрелен, террористы сумели выбраться из посольства через окно, и в поджидавшем их автомобиле скрылись в штабе отряда ВЧК.

Отрядом, располагавшимся в центре Москвы в Покровских казармах в Большом Трехсвятительском переулке, командовал левый эсер Дмитрий Попов. По обыкновению слегка пьяный, он рвал на груди рубаху, клянясь в преданности Марии. Там собрались руководители партии Саблин, Камков, Карелин, Прошьян и Александрович. По распоряжению Спиридоновой боевики Попова заняли телеграф, обстреляли из орудий Кремль и принялись распространять воззвания, в которых объявили большевиков «агентами германского империализма». Маруся практически заставила эсера-чекиста Попова арестовать Феликса Дзержинского, прибывшего в штаб с требованием выдать убийц германского посла. Весь период мятежа он пробыл там на не очень понятном положении: не то пленника, не то гостя. (Дзержинский никогда не простил своего ареста Спиридоновой). Затем по ее инициативе были взяты в заложники еще 27 большевистских деятелей, включая зампреда ВЧК Лациса, председателя Моссовета Смидовича и др. Большинство частей Московского гарнизона, кроме латышских стрелков, либо объявили о своем нейтралитете, либо перешли на сторону мятежников. На стороне эсеров оказался существенный перевес.

Тем не менее, по неизвестной причине левые эсеры не арестовали ни Советское правительство, ни большевистских делегатов V Съезда Советов. На вожаков мятежа словно напало оцепенение. Только Спиридонова в событиях 6–7 июля проявила максимальную активность, смело пытаясь воздействовать на обстоятельства.

В фильме Юлия Карасика «Шестое июля», рассказывающем об этой загадочной странице русской истории, Марию Спиридонову играла блистательная Алла Демидова. И хотя фильм задуман как прославление вождистских и человеческих качеств В.И. Ленина, его идейная противница не могла не вызвать по крайней мере уважения. Но в те роковые дни, ставшие водоразделом между всей ее новой, «после-каторжной» жизни, и грядущими испытаниями, Мария остановилась на полдороге. По-видимому, она ощущала какую-то фальшь, «деланность» происходящего, и не находила поддержки у своих соратников.

Сейчас считается, что теракт организовал капитан британской разведывательной службы «Интеллидженс сервис» и советник Троцкого Джордж Хилл. Исполнителем действительно являлся Яков Блюмкин, а режиссером самого «мятежа» выступил Свердлов. Руководство партии левых эсеров ни о каком «восстании» не помышляло.

Но Спиридонова не была бы Спиридоновой, если бы ушла в тень и не руководила совещаниями фракции левых эсеров во время V Всероссийского съезда Советов в Большом театре. Сюда Мария вместе с Лазарем Голубовским отправилась для оглашения декларации ЦК ПЛСР об убийстве Вильгельма Мирбаха, хотя понимала, что может быть схвачена. Тем временем верные большевикам части латышских стрелков громили проявлявших непонятную пассивность левых эсеров.

Неожиданно со сцены театра было объявлено, что спешно собирается фракция большевиков и ее членам предложено собраться снаружи. На выходе чекисты проверяли документы и выпускали только коммунистов и представителей других фракций. Отклонить требование левых эсеров об участии в охране было невозможно, но заранее переброшенные в Москву латышские стрелки были расставлены так, чтобы полностью контролировать, а при необходимости — парализовать действия бывших союзников.

Жак Садуль, член Французской военной миссии, сочувствовавший большевикам, в «Записках о большевистской революции» рассказывал, что в зале остались эсеры, быстро сообразившие, что попали в ловушку, и некоторое количество журналистов. Левые эсеры, почти все молодые пылкие люди, сначала дружно запели похоронный марш, затем «Интернационал», потом другие революционные песни. Вскоре их охватило лихорадочное нервное веселье, начались взволнованные выступления, импровизированные речи; страха не было.

В ночь с 7 на 8 июля в числе других руководителей левых эсеров Спиридонова была арестована «с оружием в руках» (у нее был обнаружен и изъят револьвер) и препровождена в Кремль. Схвачена была также ее подруга Александра Измаилович, участия в мятеже не принимавшая. «Я двенадцать лет боролась с царем, а теперь меня большевики посадили в царский дворец», — иронично заметила Мария. Сейчас она иронизировала, но скоро ей пришлось познакомиться с новой реальностью. На допросе в следственной комиссии при ВЦИК 10 июля она взяла всю вину за выступление левых эсеров на себя: «Я организовала дело убийства Мирбаха с начала до конца. Блюмкин действовал по поручению моему».

Однако поговаривали, что к этому теракту приложило руку большевистское руководство, стремясь таким образом ликвидировать главного свидетеля их связей с Германией. Лев Троцкий, идеолог всемирной пролетарской революции, надеялся воспользоваться ситуацией, рассчитывая, что немцы объявят войну. Однако у Германии было столько проблем, что ради мира она дала бы застрелить всех своих послов [11] После Ноябрьской революции 1918 года в Германии и поражения стран Четверного союза в первой мировой войне Советская России 13 ноября 1918 года в одностороннем порядке аннулировала Брестский договор. .