Том 5. Литература XVIII в.

Героический эпос «Манас» — монолитное стихотворное произведение — передается речитативом. Наиболее древние пласты эпоса содержат анимистические представления людей с описанием волшебно — фантастических героев и событий, характерных для первобытнообщинного строя. На последующих этапах развития эпос постепенно трансформируется и его основной герой — батыр — приобретает функцию феодала со всеми присущими ему атрибутами. В более поздних частях эпос отображает батальные сцены, имеющие историческую основу — борьбу киргизов с калмыцкими племенами, входившими в Великое ойратское царство (XVI–XVIII вв.). Эти же события составляют основу многонационального среднеазиатского эпоса «Алпамыш», казахского и каракалпакского эпоса «Кобланды». Каракалпакский эпос «Кырк — Кыз» («Сорок девушек») вобрал в себя помимо этих событий и борьбу против иранского завоевателя XVIII в. Надир — шаха.

В XVIII в. в литературу Средней Азии и Казахстана включается творчество акынов и жирау — у казахов, киргизов и каракалпаков, шаиров и бахши — у туркмен и узбеков, хафизов — у таджиков. Эти певцы — импровизаторы были профессионалами, находились на службе биев (баев) и ханов, а некоторые из них служили в отряде последних батырами и одновременно ближайшими их советниками. Песенное творчество многих казахских акынов и жирау типологично творчеству поздних поэтов, служивших при дворах Бухарского, Кокандского, Ферганского, Хивинского ханств и писавших на тюркском (джагатаи) и фарси. Их творчество близко к книжной поэзии, поэтому многие жирау (XV–XVIII вв.) считаются, например, у казахов и каракалпаков зачинателями письменной литературы. Однако их произведения распространялись исключительно изустно. Исполнители обладали феноменальной памятью и из поколения в поколение передавали эти произведения в неизменной форме. Их «вмешательство» в текст своих предшественников было не более чем «вмешательство» переписчиков рукописей поэтов — классиков. Благодаря подобной школе сказительства до нас дошли имена и произведения многих поэтов — импровизаторов, в том числе XVIII в. Их творчество ныне составляет золотой фонд литературы туркмен, узбеков, казахов и каракалпаков.

Духовная культура среднеазиатских народов была единой в рамках ислама. Первая ступень — начальная конфессиональная школа (мектеб), где вплоть до конца XIX в. преподавание вели исключительно духовные лица; учащиеся получали весьма скудное образование: детей обучали только чтению, письму и редко толкованию религиозных текстов. Но даже такое ничтожное приобщение к культуре было доступно лишь немногочисленной обеспеченной прослойке общества. Следующей ступенью образования было медресе (более высокое конфессиональное училище). Медресе в пределах Средней Азии и Казахстана были в Самарканде, Бухаре, Хиве, Коканде, Ташкенте, Семипалатинске. Учиться в медресе мог или материально обеспеченный человек, или тот, кто получал помощь мецената. Книга, даже в рукописной форме, была большой редкостью. До нас не дошло, например, ни одной рукописи — автографа туркменских поэтов, хотя туркменская литература в XVIII в. достигла очень высокого уровня. Сочинения наиболее выдающихся поэтов (например, Махтумкули) собраны в антологии, составляемые преимущественно в Бухарском, Хивинском, Ферганском и других ханствах.

В Средней Азии проявились во всем многообразии взаимодействие литературы и фольклора, с одной стороны, и взаимосвязи литератур различных народов — с другой. Соседние народы — таджики, узбеки, туркмены и др. — на протяжении всей истории поддерживали между собой теснейший контакт, способствовавший общности их духовной и материальной культуры при сохранении, разумеется, национальной специфики каждого народа.

Таджикская литература XVIII в. развивалась в основном на территории двух ханств Средней Азии — Бухарского и Кокандского.

Несмотря на неблагоприятное для поэтического творчества время (последствия междоусобных войн), наследие ряда поэтов первой половины XVIII в. представляет определенный интерес.

В их творчестве вместе с налетом эпигонства прослеживаются лучшие демократические традиции прошлого — отражение в поэзии негативных сторон бытия, что соответствовало духу и идейно — эстетическим вкусам времени.

Часть поэтов первой половины века вышла из ремесленной городской среды (Сафаи был кожевником, Саидходжа Насафи — садовником, Ризаи — писцом), что наложило существенный отпечаток на их творчество. Так, Саидходжа Насафи в маснави «Багча ва бустан» («Садик и цветник»), воспевая землепашество и садоводство, расширяет диапазон поэтических тем и вызывает определенное уважение читателя к крестьянскому труду.

Начиная с середины XVIII в. на смену Аштарханидам приходит к власти Мангитская династия, при которой происходит существенная централизация правления в Бухарском эмирате и Кокандском ханстве, что в определенной степени стабилизирует экономическую и культурную жизнь этих районов. С этого времени, особенно с 60‑х годов XVIII в., произведения на таджикском языке, несмотря на то что они по — прежнему создаются в различных культурных центрах, сливаются в единую таджикскую литературу.

Поэзия в целом продолжает развиваться в русле традиций. Однако для данной эпохи характерно большее сближение литературы с реальной действительностью и более отчетливо выраженное личностное начало. Характерным также является преобладание лирических жанров (газель, рубаи, кыта, мухаммас). Торжественная хвалебная касыда к этому времени потеряла свое значение как жанр. Возможно, одной из причин ее упадка является нарушение института меценатства: поэт, как правило, перестал получать материальную и духовную поддержку правителя, а значит, стал свободен от обязательного восхваления благодетеля.

В малых лирических жанрах этого периода отражены чувства, которые испытывает поэт как личность, его угнетенное и низкое социальное положение, его печаль и горе.

В 80‑е годы Кокандское ханство превращается в самостоятельное государство, укрепляется и Бухарский эмират, литературная жизнь страны сосредоточивается в основном в этих двух политических центрах.

Но кокандские ханы (например, Умар — хан, который сам был поэтом и собрал вокруг себя литературный кружок) использовали литературу исключительно в политических целях — придворные панегиристы, приспосабливаясь к политическим задачам хана, отражали в своей поэзии лишь узкоместнические интересы и мелкое соперничество между Бухарским и Кокандским ханствами, стертыми, надоевшими гиперболами вознося до небес правление Умар — хана.