Том 5. Литература XVIII в.

Родина, подчеркивал поэт, для любого мыслящего человека — святыня. Нет и не может быть счастья вне и независимо от Родины:

Поэт не раз обращается к традиционным образам Розы и Соловья («К почтенному народу моему — с иносказательным обращением к Розе»). Многие стихотворения сборника «Книга, называемая песенником», изданного в 1772 г. в Константинополе («К любимому народу моему», «К почтенному народу моему», «Вновь к возлюбленному народу моему», «Вопрошение и моление, жалоба и стенание» и др.), переиздавались в различных песенниках и учебных пособиях и обрели широкую известность. Влияние этих стихотворений чувствуется в некоторых произведениях армянской поэзии XIX в.

Образцы гражданской лирики создал и Шамчи Мелко. Его стихотворение «По поводу разрушения града Тифлиса» посвящено одному из драматических событий политической жизни народов Закавказья — вторжению полчищ иранского Ага — Мухаммед — шаха Каджара в Тбилиси (1795 г.).

Новыми чертами обогатил национальную лирику Геворг Хубов, придерживавшийся русской политической ориентации. Вместе с прославлением национальных героев прошлого в его стихах воспевается слава русского оружия, боевой союз русских и армянских полководцев, отличившихся в дни русско — турецкой войны 1768–1774 гг. Автор видит в могущественной России залог осуществления освободительных чаяний армянского народа.

Непосредственным откликом на политические идеи Мадрасской освободительной группы была «Книга, называемая плачем Армении» Тадевоса Согинянца (1791). Особого упоминания заслуживают стихотворения «Плач», «Ответ сыновей Матери — Армении», «Хвала императору Петру». В предисловии к книге автор подчеркивает мысль, что для освобождения нации она должна сама в первую очередь собрать все свои силы. Эту мысль Согинянц раскрывает в притче, завершающей книгу: повозка крестьянина застряла в грязи, а он вместо того, чтобы что — то сделать, обращается с мольбою к богу, а в ответ как будто с неба слышит насмешливые слова: «Глупец, выведи коня из ила, подтолкни повозку и тогда обращайся к богу».

Важное место в армянской поэзии XVIII в. занимают и социальные мотивы, в которых ярко проявился процесс демократизации литературы, уходящей своими корнями в глубь веков — к национальным притчам XII–XIII вв. (Мхитар Гош, Вардан Айгекци), к творчеству поэта, вольнодумца и богоборца Фрика (XIII в.).

В произведениях поэтов исследуемого периода мы встречаем картины жизни и быта трудового люда, в частности, городской ремесленной среды (Шамчи Мелко и др.). Особенно сильно прозвучали социальные мотивы в поэзии одного из виднейших поэтов XVIII в. Багдасара Дпира. В целом ряде произведений («Сердце мое, отчего ты стало таким печальным», «О полупочтенных и неверных друзьях», «Пленник я, вопию и рыдаю») поэт размышляет о господствующей в мире социальной несправедливости, пытается определить ее причины. В стихотворениях «К мамоне», «О, всеми вожделенное» поэт подвергает критике растлевающее влияние денег на людей. Осуждая всесильную власть денег, поэт — гуманист в то же время высказывает мысль, что они бессильны перед лицом человеческой добродетели:

Социальные мотивы звучат в сатирических произведениях, например, в творчестве Шамчи Мелко. В стихотворении «Поздравляю тебя, Теймураз, с тем, что стал ты приставом» высмеиваются должностные лица, их жестокость и алчность.

Как и в прошлые эпохи, в поэзии XVIII в. преобладает любовная лирика. В ней находят свое продолжение и развитие богатые традиции светской поэзии Средневековья. Место поэзии, в частности любовной лирики этого периода, в литературном процессе определяется тем, что она вернула армянской поэзии ее былую славу и очарование, самобытность и изящество, во многом утраченные в XVII в. Поэзия XVIII в. не только целиком восстановила былую славу армянской поэзии, но и подготовила почву для ее плодотворного развития на новом историческом этапе. Наиболее видными представителями любовной лирики этого периода были Багдасар Дпир, Петрос Капанци, Шамчи Мелко, Ованес Карнеци, Саят — Нова.

В поэтическом сборнике Багдасара Дпира «Песни любви и тоски», выдержавшем в XVIII в. семь изданий, собраны главным образом песни о любви и природе. Лучшие из них отличаются высокой поэтической культурой, глубиной и непосредственностью чувств, многообразием поэтических форм. Поэту не чуждо радостное восприятие мира, однако часто его стихи о любви овеяны дымкой грусти и печали. Его стихотворения перелагались на музыку, которую в большинстве случаев сочинял сам поэт. Эти песни пользовались большой популярностью, они поются и поныне. Например:

Лирический герой некоторых произведений Дпира — скиталец, пандухт (странник), который живет в разлуке с любимой и тоскует по ней.

У Дпира учился поэтическому искусству Петрос Капанци. Его песни о любви и природе, несмотря на пристрастие к некоторым традиционным формам и образам, ярко эмоциональны. Во многих стихах поэт славит радость земного бытия.

Самой выдающейся фигурой армянской поэзии XVIII в. был Саят — Нова, творчество которого как бы увенчало все то лучшее, что создал поэтический гений народа со времен Григора Нарекаци. Однако поэзия Саят — Новы — явление не только армянской литературы. Создавая свои произведения также на грузинском и азербайджанском языках, Саят — Нова преемственно освоил и развил художественные традиции этих литератур. Поэтическое наследие великого «учителя и пророка» — живое воплощение литературного интернационализма, взаимосвязи культур трех закавказских народов.

Саят — Нова (Арутин Саядян — 1712/1722—1795) родился в Тбилиси, в бедной армянской семье. Отец его — выходец из Алеппо, а мать — уроженка Тбилиси. Арутин, крепостной грузинского царевича Георгия, начальное образование получил скорее всего в школе при армянском монастыре Санаин, затем стал учеником ткача, однако довольно скоро бросил это ремесло и целиком посвятил себя поэзии, приняв псевдоним Саят — Нова. Начало его творчества по всей вероятности относится к 1742 г. Очень скоро к нему пришла слава поэта и певца, и Саят — Нова был приглашен ко двору грузинского царя Ираклия II. Хотя поэт, благодаря своему уму и таланту, пользовался расположением царя, тем не менее, как об этом говорят некоторые данные и в первую очередь его стихотворения, жизнь Саят — Новы при дворе не была безмятежной. Завистливые и спесивые придворные высмеивали его простое происхождение, старались унизить его, оклеветать перед царем. Но поэт смело встал на защиту своего человеческого достоинства, о чем свидетельствует одна из грузинских песен Саят — Новы, адресованная царю Ираклию II: