Дороти Гис МакГиган - Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии

Наконец, на Троицу 1521 года, Анна и Мария смогли отправиться в путешествие в Линц, чтобы встретиться с Фердинандом, и чтобы, наконец, состоялась настоящая свадьба. Фердинанд решил проводить свою сестру до венгерской границы, чтобы передать ее там супругу Лайошу, но государственные дела позвали его обратно в Нидерланды, и он отослал Марию одну в Будапешт.

Придворная жизнь Фердинанда в Инсбруке — позже семья проводила долгое время и в Праге, и в Вене — была бурной и веселой. Чрезвычайно своеобразное и рискованное заключение брака, нити которого его дед связал, исходя из политических интересов, тем не менее, оказалось успешным. Фердинанд называл Анну: «после Бога мое величайшее и дражайшее сокровище», — и его супружеская верность стала в Европе Генриха VIII и Франциска I предметом злободневного разговора при дворе. Он часто брал с собой в путешествия свою супругу. Его советники сокрушались из-за возникающего в связи с этим увеличения расходов, потому что Фердинанд, как и Карл, всегда нуждался в деньгах. Говорят, он отвечал им: «Лучше потратить некоторые суммы на свою любимую супругу, чем на распутство».

Фердинанд находился на заседании Рейхстага в Шпейере, когда Анна ожидала в Линце в 1526 году своего первого ребенка. В своих письмах к нему она писала о большом одиночестве и тоске, когда его не было рядом с ней. Она подчеркивала, что предвкушает большую радость, когда сможет последовать за ним, как только оправится от родов.

Фердинанду и Анне было подарено пятнадцать детей, из них остались в живых двенадцать, девять дочерей и трое сыновей: драгоценный политический капитал, который не был превзойден никаким другим государем Европы. Космополитическое наследство Габсбургов получило еще один международный корень, так как мать Анны была французской принцессой, а ее отец — Ягеллоном польским.

Дети воспитывались строго и добросовестно под внимательным присмотром своих родителей. Кардинал легат Алеандр называл их «сонм ангелов» и убежденно констатировал, что все они удались красивыми, умными и благовоспитанными. Фердинанд, который в 1531 году был коронован Римским императором, настаивал на соблюдении мальчиками придворного этикета, чтобы пробудить у них чувство почтения и послушания. В его присутствии они должны были стоять с непокрытой головой с беретом в руке и садиться только тогда, когда им дадут разрешение. Еще существует записка, написанная почерком Анны, которая адресована воспитательнице ее дочерей: «Дайте им кусок черного хлеба и разделите, а если они захотят пить, дайте им кислого вина или слабого пива; если они не захотят это пить, то принесите им кувшин с водой, тогда им станет лучше».

Фердинанд получил воспитание в духе гуманизма, в Испании ему преподавал кардинал Хименес де Сиснерос, в Нидерландах его учителем был Эразм. Поэтому он прилагал огромные усилия, чтобы дать своим детям широкое образование. Он настаивал на том, чтобы как его дочери, так и сыновья читали классику, и каждый из его детей должен был владеть многими языками. Наследник трона, юноша эрцгерцог Макс, оказался особенно одаренным, он изучал языки и владел без труда семью языками.

Вся семья вместе наслаждалась музыкой, детей обучали пению и игре на различных инструментах. Превосходно выученный хор и оркестр Фердинанда сопровождали императора во всех официальных путешествиях. Хотя ему всю жизнь не хватало денег, он никогда не жалел вознаграждения своему хору мальчиков — «Cantorey knaben», как можно заключить из записей в бухгалтерских книгах королевского двора. Некоторые инструменты семьи, чудесно вырезанная лютня и ряд своеобразных свирелей в форме дракона, которые, вероятно, использовались на костюмированных балах, сохранились до сегодняшнего дня и находятся в венских музеях.

Дочери, с их дорогим приданым, были разорительной «обстановкой» для бюджета любого двора XVI столетия, но Фердинанд всегда брал девять своих дочерей под защиту: «Принцы должны принимать дочерей, — так он написал однажды, — с большей благодарностью, чем сыновей; потому что сыновья разрывают родовые государства, в то время как дочери, наоборот, развивают дружбу и создают родство по супружеской линии».

Когда его дочери были еще в младенческом возрасте, Фердинанд не жалел сил, завязывая нужные связи, чтобы выдать их замуж туда, где желательно было иметь друзей: в Италии, Германии и Польше. Временное соглашение в Регенсбурге в 1546 году, которое потрясло всю Германию и привело ее на грань религиозной войны между католиками и протестантами, было, вне всякого сомнения, тяжелым и серьезным конфликтом. В семье Фердинанда, это время, наоборот, ознаменовалось бесконечной чередой праздников, потому что этим летом он выдал замуж сразу четырех своих дочерей.

Как только Фердинанд вступил в наследство, у него возникли те же самые разнообразные и мучительные проблемы, с которыми уже приходилось справляться его брату Карлу. Он прибыл в Австрию, как испанский принц с супругой из чужих стран, он говорил на ломаном немецком языке, его испанские советники, не колеблясь, наполняли карманы австрийскими деньгами, точно так же, как это делал бургундский штаб Карла в Испании.

Фердинанду мучительно не хватало двух вещей: денег и опыта. Его дед, император Максимилиан, оставил австрийские земли в долгах; даже семь его внебрачных детей явились на порог к Фердинанду и ожидали, что их обеспечат. Социальные и экономические волнения, из-за которых вспыхнули мятежи комунеро в Испании, тоже проявились в Австрии в 1520 году в форме сословных и крестьянских войн.

Однако, все эти проблемы были незначительными, по сравнению с гораздо большей заботой: опасностью турецкого нашествия.

Султан Сулейман, сразу же после своего прихода к власти в 1520 году, объявил войну Венгрии, прикрываясь сомнительной причиной, будто бы с курьером, который привез к венгерскому двору известие о восхождении на престол Сулеймана, обошлись недоброжелательно. Летом 1521 года, когда Фердинанд праздновал свадьбу, турки уже вторглись на Балканы и осадили Белград. С взятием этого города для нападающих открывалась дорога в Венгрию и даже в Вену.

В этой критической ситуации Фердинанд снова попробовал предупредить своего брата Карла о турецкой угрозе и попросил денег на формирование армии. Карл, однако, и сам запутался в своей первой войне с Францией. Ему нужны были для этого не только все его собственные средства, но он обязал Фердинанда, послать войска в Италию для деблокирования императорской армии. Все предупреждающие сигналы он пропустил мимо ушей.

Между тем, турки завоевали Родос и готовились к тому, чтобы напасть на Европу. В апреле 1526 года Султан Сулейман снова выступил из Константинополя с войском свыше ста тысяч человек — «достаточно, чтобы истребить весь мир», — писал тогда венецианский купец из Будапешта. В мае 1526 турки штурмовали венгерскую пограничную крепость Петервардейн, которая охраняла венгерскую границу, и их великий визирь хвастался: «Это был только кусок, откушенный на завтрак».