Женщины-легенды

29 июля 1565 года колокола возвестили о венчании королевы. Замок осадила ликующая толпа, в которую щедрыми горстями бросали деньги. Четверо суток кипело веселье. А в Лондоне другая королева, незамужняя, замышляла против Марии Стюарт враждебную акцию. Она не жалела денег для подкупа и организовала мятеж.

Мария в сопровождении своей свиты выехала навстречу бунтовщикам. Один за другим приходили бароны с повинной к своей государыне, и только Меррей бежал в Англию.

Елизавета пыталась доказать свою полную непричастность к заговору. Мария Стюарт победила — вступила в брак по собственному выбору и ликвидировала мятеж. В стране на какое-то время воцарился мир и тишина.

Во втором браке Марию постигло жестокое разочарование. Ее муж, ограниченный, тщеславный юнец, поняв, какую он приобрел власть, становился наглым и заносчивым. Осознав ничтожество этого человека, Мария лишила его своих милостей, отняла у Дарнлея все привилегии. Его больше не звали на заседания государственного совета, и он уже не играл при дворе первой роли. Сама Мария, охладев к этому человеку, отказывала ему в близости, мотивируя это своей беременностью. Но Дарнлей понимал, что все гораздо сложнее.

Лорды вновь подняли голову — ничто так не беспокоило их, как независимое правление королевы. Протестантские лорды полагали, что Мария и ее приближенные стремились уничтожить в Англии Реформацию и утвердить католицизм. И их гнев обрушился прежде всего на секретаря королевы, итальянца Риччо, его даже считали агентом папы при королеве. Мария открыто поощряла Риччо, дарила ему богатые подарки, доверяла королевскую печать и государственные тайны. Он садился за стол с королевой и ее подругами. Придворные видели, что он проводит долгие часы в покоях королевы. И здесь у лордов возникла идея — использовать для прикрытия заговора опального короля и оскорбленного мужа. Дарнлей охотно пошел на сговор против собственной жены.

Вечером, во время ужина, когда собирались друзья королевы, в комнату ворвались вооруженные люди и на глазах у Марии Стюарт зверски убили Риччо. Марию заперли в ее опочивальне, оставив без слуг. Заговор удался на славу. Но королева нашла в себе силы для борьбы и бежала из замка Холируд. У нее созрел план, как расколоть лагерь заговорщиков. Она вновь начала оказывать внимание мужу; появилась легенда, что Дарнлей не принимал участия в заговоре, о чем объявил герольд на главной площади Эдинбурга. Королевская чета возвратилась в свой замок в полном согласии.

Утром 9 июня 1566 года грохот пушек возвестил городу счастливую весть — родился принц, наследник Стюартов. Мария в присутствии свидетелей показала Дарнлею ребенка и сказала: «Бог даровал нам с тобою сына, зачатого тобою, и только тобою» (о королеве ходили слухи, будто она нарушала супружескую верность).

А в Лондоне Елизавета давала бал. Блеск и удовольствие были для Елизаветы воздухом, без которого она не могла жить. Королева любила наряды и меняла их несколько раз в день. Она оставила после смерти около трех тысяч парадных платьев с большим количеством драгоценностей. Королева очень любила лесть и комплименты. Ее любимец пират Дрейк, который успешно топил испанские суда, принимая королеву на борту корабля, лицемерно прикрывал ладонью глаза, якобы ослепленный ее красотой. От него, как говорит молва, пошел обычай отдавать честь на корабле.

На балу к Елизавете подошел государственный секретарь Сесил и шепотом сообщил, что у Марии Стюарт родился сын. И хотя Елизавета сполна владела искусством скрывать свои чувства, эта весть, как нож, пронзила ее тело. Лицо ее застыло, судорожно сжались руки, и королева поспешно покинула зал. Добравшись до своей опочивальни, она рухнула на кровать и разразилась рыданиями. «У королевы Шотландской родился сын, а я, я только иссохший мертвый сук». Но это были редкие проявления женской слабости.

Уже на следующее утро Елизавета опять была только королевой и дипломатом. Она велела посланцу передать Марии самые сердечные пожелания и даже заявила о готовности приехать на крестины, если предоставится такая возможность. К ней опять вернулись ум, сдержанность и твердость. Это снова была та королева, которая как-то заявила своим подданным: «Неужели вы думаете, что если я не ношу шпагу, то скипетр в моих руках превратился в веретено?»

17 декабря 1566 года в замке Стирлинг были назначены торжественные крестины принца. Елизавета, естественно, не приехала, но прислала бесценный дар — тонкой работы купель из чистого золота, украшенную драгоценными камнями. Прибыли послы Франции, Испании. Мария предстала радушной хозяйкой и счастливой матерью. Но на душе у нее было неспокойно. Что-то новое, непонятное происходило с ней — ее охватило предчувствие роковой любви.

Среди свиты Марти был лорд Босвел, протестант, уже в юности защищавший интересы ее матери, Марии де Гиз. От гнева Меррея он бежал из Шотландии, потом вернулся и отдал себя и своих приверженцев в распоряжение Марии Стюарт. Безгранично смелый, готовый на любую авантюру, железный воин, равно горячий в ненависти и любви, он сразу привлек внимание Марии. Она назначила его верховным адмиралом Шотландии и главнокомандующим вооруженными силами на случай войны. Благодаря военной диктатуре Босвела, в Шотландии восстановился мир и порядок. Но не только твердую опору принес королеве Босвел. Внезапно нахлынувшее чувство к этому человеку, кажется, полностью поглотило Марию. Все, чем владела, она бросила в горнило страсти — состояние, корону, свою душу и тело.

Она знала: друзья от нее отвернутся и весь мир станет ее презирать. В одном из своих сонетов она писала:

Мария Стюарт с ужасом понимала, в какое безумие они впали, ибо у нее был муж, а у него — жена. (Кстати, незадолго до этого королева издала указ о строгом наказании за нарушение супружеской верности.) Но самое ужасное было впереди: вскоре она начала понимать, что Босвел к ней охладел. И вместо того, чтобы гордо отвернуться, королева была готова идти на все унижения, только бы удержать любовника. Мария знала: есть лишь единственный козырь, ради которого Босвел останется с ней, — это корона. Великий соблазн для авантюриста: жена-королева может сделать его королем. Однако законный путь здесь был невозможен. Дорога к власти лежала через труп Дарнлея. Босвел понимал, что нет такой цены, которую эта обезумевшая женщина не уплатила бы за его любовь. И если надо добыть корону для Босвела ценой преступления, она не отступит. Босвел заручился к тому же одобрением лордов, которые рады были убрать из Шотландии никчемного короля. Вскоре стало ясно, что Мария, лорды и Босвел в отношении дальнейшей судьбы короля мыслят одинаково.