Михаил Алексеев - Военная разведка России от Рюрика до Николая II. Книга 1

Всё это вынудило Россию, при равенстве потерь сторон, 23 августа (5 сентября) 1905 года подписать Портсмутский мирный договор, уступив Японии южную часть Сахалина, Порт-Артур и южную ветку Китайской восточной железной дороги.

Кампания на суше, по представлениям того времени, должна была включать мобилизацию, сосредоточение из Центральной России и развертывание войск воине, ведение систематических боевых действий усиливающимися войсками прикрытия в прибрежных районах, марш-маневр основной группировки к полю сражения, ведение нескольких последовательных сражений с тем, чтобы сбросить противника в море. План боевых действий русских войск в соответствии с давно отжившей к тому времени “линейной тактикой” предусматривал построение Маньчжурской армии в линию, охватывающую высадившегося на материк противника. Это открывало возможность для наилучшего и полного использования своих огневых средств. При выработке этого замысла учитывался опыт франко-прусской войны, например, сражения при Гравелоте, когда 430 тыс. немцев и французов вели боевые действия на фронте в 12 км. Однако размах сражений на Дальнем Востоке значительно превзошел предполагавшийся: например, на реке Шахэ при 380 тыс. солдат с обеих сторон фронт составил около 100 км.

С началом боевых действий русская военная разведка оказалась без негласных агентов из числа иностранцев не только в Японии, но и в Корее — была потеряна связь с теми немногочисленными из негласных агентов, которые там имелись. Наспех созданная отдельными штабами агентурная разведка давала сбивчивые и противоречивые сведения, которые никого не могли удовлетворить. Так, 15 апреля 1904 года командующий Маньчжурской армией Куропаткин телеграфировал военному министру, что он “все еще в неизвестности, где 2-я Японская армия” [284] К.К.Звонарев. Указ. соч. С.ЗЗ. . Он указывал, что, по некоторым сведениям, “можно предполагать, что часть 2-й армии высадилась в Корее”. “Крайне желательно выяснить это достоверно”, — взывал командующий. “Не представляется ли возможность. жертвуя большими суммами денег, выполнить это через наших военных агентов более положительным образом, чем ныне”, — вопрошал Куропаткин. Нечего, конечно, говорить, что и военный министр не смог помочь ему в этом вопросе.

В этой обстановке заново налаживалась русская военная разведка на Маньчжурском театре по добыванию разведывательных сведений и материалов. Ее деятельность в развитие “Положения о полевом управлении войск в военное время”, была организационно разграничена по глубине и направлениям ес ведения, а также по использовавшимся силам и средствам.

“В целях более прочной и широкой постановки дела разведки” и с учетом “линейной стратегии” были организованы дальняя разведка, разведка флангов и ближняя разведка . Все три вида разведки организовывались и велись агентурным способом, а два последних — еще и путем организации войсковой разведки (посредством кавалерийских подразделений и частей, охотничьих команд, и отдельных военнослужащих). Кроме тог о, разведку Японии с позиций в Европе вели центральные органы Главного штаба, а также Главный морской штаб.

Дальняя разведка предназначалась для сбора сведений о противников Японии, Кореей Китае. Круг вопросов, которые она должна была освещать, был следующим: “мобилизация в Японии; призыв в Японии людей всех контингентов запаса и новобранцев; формирование новых резервных и полевых частей; учет отплывающих из Японии подкреплений, места их высадки и назначения; в общих чертах политическое, экономическое и финансовое положение Японии и Кореи” [285] РГВИА. Ф. ВУА. Д.290900. 4.1. Л. 16—56 об. .

Зарубежные силы дальней разведки в начале войны составляли, в первую очередь, военные агенты и их помощники в Китае. Кроме того, в конце апреля 1904 года, находившийся в распоряжении штаба Маньчжурской армии Генерального штаба полковник Нечволодов, который был назначен накануне войны военным агентом в Корею и не успел доехать до нового места службы, командировал в Японию и Корею трех тайных агентов иностранных подданных: “француза Шаффанжоии, швейцарца Барбея” (Барбье — по другим документам — Примеч. авт. ) и “германца Мейера (Франка) ”, которые “под видом торговых людей” должны были следить за противником [286] Там же. Л.60. .

Псрсдача сведений, добытых последними, должна была производи- . ться следу ющим образом: “агенты телеграфируют доверенным лицам в Европу, эти ища передают телеграммы по условным адресам в Петербург. а оттуда телеграммы немедленно передаются в штаб Маньчжурской армии” [287] Там же. .

Телеграммы из Японии и Кореи —должны были посылаться “условными торговыми фразами, а из портов Питая — при посредстве особо установленного шифра, который агенты знают наизусть” Как условные фразы, так и шифр были составлены для каждого агента персонально.

С агентами были предварительно оговорены условия вознаграждения, за передаваемую информацию. В наиболее привилегированном положении оказался Барбен. Предполагалось, что он будет получать “в месяц ... 1300 рублей, па покупку товаров — 1000 рублей, за каждое важное сведение, доставленное своевременно: 500 рублей — за первое, 1000 рублей — за второе... По 500 рублей надбавки за каждое последующее важное сведение” [288] Там же. Л.61. .

Перед агентами в качестве первоочередных были поставлены задачи: “а) определить состав и силу осадного корпуса, высаживающегося поблизости Порт-Артура, б) выяснить точно, какие части наступают из Кореи, кроме войск 1-й армии. . в) следить за формированием 4-й армии” [289] Там же. Л.60. .

Поступавшая от агентов кружным путем информация чаще всего была фрагментарна, нерегулярна и утрачивала оперативную ценность к моменту попадания к своему непосредственному потребителю (штаб Маньчжурской армии, в последующем штаб Главнокомандующего).

В апреле 1905 года Шаффанжон и Барбей были нацелены “для разведок о японской эскадре по просьбе генерал-адъютанта Рожественско-го” [290] Тайны русско-японской войны Указ. соч. Л.181. .

Так как доставлявшиеся всеми тремя агентами разведывательные сведения “не были особенно цены и не окупались, то эти агенты были рассчитаны в июне месяце с.г.” (1905 г. — Примеч. авт. ) [291] Там же. .

В течение 1904 года сведения о японских вооруженных силах поступали от военного агента в Китае Генерального штаба полковника Огородникова, имевшего негласного агента в Японии [292] РГВИА. Ф. 400. Оп.4. Д.330. Л.220. .

С первых дней войны эффективно вел разведку в Японии, Кореей Китае ряд русских гражданских подданных, “поставив себя добровольно в распоряжение сначала наместника Его Величества на Дальнем