Андрей Глебов - Англия в раннее средневековье

То, что завоеватели — англосаксы в момент появления на Британских островах не были знакомы с городской цивилизацией, вполне очевидно и не требует особых доказательств. С другой стороны, германцы начали расселение в стране, где пульс городской жизни бился достаточно интенсивно уже во II–III вв. Но города Римской Британии, построенные в соответствии с канонами античной архитектуры и планировки, никогда не становились торгово-ремесленными, экономическими центрами, оставаясь в первую очередь военно-стратегическими форпостами и административно-политическими резиденциями. Даже самые процветающие из них в очень большой степени зависели от своей сельскохозяйственной округи в отношении поставок как продовольствия, так и ремесленных изделий [417] Hodges R. Dark age economics… P. 16–35; Marsden P. Roman London. L., 1980. P. 44 if.; Platt C. Op. cit. P. 24–48; Reece R. Town and country: The end of Roman Britain // World archaeology. 1980. Vol. 12. № 10. P. 77–92. . Англосаксонское завоевание само по себе не привело к полному исчезновению римского города и самих традиций городской жизни, хотя любым археологическим свидетельствам этого, видимо, навсегда суждено оставаться не более чем гипотезами, поскольку они не могут быть поставлены в однозначный контекст с письменными источниками начала V — конца VI столетий, фрагментарными и противоречивыми. В лучшем случае мы можем говорить о продолжении заселения некоторых бывших римских муниципиев и в это время, примером чего является изученный Г. Финбергом Уитингтон [418] Finberg H. P. R. Roman and Saxon Withington… P. 88–110. . Однако после завоевания позднеримские городские поселения не только сильно сокращаются в размерах и частично аграризируются, но и совершенно теряют даже те свои немногочисленные экономические характеристики, которыми они обладали. За исключением нескольких наиболее крупных и удобно расположенных на торговых путях типа Лондона и Йорка, они в большинстве своем превращаются в населенные пункты, которые либо вообще ничем не отличались от деревни по своей хозяйственно-экономической сущности, либо сохраняли лишь внешние отличия по сравнению с аграрными поселениями (стены, остатки былой планировки и застройки и т. п.) [419] Левицкий Я. А. Город и феодализм… С. 243. . Многие из них все же играли заметную роль в политической и духовной жизни, особенно в процессе христианизации. Миссионерская и иная религиозно-церковная деятельность в VII–VIII вв. концентрировалась именно в старых римских городских центрах: Кентербери, Рочестер, Лондон, Винчестер и Йорк имели епископские кафедры уже в VII столетии, а полузаброшенные римские форты на восточном побережье были местами повышенной активности проповедников [420] Addyman Р. V. York and Canterbury as ecclesiastical centres // European towns. L.t 1977. P. 499–509. . Видимо, влияние Церкви, особенно потребность в неких опорных пунктах для организационного оформления ее внутренней структуры, действительно было весьма мощным стимулирующим фактором сохранения урбанистических традиций в ранний англосаксонский период.

Что касается городов как центров ремесленной деятельности и торгового обмена по преимуществу, то их возникновение относится к X — началу XI столетия [421] Левицкий Я. А. Города и городское ремесло… С. 17; Он же. Город и феодализм… С. 251–253. . Хотя внешний вид этих городских поселений и их топография нам известны еще недостаточно, они, вероятно, были довольно различны. Так, один из немногих к настоящему времени хорошо раскопанных городов — Тетфорд представлял собой вытянутое на полтора километра вдоль дороги шириной до шести метров селение; дома — овальной и прямоугольной формы, изредка двухэтажные, сплошь деревянные — кучно лепились друг к другу, образуя отдельные группы строений. Раскопки же в Лидфорде (графство Девоншир) выявили наличие единого плана застройки, во всяком случае внутри крепостной стены, где одно домохозяйство отделялось от другого ровиками и оградой [422] Haslam J. Market and fortress in England in the reign of Offa // World archaeology. 1987. Vol. 19. № 1. P. 76–93. .

Судить о населенности городов в Англии VI–XI вв. мы можем только по косвенным данным. Единственный источник, содержащий более или менее полную информацию, — это «Книга Страшного Суда», составленная в 1086 г. В ней помимо прочего содержится перечень облагаемых податями и службами земельных владений каждого английского города, дающий возможность хотя бы приблизительно оценить численность его населения. Используя эти статистические выкладки, исследователи подсчитали, например, что в середине XI столетия население Йорка составляло примерно 8 тысяч человек [423] Hill D. H. Op. cit. P. 298. Архиепископ Йоркский Вульфстан (?–1023), однако, насчитывал там до 30 тысяч жителей. (The Sermon of the Wolf to the English // English Historical Documents. L., 1955. Vol. 1. P. 857.) . Согласно тем же подсчетам, в Винчестере жило в это время от 6 до 8 тысяч человек, и он был третьим по величине городом Англии после Лондона, имевшего по крайней мере 25-тысячное население, и Йорка. Сравнительно с перечисленными остальные городские центры англосаксонской эпохи были невелики: Кентербери — около 2,5 тысяч, Колчестер, Сэндвич и Хантингтон — около или чуть более двух, Кембридж, Саутгемптон, Ипсвич, Шрусбери — от тысячи до полутора. Крупным городом был и Норич, насчитывавший примерно 5 тысяч жителей [424] Hill D. H. Op. cit. P. 299 ff. .

Несмотря на то, что вопрос о хозяйственно-экономической природе англосаксонского города чрезвычайно сложен и однозначного ответа пока, видимо, не имеет, к концу раннего средневековья город, без сомнения, все больше становился центром ремесла, торговли и денежного обращения. И если в VII–IX столетиях главной его производственной функцией был торговый обмен, то к X–XI вв. на это место постепенно выдвигается ремесленная деятельность. Об этом со всей определенностью свидетельствует интереснейший письменный памятник ранней англо-нормандской эпохи — так называемая «Уинтонская Книга Страшного Суда». Она представляет собой своеобразную перепись, осуществленную в царствование Генриха I (1100–1135 гг.) с целью выяснить уровень налогообложения горожан Винчестера во времена правления Эдуарда Исповедника. Упоминаемые в этом документе названия улиц — Матросов, Щитников, Оловянщиков, Сапожников, Мясников и даже Золотая — позволяют не только говорить о глубокой специализации ремесел, которыми владели его жители, но и о том, что ремесленное производство уже вполне выделилось в важнейшую отрасль городской экономики [425] Barlow F., Biddle M., a. o. Winchester in the early middle ages: An edition and discussion of the Winton Domesday. Oxford, 1976. .

Высокая степень отделения ремесла от сельского хозяйства была результатом промышленной эволюции предшествующих столетий, когда она происходила главным образом в рамках домашних крестьянских промыслов. Мы уже имели возможность заметить, что общество англосаксов было прежде всего обществом аграрным и потому требовало для своего нормального функционирования многочисленных и разнообразных орудий труда и инструментов, связанных с развитием земледелия и скотоводства. Не следует думать, однако, что в раннюю англосаксонскую эпоху все ремесленные занятия были ориентированы лишь на обслуживание аграрного производства или что они были полностью подчинены интересам натурального хозяйства. Наряду с промыслами, связанными с переработкой сельскохозяйственных продуктов, уже очень рано получают распространение и такие виды ремесла, которые впоследствии сконцентрируются главным образом в городах.