Вадим Нестеров - Жизнь примечательных людей. Книга первая

В общем, вскоре в среднеазиатские военкоматы пришла разнарядка — желающих идти добровольцами комсомольцев корейской национальности и не забывших родной язык молодых коммунистов призывать в армию и отправлять переводчиками в Северную Корею.

И вот здесь случилась неожиданная вещь — набранные спецпереселенцы-переводчики начали делать стремительную карьеру.

Дело в том, что корейцы были покоренным народом, развитию которого японцы всячески препятствовали. Там не то что люди с высшим образованием — просто грамотные были наперечет. Американцы, кстати, в столкнулись с той же проблемой, поэтому значительную часть руководства Южной Кореи поначалу составляли бывшие американские граждане в главе с профессором Вашингтонского университета Ли Сын Маном.

В общем, Ким Ир Сену для строительства нового социалистического государства просто позарез требовались грамотные люди. А тут такой подарок от советской армии. Поэтому какого-нибудь бывшего директора школы из Намангана или агронома из Ургеча, призванных в качестве переводчиков, местные коммунисты очень быстро ставили в свои ряды. Советские товарищи, естественно, не только не препятствовали, но и способствовали этому процессу.

Стоит ли удивляться, что вскоре властная верхушка Северной Кореи состояла из четырех группировок — «партизанская» (Ким Ир Сен и его сподвижники по партизанской борьбе в Маньчжурии), «внутренняя» (собственно, северные корейцы), "китайская" (Председатель Мао тоже отправил на помощь соседям немало представителей своей корейской диаспоры) и «советская».

Вот два самых успешных бывших переводчика.

Первый — товарищ Хо Га И, больше привыкший отзываться на имя Алексей Иванович Хегай. Обрусевший кореец, предки которого перебрались в Россию еще в 19 веке. Обрусевший настолько, что у него даже не было корейского имени, и сочиненное для Кореи «Хо Га И» — это просто переделанная на корейский манер фамилия.

Сильный мужик, трижды начинавший с нуля.

Родился в Хабаровске, рано осиротел, с малолетства работал на всяких подсобных работах, но выучился грамоте и сделал успешную карьеру. Дорос до должности секретаря Дальневосточного крайкома комсомола, но попал под сталинские чистки. Уцелел чудом, даже срока не получил — спасла высылка корейцев в Среднюю Азию. Но исключить из партии и снять со всех должностей успели. В Узбекистане все начал заново, работал кладовщиком на пункте приема фруктов и овощей у населения, но вскоре опять пошел вверх, был восстановлен в партии и через два года был уже вторым секретарем райкома.

Когда был объявлен набор переводчиков, записался одним из первых, и, несмотря на довольно-таки неважное знание корейского и довольно высокую должность (а, может, и благодаря ей), был отправлен в распоряжение штаба 25-й армии в Пхеньяне. В Корее опять начал все заново, но на сей раз карьера была самой впечатляющей — уже в 1949 году он занял пост первого секретаря ЦК партии и стал вторым человеком в стране. Занимался, большей частью, партийным строительством, и по сути, именно Хегай создал компартию КНДР.

Как писал один из лучших наших кореистов Андрей Ланьков: "Надо отметить, что из всех четырех основных фракций Коммунистической партии, участвовавших в создании северокорейского государства — партизанской, советской, китайской и внутренней — только советская фракция обладала опытом и знаниями, необходимыми для налаживания деятельности государственного аппарата и создания массовой правящей партии. В свою очередь, среди советских корейцев наибольшим опытом в этой области обладал именно Хо Га И. Поэтому нет ничего удивительного в том, что он сыграл решающую роль в создании партийных организаций в Северной Корее" .

Стремительность взлета Хо Га И, судя по всему, сильна напугала Ким Ир Сена, и между № 1 и № 2 произошел серьезный конфликт.

Вскоре 45-летний «товарищ Хо» был найден застреленным в своем доме, по официальной версии — покончил жизнь самоубийством, но многие подозревали, что его убили по приказу Ким Ир Сена, который видел в Хегае опасного конкурента.

Другой переводчик — товарищ Нам Иль.

Имя при рождении, как пишут в Википедии — Яков Петрович Нам. Родился, естественно, на Дальнем Востоке России. На момент подачи заявления в переводчики, естественно, как и практически все советские корейцы, проживал в Средней Азии и преподавал математику в Самаркандском педагогическом институте. В Корее предсказуемо продвигался по линии министерства образования, но с началом Корейской войны был переведен в армию, так как оказался одним из немногих корейских руководителей, имевших военное образование и реальный боевой опыт.

Дело в том, что Яков Петрович, в отличие от других корейцев, успел повоевать в Великую Отечественную. Он закончил Смоленское военное училище, участвовал в Сталинградской битве, освобождал Варшаву. После войны был демобилизован, тогда-то молодой офицер-орденоносец и устроился работать в провинциальный вуз.

А в Корее товарищ Нам сделал стремительную военную карьеру и вскоре возглавил Генеральный штаб страны. Именно этот бывший советский провинциальный «препод» и подписал со стороны КНДР в Пханмунчжоне соглашение о прекращении огня. То самое перемирие, которое и стало окончанием братоубийственной Корейской войны.

Вскоре после окончания войны у советских корейцев начались сложные времена. Их двойственный статус напрягал не только руководство, но и простых корейцев — почему нашей страной руководят граждане иностранных государств? Масла в огонь подлила и история с Ли Сан Чо, китайским корейцем, ставшим начальником разведуправления Корейской народной армии. Кстати, это он вместе с Нам Илем в Кэсоне представлял корейскую делегацию на переговорах по перемирию, а потом его отправили в 1955 году послом в Советский Союз. И там он неожиданно начал "разоблачать" — написал большое открытое письмо Ким Ир Сену с обвинениями, и в итоге стал первым северокорейским невозвращенцем. По решению руководства СССР его отправили жить в Минск, он там преподавал в одном из белорусских вузов, занимался научной работой по истории средневековой Японии, прожил еще 40 лет в СССР и умер в 1996 году.

В общем, все кончилось тем, что в 1955 году Ким Ир Сен поставил перед советскими и китайскими корейцами вопрос ребром: либо вы иностранцы, со всеми вытекающими отсюда последствиями, либо вы граждане КНДР. Выбирайте. Большинство советских корейцев уехали из КНДР как раз в 1956–1957 годах.

Но были и те, кто остался. Нам Иль, например, жестко обозначил себя прежде всего корейцем, для которого Родина выше всего. После Корейской войны он 15 лет был министром иностранных дел КНДР, умер в 76 году в возрасте 63 лет в автомобильной аварии, с которой, по некоторым мнениям, тоже не все чисто.