Вадим Нестеров - Жизнь примечательных людей. Книга первая

Именно Сокольников собрал группу экономистов, в которую входили в основном специалисты «старой» школы. Именно он поставил во главе этой группы Владимира Васильевича Тарновского и дал ему карт-бланш на ликвидацию финансового коллапса в стране.

И именно тогда Тарновский сделал главное дело в своей жизни.

Он разработал детальный план введения знаменитого конвертированного "советского червонца" и спас Советскую республику от экономического краха.

Уже через год червонец стал первой и последней советской конвертируемой валютой. С апреля 1924 года курс червонца начинает котироваться на Нью-Йоркской фондовой бирже — червонец стоял на уровне, превышающем его долларовый паритет. В 1924-25 годы неофициальные сделки с червонцем совершались в Лондоне и Берлине. В конце 1925 года был принципиально решён вопрос о его котировке на Венской бирже. К тому времени червонец официально котировался в Милане, Риге, Риме, Константинополе, Тегеране и Шанхае. Советский червонец можно было разменять или приобрести практически во всех странах мира.

А еще через четыре года, в 1929 году, в стране прошла знаменитая "чистка", воспетая Ильфом и Петровым. 10 октября 1929 года В.В. Тарновский был «вычищен» с государственной службы по «первой категории» — что означало запрет на работу в любых государственных, кооперативных и общественных организациях, лишение пенсии, выходного пособия и пособия по безработице.

В 1935 году В.В. Тарновский, как "бывший", был приговорён к высылке из Ленинграда на ПМЖ в Северный Казахстан, но благодаря заступничеству жены Горького решение было пересмотрено, и старик никуда не поехал.

Ему вообще повезло, если можно так сказать — он единственный из "отцов финансовой реформы" не только не попал под расстрел, но даже не был репрессирован. Умер у себя дома в постели 19 марта 1954 года, похоронен на Ваганьковском кладбище.

Поймите правильно — я не утверждаю, что "отец советского червонца" и романтик-поручик, самовольно вторгшийся в Афганистан — это один и тот же человек. Совпадают только фамилия, воинское звание и примерный срок увольнения из армии.

Скорее всего — это два разных человека.

Но, согласитесь, обе истории стоили того, чтобы ненадолго вытащить их из забвения.

Есть люди, которые нас всех, таких разных, объединяют. Мы можем восхвалять или клеймить Путина, воспитывать внуков или доказывать родителям свое право на личную жизнь, ездить на «Лексусе» или на метро, смотреть Елену Малышеву или читать Иэна Бенкса. Но, случайно услышав «Облака — белогривые лошадки…», люди улыбаются независимо от политических воззрений, знания иностранных языков, возраста и места жительства.

Потому что это — детство.

Главным голосом нашего детства была Клара Румянова.

Перечислить все озвученные ей мультфильмы невозможно — их около трех сотен, от снятых еще при Сталине до «Незнайки на Луне», который она озвучивала уже в 70-летнем возрасте.

Это она рассказывала, за каким перевалом самый волшебный цветок, интересовалась «расскажи, Снегурочка, где была», это она ликовала, что Карлсон вернулся, это она искала маму для мамонтенка, это она произнесла самую знаменитую торжественную речь Советского Союза: "Мы строили, строили и, наконец, построили" и многое-многое другое.

У нас было множество великолепных артист-травести, достаточно вспомнить Людмилу Гнилову или Маргариту Корабельникову, но Румянова была одна.

Клара Румянова родилась в Ленинграде 8 декабря 1929 года в семье военного. Как вспоминала Клара Михайловна, по окончании школы она долго выбирала между театром и оперной сценой — у нее был очень красивый голос, редкое контральто — однако в итоге консерватории предпочла ВГИК.

В Москве у провинциалки украли все деньги, и четыре дня на прослушивания она ходила голодная. Закончилось это все голодным обмороком, и главе приемной комиссии Сергею Герасимову пришлось лично отпаивать свою будущую студентку горячим чаем с шоколадом. С первого же курса Клара Михайловна начала сниматься в кино. На озвучивании фильма Герасимова «Сельский врач», в котором она играла роженицу, произошел забавный эпизод — принесенный младенец, пригревшийся под софитами, ни в какую не желал кричать. Тогда первокурсница Румянова предложила покричать за него, младенец радостно включился, однако именно фонограмма Румяновой и пошла в итоге в фильм.

«Наша Кларочка кричит органичнее», — резюмировал Герасимов. Как любила вспоминать актриса: «С тех самых пор по ВГИКу стала гулять легенда о том, что Румянова может орать любыми голосами».

Именно тогда, кстати Румянова и обрела свой знаменитый голос. Да, именно так — как уже говорилось выше, в молодости у нее был совсем другой голос, контральто, очень низкий, практически мужской. Однако, выступая на концерте в Подмосковье с другими студентами ВГИКа, Румянова простудилась и чуть не умерла от крупозного воспаления легких. Она потеряла голос и по требованию врачей полгода не разговаривала — даже во ВГИКе общалась записками. Когда голос восстановился, выяснилось, что он стал совсем другим — высоким и "детским". С новым голосом Румянова и получила диплом драматической актрисы и пришла на работу в Театр-студию киноактера.

Но работа в кино не заладилась. По слухам, еще на заре карьеры у актрисы случился конфликт со всесильным директором Мосфильма Иваном Пырьевым, в чьем фильме «Испытание верности» она отказалась сниматься. После этого на экране Румянова появлялась большей частью в эпизодах, и самой значительной ее работой так и осталась роль Веры Богодуховской в швейцеровской экранизации «Воскресения».

После «Двенадцати стульев» Леонида Гайдая, где она исполнила роль попадьи Востриковой, Клара Михайловна ушла из кино и занималась только мультфильмами. Очень много работала и в итоге сделала то, что так и не удалось повторить никому — стала настоящей звездой, работая только в мультипликации. Румянова была единственной советской актрисой, удостоенной почётного звания «Заслуженный артист РСФСР» исключительно за работу в мультипликации.

К. Румянова в фильме "12 стульев"

В новые времена, как признавалась актриса, в ее жизни наступила черная полоса. Мультфильмов практически не снимали, в кино не приглашали, а из Театра киноактера, где она проработала долгие годы, ее, как и многих наших известнейших артистов (Клару Лучко, Зинаиду Кириенко, Леонида Куравлева, Наталию Белохвостикову) не очень вежливо попросили. На актерскую пенсию прожить было невозможно, поэтому, оставшись без работы, перебивалась случайными заработками.

И тут неожиданно для многих Румянова всерьез увлеклась историей, много работала в архивах и в итоге написала цикл из 11 исторических пьес под общим названием «Имя мне — женщина»: «Екатерина Дашкова», «Правда о Надежде Дуровой», «Графиня Евдокия Растопчина» и т. д. Но ни в один театр так их и не предложила — «не хотелось оббивать пороги». Поэтому сегодня существует только радиопостановка, которую актриса вместе со старыми друзьями сделала на радио «Надежда».