Вадим Трепавлов - Степные империи Евразии: монголы и татары

Таким образом, в 50-е гг. XIII в. соправительство осуществлялось кааном и домом Джучи по линии Бату и Берке, и «до конца его (Батыя. — В.Т. ) жизни, а после смерти во времена Сартака и Улагчи [465] и большую часть времени Берке между домами Тулуй-хана и Бату был проторен путь единения и дружбы» [466].

Хубилай — Алгу — Хулагу — Берке , 1260–1265 (1266?). В 1260 г. новый каан, Хубилай, только что одержавший победу над братом-соперником Ариг-бугой, поддержанным Берке, обратился с посланием к ханам улусов: «В областях смута. От берегов Джейхуна до ворот Мисра (Египта. — В.Т. ) войском монголов и областями тазиков должно тебе, Хулагу, ведать и хорошо охранять… С той стороны Алтая и до Джейхуна пусть охраняет и ведает улусом и племенами Алгу (внук Чага-тая. — В.Т. ), а с этой стороны от Алтая и до берегов моря-океана я буду охранять» [467]. Это не просто подтверждение незыблемости улусной системы, поскольку Хубилай не оговаривает свою верховную власть над империей. Ее территория делится на «зоны охраны», одну из которых оставляет за собой каан. Хубилай не упоминает золотоордынского правителя, господство которого в северо-западной части державы прочно и неоспоримо. Но налицо попытка изъять из-под юрисдикции Берке земли ильханов (Иран, Месопотамию и Армению), а также Мавераннахр, утвердив Алгу в правах улусного хана. При этом разделение «половин» остается прежним — к востоку от Алтая царствует каан, а на западе, по его предложению, оказывается двое равных соправителей, да еще ханствовавший в улусе Джучи Берке. Такая ситуация сохранялась, видимо, пять лет — до смерти Алгу (1265 или 1266 г.), так как следующий чагатайский хан был избран без каанского ярлыка, а свергнувший его ставленник Хубилая Барак сразу начал войну с Каракорумом.

Уже из неординарного числа соправителей (четыре вместо двух) можно сделать вывод о разложении империи. В последней трети XIII в. происходило необратимое центробежное отделение улусов, оформление их самостоятельной государственности. Вскоре Еке Монгол улус прекратил существовать как единое целое, и вести речь о соправительстве в рамках всей державы Чингисидов после 1260 г. не имеет смысла.

Получило ли соправительство терминологическое оформление, специальную титулатуру? По словам Лубсан Данзана, Чингис-хан поставил Джучи «главным даругачи над кыпчаками» [468]. Армянские средневековые историки приписывали Бату звания «великого военачальника», «главного военачальника Севера», «великого властителя Севера»; Киракос однажды обмолвился о нем так: «носивший титул царского отца» [469]. Все эти титулы и эпитеты употреблены по отношению к конкретным лицам и не встречаются у их преемников, поэтому нельзя видеть в приведенных словах термины, обозначающие соправительство [470]. Вероятно, таких терминов просто не было: выше приводились высказывания Бар Эбрея и Джувейни об отсутствии у монголов развитой титулатуры. Категорично отрицать факт ее применения, конечно, не следует — среди монгольской знати мы встречаем мергенов и багатуров, гованов и ильханов. Но, может быть, в отношении «второго человека государства» такие ограничения имели смысл во избежание сепаратизма на западе. Получается, что соправители в империи были, но особых званий, отражающих эту функцию, не имели [471]. Поэтому мы введем для них понятие «старший хан западных улусов», каковыми действительно являлись один за другим Джучи, Чагатай, Бату, Сартак, Берке и, возможно, Алгу вместе с Хулагу.

Улус Хулагуидов . Источники не упоминают соправителей ни у Хулагу, ни у его преемников. Может быть, на улусном уровне их и не могло быть? Но вот что рассказывает Марко Поло. Перед сражением со своим племянником и претендентом на престол Аргуном ильхан Текудер-Ахмед обратился к войску: «Вы знаете, почему я должен быть владыкою всего того, чем Абага (прежний ильхан. — В.Т. ) владел: потому что я сын того же отца (имеется в виду Хулагу. — В.Т. ), что и он, и покорял те области и царства, чем он владел. Правда, Аргон — сын брата моего Абаги, но никто не скажет, что ему принадлежит властительство… Отец его владел всем этим, как вы знаете; справедливо, чтобы после его смерти стало моим и все то, половиною чего и при жизни его я должен был бы владеть, но по доброте отдал я ему все властительство» [472].

В ханской речи выделим следующие моменты: ильханы Абага и Текудер-Ахмед — родные братья; Текудер, не царствуя, имел право на половину улуса («должен был бы владеть»); Текудер отказался от нее «по доброте». Следовательно, о соправительстве знали и помнили, но не реализовали. По доброте ли? Сомнительно: как мы видели, соправители на главный престол не допускались, довольствуясь владычеством в своей половине государства. Видимо, Текудер-Ахмед отказался от законных прав, стремясь стать ильханом после смерти старшего брата. Следует учесть еще одно обстоятельство. Ведь этот улус до Газан-хана был формально включен в систему соправительства каана и старшего хана западных улусов. Двойное подчинение не позволило ильханам оформить свои владения по старым традициям кочевого суверенитета, т. е. учредить институт двух правящих ханов.

Юань . В Юаньской империи — обособившейся в 60–70-х гг. XIII в. части державы Чингисидов в Монголии, Китае, Тибете и Корее — соправительство было заметнее. Император-каан имел резиденцию в Ханбалыке (Китай), а Монголия отдавалась в управление двум лицам — наследнику престола (хуан-тайцзы) и «князю по происхождению» (цзинь-ван). Назначение будущего правителя в домен диктовалось практическими соображениями — приучением его к управлению и предотвращением попыток борьбы за престол со стороны местных Чингисидов [473]. Присмотримся ко второй фигуре — цзинь-вану («джи-нонг» в монгольском произношении). Именно он являлся реальным правителем Монголии, хотя был рангом ниже наследника. Первым джинонгом стал назначенный в 1292 г. на этот пост Хубилаем его внук Гаммала, о котором Рашид ад-Дин сообщает как о наместнике Монголии (Каракорума, Онона, Керулена, Кэм-Кэмджиута, Селенги, Баялыка, «великого заповедника Чингиз-хана») [474]. Примерно то же говорится в «Юань ши»: «Вы (Гаммала. — В.Т. ) по положению цзинь-вана управляли четырьмя великими орду Чингис-хана и всей территорией государства, где ступали копыта коней [наших] воинов, и совершили десять тысяч подвигов» [475]. Джинонгами за всю юаньскую историю были только три человека: Гаммала, его сын Есун-Тэмур и сын последнего, Бадима-иргэлбу (или Бадам-рэгджибу) [476]. Есун-Тэмур, пережив в своей должности четырех императоров, сам сел на престол (1324–1328). После его таинственной смерти, одновременной с кончиной сына-джинонга, соправители в «Юань ши» не упоминаются.