Евгений Добренко - Поздний сталинизм: Эстетика политики. Том 1

Настоящий соцреалистический роман не обходится без мелодрамы. Здесь речь идет о любви Степана и Кати, которая «мечтает о небывалых урожаях свеклы, о многолетней ветвистой пшенице». Их любовь проходит испытание разлукой, пока не оказывается, что врачи обнаруживают у Кати саркому легких, настаивая на операции, но она скрывает это ото всех, надеясь на вакцину, которую вот-вот создаст ее возлюбленный. Когда же оказывается, что оперировать ее поздно, ее усыпляют и держат в таком усыпленном состоянии до тех пор, пока ее нельзя будет излечить при помощи вакцины.

А между тем по возвращении в Англию боцман попадает в поле зрения английской разведки, и к Рогову подсылают диверсанта, который, шантажируя Великопольского, делает его сообщником и губит вакцину, подняв температуру в термостатах, где она хранилась, и введя специальные физиологические растворы, которые уничтожили вирус Иванова окончательно. Шпионы имели в своем распоряжении инфицированную вирусом болезни Иванова кровь боцмана, но изготовить вакцину так и не смогли. Потому что не владели правильной теорией. Они не знали, что, согласно «творческому дарвинизму», «воздействуя на вирус изменением внешних условий, можно перестроить его структуру, заставив накапливать приобретаемые каждым поколением наследственные изменения».

Теперь друзья обращаются к самому Зарьяну. Дело спасает его «материалистическая теория»: открытие у вирусов «стадийности в развитии и возможности существования невидимых форм заразного начала» позволяет восстановить вирус болезни Иванова, ведь, как показали Лепешинская и Бошьян, жизнь неистребима. И Зарьян восстанавливает уничтоженный диверсантами вирус. Началась долгая борьба за изменение свойств вирусов. «Это был затяжной утомительный процесс, длившийся полтора года. Поколение за поколением вырастали вирусы в необычных условиях, приобретая и накапливая в себе именно те свойства, которые были нужны… Медленно – день за днем, шаг за шагом, опыт за опытом – вирусы изменяли свойства. Постепенно вирус Иванова утратил свою неприступность: он уже легко прививался не только на кусочках «переживающих тканей», но и на живых организмах». В результате герои не только получили Сталинскую премию первой степени, но и научились «перестраивать вирусы», создавать «добрые вирусы».

Но что там вирусы! Степан едет в родной колхоз, который за прошедшие несколько лет преобразился чудесным образом.

Самоходные комбайны, электроплуги, лесозащитные полосы, электрифицированные конюшни, свинарники, умные и сложные машины для очистки и яровизации зерна – все, что Степан видел в тот и на следующий день, уже не поражало его воображение. Степан смотрел только на людей.

Что машины? Завтра будут созданы еще более совершенныe, еще более умные. Но создавать их, управлять ими будут люди… Степан почувствовал: растет новое поколение. Это поколение с детства восприняло коммунизм как реальное, осуществляемое Завтра.

Поздний сталинизм был пронизан этой «жизнью в ее революционном развитии». И то, о чем рассказывалось в научно-фантастическом романе, можно было прочесть в редакционной статье главного профильного академического журнала страны «Биохимия»:

Когда мы говорим академик Лысенко… перед нашими глазами раскрывается величественная панорама недалекого будущего нашего социалистического сельского хозяйства. Мы видим обширные поля ветвистой пшеницы, виноградники в центральных областях, цветущие поля Заполярья, плантации цитрусовых на Украине, Северном Кавказе, в Крыму, Средней Азии. А в знойных степях Сталинграда и многих других районов мы видим зеленые массивы широколиственного дуба, березы, красоту которой почему-то до сих пор связывали только с севером. Мы видим озимую пшеницу, приобретшую свою новую родину в степях Сибири, высокопродуктивные стада на колхозных и совхозных фермах и многое, о чем трудно еще сейчас сказать, но что будет реальностью в недалеком будущем [1078].

Соцреализм позволял жить в этом завтра уже сегодня.

Так наука стала искусством.

Молитесь за нас ( лат. ).

Лифшиц М. Что такое классика? М.: Искусство XXI век, 2004. С. 33.

Самойлов Д. Памятные записки. М.: Междунар. отношения, 1995. С. 160.

Самойлов Д. Памятные записки. С. 161.

Цит. по: Сондерс Ф. С. ЦРУ и мир искусств: культурный фронт холодной войны. М.: Кучково поле, 2013. С. 9.

Fitzpatrick S. Conclusion: Late Stalinism in Historical Perspective // Late Stalinist Russia: Society between reconstruction and reinvention. Juliane Fürst (Ed.). London; New York: Routledge, 2006. P. 269.

Гегель Г. В. Ф . Лекции по философии истории. СПб., 1993. С. 41–42.

Характерно название одной из первых западных книг о советской литературе после смерти Сталина: Жабинский В. Просветы: Заметки о советской литературе 1956–1957 гг. Мюнхен, 1958.

Самойлов Д. Памятные записки. С. 164.

Туровская М. Blow up, или Герои безгеройного времени – 2. М.: МИК, 2003. С. 198.

См.: Timasheff N . The Great Retreat. New York: E. P. Dutton & Co., 1946.

См.: Силина Л. Внешнеполитическая пропаганда в СССР в 1945–1985 гг. (По материалам Отдела пропаганды и агитации ЦК ВКП(б)-КПСС). М.: РОССПЭН, 2011; Фатеев А. В. Образ врага в советской пропаганде 1945–1954 гг. М.: ИРИ РАН, 1999.

Туровская М. Blow up, или Герои безгеройного времени – 2. С. 237.

Толстой А. О литературе и искусстве. М.: Сов. писатель, 1984. С. 415.

Chartier R. The Cultural Origins of the French Revolution. Durham; London: Duke UP, 1991. P. 5.

Самойлов Д. Памятные записки. М.: Междунар. отношения, 1995. С. 370.

Хлевнюк О., Горлицкий Й. Холодный мир: Сталин и завершение сталинской диктатуры. М.: РОССПЭН, 2011. С. 5.

См.: Fürst J. Stalin’s Last Generation: Soviet Post-War Youth and the Emergence of Mature Socialism. Oxford: OUP, 2012.

Андреевский Г. Сороковые годы. М.: Моск. рабочий, 2001. С. 146.

Там же.

Данилов А. А., Пыжиков А. В. Рождение сверхдержавы: СССР в первые послевоенные годы. М.: РОССПЭН, 2001. С. 120–121.

Самойлов Д. Памятные записки. С. 163.

См.: Clark K. Moscow, the Fourth Rome: Stalinism, Cosmopolitanism, and the Evolution of Soviet Culture, 1931–1941. Cambridge: Harvard UP, 2011; David-Fox M. Showcasing the Great Experiment: Cultural Diplomacy and Western Visitors to the Soviet Union, 1921–1941. New York: Oxford UP, 2011.

Weiner A. Making Sense of War: The Second World War and the Fate of the Bolshevik Revolution. Princeton, NJ: Princeton UP, 2001. P. 7.

Цит. по: Plain G. Literature of the 1940s: War, postwar and ‘peace’ (Vol. 5 of The Edinburgh History of Twentieth-Century Literature in Britain, ed. Randall Stevenson). Edinburgh: Edinburgh UP, 2013. Р. 1.