Альберт Зейдель - План Сталина: борьба за войну и против политики мира, 1927–1946. Книга 1 [калибрятина]

Именно это мнение и стремился навязать высшему руководству Германии Сталин. Это операция стала началом Большой игры Сталина с Гитлером. Сталин играл на чувстве превосходства над славянскими народами, которое культивировалось в Германии. Он как бы говорил: «Да, мы глупые, мы верим всему, что вы нам скажете, и мы готовы по вашей наводке уничтожать своих высших военных руководителей». Поверил ли Сталин этим документам? Конечно нет! Он сам их подбросил Гитлеру. Чистку среди высшего руководства страны и армии Сталин затеял по другим причинам и для решения других задач. Две из них были названы в предыдущем разделе: это желание ликвидировать потенциальную оппозицию будущим действиям Сталина и желание продемонстрировать серьезное ослабление Красной Армии. К ним можно добавить еще одну задачу:

Убедить Германию в некомпетентности руководства СССР.

Эту задачу Сталин методично и последовательно решал в течение длительного времени, вплоть до битвы в Сталинграде в конце 1942 года. А первым шагом в этом направлении стали репрессии в Красной Армии в 1937-38 гг., когда Сталин демонстративно уничтожил высший офицерский состав Красной Армии. В прагматичной Европе это событие оценили так: чтобы восстановить такие потери в командном составе, СССР потребуется 10-15 лет, в течение которых Красная Армия будет недееспособной! Это мнение Сталину нужно было подтвердить и закрепить. Война с Финляндией стала вторым крупным шагом в этом же направлении. Этой войной Сталин продемонстрировал, что новое руководство Красной Армии воевать не умеет. Война проходила рядом с границами Германии, и немецкие специалисты могли наблюдать и отслеживать все нюансы военных действий. Сталин показал Германии всё, на что способна (а точнее, не способна) РККА. Вот как описал эту войну С.Л. Берия — сын ближайшего помощника Сталина:

«Полагаю, война с Финляндией, о которой почти ничего не известно и по сей день, имеет самое прямое отношение к теме. Именно после нее началась коренная перестройка в Красной Армии.

Из официальных источников: Итог той “войны незнаменитой” — 53 522 убитых советских солдата и офицера, 163 772 раненых, свыше 12 тысяч обмороженных, 16 208 пропавших без вести, более пяти тысяч пленных. Советские исторические источники утверждают, что столь же серьезный урон понесли советские войска и в боевой технике. Фронтовая авиация лишилась 540 машин; только 7-я армия при прорыве главной полосы линии Маннергейма потеряла 1244 танка.

Потери финской стороны по западным данным составили почти 20 тысяч убитыми, свыше 40 тысяч ранеными и 3273 человека пропали без вести. В советский плен попало немногим более тысячи финских солдат и офицеров. После подписания мирного договора все они возвратились на родину.

Как стало известно лишь недавно, в Финляндии находится по меньшей мере 76 братских захоронений советских военнопленных, погибших в финских лагерях с конца 1939 года.

29 ноября, воспользовавшись пограничным инцидентом, Советский Союз расторг договор о ненападении с Финляндией и на следующий же день крупные силы советских войск перешли границу. Против Финляндии была развернута армия в 450 тысяч человек, тысячу танков, 1700 орудий, 800 самолетов.

Лишь в конце февраля советским войскам удалось прорвать оборону противника и овладеть Выборгом. Только под Раатеен Портти финскими войсками были разбиты две дивизии Красной Армии. Такая же участь постигла и переброшенную из-под Житомира 44-ю «украинскую» дивизию. Пирровой победойназовут много лет спустя наши историки подписанный 12 марта 1940 года мирный договор между СССР и Финляндией, по которому граница севернее Ленинграда отодвигалась за Выборг». (Выд. — Авт.) [59]. С.Л. Берия. «Мой отец — Лаврентий Берия».

Итак, победа в Финляндии — Пиррова победа. А вот что написал об этой войне Отто Скорцени (начальник секретной службы СС):

«Мы отдавали себе отчет в том, что с августа 1939 года Россия без боев увеличила свою территорию, захватив половину Польши, страны Балтии (нарушив заключенные ранее договоры), а также Северную Буковину и Бессарабию, открыв себе доступ к румынской нефти. Российская нейтральность обходилась нам дорого. Мы знали, что при помощи переворота в Белграде, совершённого генералом Симовичем, Сталин пытался усилить свое влияние на Балканах. Однако этот вопрос недавно урегулировали.

Зато мы не знали, что русские в войне с Финляндией использовали нелучших солдат и устаревшую технику. Мы не отдавали себе отчета в том, что их с трудом завоеванная победа над храброй финской армией была только блефом. Речь идет о сокрытии огромной силы, способной атаковать и обороняться, о которой Канарис, руководитель разведки вермахта, должен был хоть что-то знать. Однако в таких случаях адмирал всегда проявлял образцовое умение хранить тайну». (Выд. — Авт.) [58]. Отто Скорцени. «Неизвестная война».

Из этого рассказа очевидно, что война в Финляндии создала у руководителей Германии неверное впечатление о слабости Красной Армии. Это же написал о финской войне А.М. Василевский, один из участников планирования финской кампании.

«Финская война была для нас большим срамом и создала о нашей армии глубоко неблагоприятные впечатления за рубежом, да и внутри страны, — рассказывал А. М. Василевский. — Всё это надо было как-то объяснить. Вот тогда и было созвано у Сталина совещание, был снят с поста наркома Ворошилов и назначен Тимошенко. Тогда же Шапошников, на которого Сталин тоже посчитал необходимым косвенно возложить ответственность, был под благовидным предлогом снят с поста начальника Генерального штаба и назначен заместителем наркома с задачей наблюдать за укреплением новых границ». [60]. М.И. Семиряга . «Тайны сталинской дипломатии 1939–1941».

Но вернемся к рассказу сына Л. Берии о войне с Финляндией:

«Отец никогда не считал себя военным специалистом и не навязывал своей точки зрения на эти вопросы ни Сталину, ни военным. Что же касается того, что той войны можно было бы избежать, это верно. Но даже начав войну, советские войска могли не нести столь тяжелых потерь. Историки тщательно замалчивают один факт. Не было никакой необходимости в штурме линии Маннергейма. Отец докладывал, что побережье Финляндии не прикрыто. Достаточно было бросить морской десант... Здесь его, кстати, поддерживал адмирал Кузнецов. Возможно, это и была идея наркома Военно-Морского Флота. Не берусь судить. Флота как такового у противника не было, авиации — тоже. Словом, по мнению отца, никаких препятствий для высадки с моря не было. Но, разумеется, операцию необходимо проводить в таких случаях быстро.К сожалению, события развивались по-другому. Наши войска оказались не готовы к оборонительной войне с кинжальными ударами против нас, которую вела Финляндия». (Выд. — Авт.) [59]. С.Л. Берия. «Мой отец — Лаврентий Берия».