Анри Пиренн - Средневековые города Бельгии

Судя по раскопкам, страна была довольно густо населена. Следы римских жилищ, правда, особенно многочисленны по течению Самбры, Мааса и Мозеля, но не следует думать, что приморская область, в которой их было найдено значительно меньше, была пустынным краем. Почти полное исчезновение материальных следов римской культуры в этой местности легко объясняется морским наводнением III века, покрывшим песком старую торфяную почву, и в особенности тем, что в этих аллювиальных землях, где камни редки и. дороги, жители с давних времен начали использовать остатки римских памятников [29] Несомненно, именно этим объясняется то, что в окрестностях Ренэ, где открыто было множество остатков римской утвари, почти не найдено было следов жилищ. в качестве строительного материала. Во всяком случае, мы знаем, что остатки римских поселений были многочисленны еще в XI веке в области Сент-Омера и что в окрестностях Брюгге, у Уденбурга, к этому же времени еще существовали крупные военные сооружения [30] Hariulf, Tractatus de ecclesia S.-Petri Aldenburgensis. Mon. Germ. Hist. Script, т. XV, стр. 872; Lambert d'Ardres, Chronique, ed. Godefroy Menilglaise, p. 227, 241; Chronica monasterii Watinensis. Mon. Germ. Hest. Script., т. XIV, стр. 163. — Большие черные камни, служившие укреплениями Уденбургу, были, по свидетельству Гариульфа (loc. cit.), использованы для сооружения стен графского замка в Брюгге. . Ввиду этого не будет, пожалуй, слишком смелым предположить, что уже во времена Империи берег был защищен от морских наводнений плотинами и искусственными сооружениями.

Но если жители будущих Нидерландов могли благодаря царившему в Империи миру возделывать свои поля, расчищать свои леса и достигнуть, по-видимому, довольно высокой степени благосостояния, то зато они в силу сложившихся условий должны были в, течение долгого времени сохранять особенности своих наречий и свои племенные культы. Влияние больших городов, окружавших на востоке и на юге эту крайнюю границу цивилизованного мира, могло быть лишь чрезвычайно слабым. Только христианству суждено было завершить их романизацию [31] В начале III века романизация не была еще закончена, но делала уже успехи. Надписи свидетельствуют о том, что родители носили языческие имена, между тем как дети — римские. См. J. P. Waltzing, Les inscription latines trouvées a la citadelle de Namur. Compte-rendu du Congres archeologique et gistorique de Dinant, t. II, p. 560 (Намюр, 1904). Последние кельтские следы исчезли, по-видимому, лишь ко времени вторжения франков. Asbach, Zur Geschichte und Kultur der romischen Rheinlande, S. 4. .

Новая религия, разумеется, прежде всего стала распространяться в наиболее населенных и богатых частях страны, т. е. в долинах Мозеля и Рейна. Не подлежит сомнению, что первые христиане пришли к берегам Мааса и Шельды именно из Кельна и Трира [32] В конце II века Ириней Лионский упоминает о христианах из Германии. Alb. Hauck, Kirchengeschichte Deutschlands, Bd. I, S. 6 (Leipzig, 1887). . Впрочем, у нас нет никаких данных о подробностях принятия христианства. Предания, относящие создание различных епископств севера к I веку, не имеют под собой никаких исторических оснований и должны быть отнесены к числу легенд.

Возможно, что епископальное устройство было впервые введено в Трире во второй половине III века. Со времени св. Матерна (313 г.) Кельн составлял отдельное епископство; и так же обстояло, по-видимому, и с Тонгром. Во всяком случае, спустя 30 лет и этот округ, несомненно, имел особое епископство [33] L. Duchesne, Memoire sur l'origine des dioceses episcopaux dans l'ancienne Gaule. Memoire des Antiquaires de France, t. L, 1889, p. 337, и в особенности — Harnack, Die Mission und Ausbreitung des Christentums in den ersten drei з Jahrhunderten, 2 Ausgabe, S. 230, 231 (Leipzig, — 1906). ; св. Серваций, подпись которого имеется в актах Сардикского собора (343–344 гг.) и присутствие которого засвидетельствовано на соборе в Римини (359 г.), является первым подлинным епископом, о котором упоминает история Нидерландов [34] Относительно Сервация см. В. Krusch, Mon Germ. Hist. Scripn. rer. Merov., т. III, стр. 83, а также G. Reuth, Le Pseudo-Aravatius. Analecta Bollandiana, т. XVI (1897), стр. 164. .

Но если нам так мало известно о происхождении Тонгрского диоцеза, то еще гораздо меньше мы знаем о диоцезах Арраса, Турнэ и Теруаня [35] По поводу крещения моринов см. письмо святого Паулина из Нолы, у Migne, Patrologia latina, т. LXI, с. 839. Что касается Турнэ, то нет никаких доказательств, что диоцез здесь был создан в это время. См. J. Warichez, Les origines de l'eglise de Tournai, p. 28 et suiv. (Louvain, 1902). . Имея меньшее значение, чем Тонгр, и будучи более удалены на север от очагов римской культуры, эти города лишь очень поздно и очень медленно стали доступны христианству. К концу IV века морины были еще язычниками, и тот факт, что их апостол, святая Виктрис (около 383 г. — около 407 г.), происходила из отдаленного города Руана, заставляет предполагать, что диоцезы северной Бельгии имели в это время еще очень несовершенную организацию, или вернее, что образовавшиеся здесь христианские общины зависели от епископства Реймского, церковного центра городов этой провинции.

К тому времени, когда в северных провинциях «Второй Белгике» и «Нижней Германии» стало распространяться христианство, в этих областях уже не царила больше та полнейшая безопасность, которой они пользовались в течение двух веков. Мощный барьер, удерживавший со времени Цезаря варваров на правом берегу Рейна, стал подаваться под натиском франков, и романизованным потомкам белгов предстояло вскоре навсегда уступить часть своей территории тем самым германцам, переправе которых через эту реку старались некогда помешать их отцы.

Более чем вероятно, что медленная германизация Нидерландов началась еще до III века. Велико было число германцев, переправлявшихся через Рейн с целью поступить на службу в римские легионы или обосноваться в качестве земледельцев в бассейнах Шельды и Мааса. Впрочем, эти пришельцы, рассеявшись среди белго-римских племен, вскоре смешивались с ними. Из смешения старых обитателей с новыми, как и во всех колонизуемых странах, образовалась смешанная народность, обладавшая, однако, общей культурой. Среди населения провинций вскоре стало невозможным распознать элемент, внесенный варварами. Люди, населявшие страну между морем и Рейном, — будь то германцы или белги по своему происхождению, — все считали своим отечеством Римскую империю и все называли себя римлянами.

Во второй половине III века жители северной Галлии впервые столкнулись с германцами, вторгнувшимися к ним в качестве завоевателей и грабителей [36] Первый набег франков на левый берег Рейна произошел около 240 г. н. э. . Дезорганизованная гражданскими смутами в Империи рейнская армия не в состоянии была отбросить их. Полчища франков и аламанов стали опустошать провинции, между тем как другие варвары — фризы и саксы — совершали набеги на побережье, заселенное моринами и менапиями.