Александр Жуков - История Японии [Т.II. 1868-1998]

Рано утром 26 февраля 1936 г. около 1400 солдат 1-го и 3-го полков 1-й дивизии и 3-й полк гвардейской дивизии, поднятые по тревоге, напали на резиденции премьер-министра, министров финансов, внутренних дел, двора и генерал-инспектора военного обучения. Мятежниками были убиты хранитель императорской печати Сайто̄ Макото, министр финансов Такахаси Корэкиё, генерал-инспектор военного обучения Ватанабэ Дзётаро̄, был тяжело ранен главный камергер двора Судзуки Иситаро̄. Премьер-министр Окада, предупрежденный о нападении начальником своей канцелярии полковником Кобаяси Мацуо, сумел спрятаться и избежал смерти.

Мятежники захватили полицейское управление, редакцию газеты «Асахи» и пытались проникнуть в военное министерство и генеральный штаб. К концу дня под контролем путчистов оказались центральные кварталы Токио, включая резиденцию премьера и здание парламента.

Интересно, что одним из главных противников «реставрации Сё̄ва» был сам император Сё̄ва (Хирохито). Утром 26 февраля, получив сообщение об офицерском бунте, император сказал своему старшему адъютанту:

«Они убили моих советников и сейчас пытаются надеть шелковую удавку на мою шею. Я никогда им этого не прощу. И не имеет значения, какими мотивами они руководствуются».

После чего он отдал распоряжение военному министру Кавасима «подавить путч немедленно».

В течение всего 26 февраля, несмотря на распоряжение императора, против мятежников не было предпринято никаких действий. Укрепившись в центральной части Токио, путчисты послали петицию на имя Кавасима, требуя «немедленно распустить парламент, назначить премьером генерала Мадзаки и сформировать новое правительство». Позже их требования смягчились и свелись к назначению Мадзаки командующим Квантунской армией.

27 февраля император вызвал командующего императорской гвардией генерала Хондзё̄ Сигэру и в резкой форме заявил ему, что, если не будут начаты активные действия против путчистов, он примет на себя командование императорской гвардией и подавит их. В это время высшее армейское руководство продолжало вести переговоры с восставшими (в частности, через того же генерала Мадзаки Дзиндзабуро̄), всячески увещевая их и стараясь склонить к прекращению мятежа.

Поскольку объектами покушений были адмиралы Сайто̄, Судзуки и Окада, для подавления мятежа ставка была сделана на флот. В Токийский залив вошла 1-я эскадра военно-морских сил, и в столицу были доставлены наземные части ВМС из Сибаура.

К утру 29 февраля были перекрыты все дороги, ведущие в Токио, а населению центральных районов было предложено эвакуироваться. После обращения военного министра к мятежникам по радио солдаты и унтер-офицеры стали постепенно возвращаться в свои казармы, а сами мятежные офицеры — приходить в резиденцию военного министра, где их разоружали и арестовывали.

Перед судом военного трибунала предстали 17 офицеров, включая Исобэ, а также двое гражданских, одним из которых был Кита Икки. Все были приговорены к смерти и повешены на площади Ёёги в Токио; 15 человек— 12 июля, а остальные — 19 августа 1936 г. Был казнен и убивший генерала Нагата подполковник Айдзава. Верный своим взглядам Кита единственный из всех отказался крикнуть перед казнью «банзай» императору. 7 членов высшего военного совета вынуждены были уйти в отставку, в их числе Араки, Мадзаки, Хаяси и Абэ, которые совсем покинули воинскую службу.

Разгром февральского путча 1936 г. фактически стал концом фашистского движения в Японии. Консервативная политическая система отвергла ультрапатриотическую инициативу снизу и сумела подавить потенциал социального недовольства, накопившийся в вооруженных силах страны. Важную роль в этом сыграла стабилизирующая роль монархии, а также позиция самого императора, который не сделал никаких шагов навстречу национал-радикалам, хотя последние постоянно апеллировали к нему.

Вместе с тем, нельзя сказать, что дело фашистских заговорщиков оказалось полностью проиграно. Японские правящие круги восприняли многие из их идей и позднее претворили их в жизнь. Это касалось как планов внешней экспансии, так и перестройки японского общества в тоталитарном духе. Можно сказать, что в последующие годы руками бюрократии были отчасти воплощены мечты бунтаря Кита Икки о «государственном социализме».

В целом японская экономика (прежде всего промышленность) пережила «великую депрессию» легче, чем другие капиталистические страны, и вышла из нее быстрее, чем они. Уже с 1932 г. в Японии вновь начался промышленный подъем, движущими силами которого стали быстрое расширение экспорта и рост военных расходов.

Толчком к нарастанию объемов экспорта стала девальвация иены: с ноября 1931 г. по ноябрь 1932 г. она подешевела в 2,4 раза (с 0,494 долл. до 0,207 долл. за 1 иену); затем после девальвации доллара в 1933 г. она поднялась до уровня 0,30 долл. за 1 иену и оставалась на этой отметке до конца 30-х годов.

За 6 лет (1931–1937) объем японского экспорта вырос в 2,8 раза. В его структуре по-прежнему лидировала текстильная продукция, хотя ее доля снизилась до 53 % (в конце 20-х годов на нее приходилось 2/3 стоимости экспорта). В этот период Япония значительно увеличила объемы вывоза металлов и металлоизделий, машин и инструментов, а также многих видов продукции легкой промышленности (игрушки, посуда, бижутерия, электролампы, рыбные консервы и т. д.). Японский экспорт стал носить более диверсифицированный характер, а доля готовых изделий к 1937 г. поднялась в нем почти до 60 %. Но международная конкурентоспособность японских промышленных товаров (прежде всего, машин и оборудования) была все еще относительно низка, и ее позиции в мировом экспорте оставались весьма скромными (около 4 % в 1937 г.). При этом в США (доля которых в японском экспорте сократилась до 22 %) направлялись шелк-сырец, рыбные консервы, чай и посуда; машины, оборудование и прочая продукция тяжелой промышленности шли в основном в Маньчжурию и Корею, а всевозможные потребительские товары — в континентальную Азию и страны Южных морей.

В не меньшей степени, чем бурный рост экспорта, промышленное развитие стимулировало расширение государственных военных расходов, предпринятое новым правительством, сменившим правительство Минсэйто̄. За 1930/1931-1936/1937 фин. годы государственные расходы возросли с 1558 млн. до 2282 млн. иен, или почти на 50 %, а доля расходов на армию и флот увеличилась в них соответственно с 31 % до 47 %. Для их покрытия был значительно расширен выпуск государственных займов, и за этот период объем внутреннего долга почти удвоился и достиг 8520 млн. иен. В то же время, чтобы не сдерживать деловую активность, правительство решило не увеличивать налогообложение физических и юридических лиц, и дело обошлось лишь введением умеренного налога на сверхприбыли предприятий.